Мама, не плачь, я живой
Шрифт:
— Предначертанное начинает сбываться, Брат, — глухо произнёс он, — как долго я ждал этого дня…
— Что там за этой дверью, Учитель?
— Не знаю, Брат, я не могу видеть сквозь небесный металл. Что видишь ты, Брат?
— Там большой коридор, уходящий вправо и влево.
— Насколько большой?
— Метра четыре в ширину и метров пять в высоту. Плавно поворачивает внутрь горы. Что там дальше — не видно…
— Это послание Великого Хранителя? — Сильвестр подошёл к постаменту в центре комнаты и тронул рукой золотой поднос с древним посланием. Прочитал, посмотрел в глаза:
— Ты знаешь что здесь написано, Брат?
— Айша сказала, что здесь послание умирающего Хранителя. И что, если я взял перстень и кинжал, то должен продолжить его дело…
— Это послание Великого Хранителя. И ты его преемник. Теперь ты — Великий Хранитель.
— Я? А как же ты?
— Только Великий Хранитель может видеть сквозь небесный металл и открыть Небесные Врата. И только Великий Хранитель может делать вещи из небесного металла.
— Но, я не умею!
— Умеешь, только пока об этом не знаешь. Я же говорил — всему своё время. Пойдём ужинать, Брат.
Ужинали молча. Хранитель думал о чем-то своём. После ужина обосновались в комнате отдыха. Сильвестр начал рассказывать новости.
— У меня есть хорошая новость и плохие новости. С чего начнём?
— Начинай с хорошей.
— Танечку вывезли в один из наших Монастырей. Теперь она в безопасности и быстро идёт на поправку.
— Теперь не очень хорошие новости. Нам разрешено в случае крайней необходимости ликвидировать фигуранта самим, но тогда мы обязаны предоставить труп заказчикам. Его контакты по работе нам не дали, секретная информация. Сказали лишь, что все лица контактировавшие с предателем по работе — изолированы, и с ними проводится работа.
— Ни фига себе! Это ж сколько кадровых разведчиков надо было посадить под замок?
— И тем не менее, они на это пошли. Дальше ещё интереснее будет, слушай. Он исчез в мае 1979 года! Перерыли весь Союз — и ничего. Как в воду канул. Считали, что залёг на дно и выжидает. А в декабре 1979 года они получили недостоверную информацию, что его видели на советско-афганской границе. И они бросили в Афганистан армию на его поиски.
— Стоп! Ты хочешь сказать, что вся афганская война — это войсковая поисковая операция по поимке всего лишь одного человека?
— Я тоже так спросил. В ответ мне посоветовали больше никогда и нигде не говорить этих слов.
— Обалдеть!
— А теперь посмотри на карту боевых действий: одна группа войск идёт от Кушки через Герат и Фарах на Кандагар. Вторая группа войск идёт от Термеза через Кабул и тоже на Кандагар. Там они встречаются. Это же типичные клещи. В котёл попал весь центральный Афганистан. Смотрим дальше. Чем занимаются советские войска? Оседлали дороги по которым замкнули кольцо и всё. Дальше наступление не развивается. У них нет задачи захватить Афганистан и превратить его в шестнадцатую союзную республику. Они стоят в оцеплении. А поисковые группы наугад прочёсывают все мало-мальски подозрительные места. Скажу больше: пятого апреля этого года они получили недостоверную информацию, что беглец уходит в Иран. Так они бросились за ним в Иран, высадили десант в глубине иранской территории в двадцати километрах от границы и уничтожили асфальтный завод; на котором, якобы, была база душманов. Иранские "Фантомы" уничтожили два советских вертолёта и на этом всё кончилось. Инцидент объяснили ошибкой навигации. Смотрим дальше: а что делают Советы в Афганистане? Строят социализм? Нет. Проводят индустриализацию? Нет. Организуют колхозы? Нет. Проводят разграбление недр? Тоже нет. У них нет здесь ни политических, ни экономических целей. Они ловят его.
— Что же такое он у них спёр? Ведь они не останавливаются ни перед чем! Даже Амина грохнули. Слушай, Сильвестр, а они нас не того? После, когда мы им найдём клиента?
— Я им задал этот вопрос. Так тот парень из ЦК сразу предложил свою семью в заложники.
— Да ты что?
— Да. Ну, семью-то, я думаю, он у нас таким образом спрятать хотел. От своих. Хитрющий, зараза. И ещё, они очень напуганы. И чего-то они не договаривают. Втёмную нас играют. А тронуть нас они не посмеют. Я его семью в заложники не взял, а показал им один фокус. Из наших возможностей. Они прониклись. Теперь конкретно по клиенту. Второго мая 1979 года он был на своей даче в Подмосковье. Вечером около десяти вечера вышел на веранду покурить, и больше его никто не видел.
— Карту Подмосковья привёз?
— Привёз. И весь комплект карт Средней Азии и Афганистана тоже. Когда начнёшь?
— Завтра с утра и начнём. У меня к тебе тоже вопрос.
— Давай.
— Ты обещал показать как строить Мосты Долголетия…
— Завтра после обеда покажу. Теперь уже просто. И ещё кое-что выучим.
— Ну тогда я пошёл? Языки я теперь дома учу.
— Иди уже. Ученик, понимаешь…
Утром после физподготовки Никита тщательно изучил карту местности, на которой находилась дача беглеца, устроился поудобнее и вышел в астрал. До Москвы добрался быстро, дачу искал дольше. Нашёл, устроился в беседке напротив веранды и начал погружаться в прошлое. Нашёл год, день, время и остановился. Ждал недолго.
В десять ноль пять дверь в доме открылась и на веранду вышел среднего роста крепыш лет тридцати в трениках, свитере и советских кроссовках. Полное соответствие виденной Никитой фотографии. Брюнет, очень короткая стрижка, загорелое лицо, он был чем-то неуловимо похож на Саида из знаменитого фильма про солнце в пустыне. Никита так и присвоил фигуранту это имя для простоты. Клиент сел на ступеньки веранды, закурил и спокойно сидел, колечками выпуская сигаретный дым. Докурив, он встал, не торопясь дошёл до забора в дальнем углу участка, раздвинул державшиеся на одних верхних гвоздях доски и пролез сквозь образовавшийся проём. Позади дачных участков была протоптана тропинка в темневший неподалёку лес. По тропинке до леса беглец шёл быстрым, абсолютно бесшумным шагом, затем повернул направо и по опушке вышел к дороге, ведущей от дач на шоссе. Рысцой пробежался до поворота и за ним сел в поджидавший Саида "Москвич — 412." Автомобиль сразу тронулся, не зажигая фар. Отъехав с километр, зажгли фары, вскоре выехали на шоссе и поехали в сторону Москвы. На окраине Москвы поставили машину в гараж и зашли в обычную пятиэтажную хрущёбу. Никита запомнил адрес и вернулся в Монастырь.
Передохнув и выпив кофе, Никита вернулся к уже знакомому дому ранним утром следующего дня. Зашёл в подъезд, понялся к нужной квартире. В этот момент дверь квартиры открылась и на площадку вышел Саид, одетый в серый костюм, штиблеты, фуражку-аэродром, в руках округлившийся от поклажи пластиковый пакет. На лице появились усы, большие роговые очки и пластырь на подбородке, частично захватывающий щёку. Никита быстренько слетал в квартиру: водитель спал в комнате на диване, оглашая пространство мощным храпом. Никита догнал Саида, пошёл следом. За полчаса дошли до метро, станция как раз открывалась. Сели в поезд метро, поехали. Пару раз перешли на другие линии, во время одного из переходов Саид выбросил пакет в урну. Ехали минут сорок. Наконец вышли, попетляли по улицам, зашли в подъезд многоэтажки. Поднялись в лифте, позвонили в квартиру. Дверь открылась почти сразу. Клиента явно ждали.
— Здравствуйте, я от Семёна Моисеевича.
— Да, да, проходите, всё готово.
Саид прошёл в прихожую, вынул из грудного кармана и передал встретившему его мужчине пачку сторублёвок. Прошёл в гостиную. Здесь уже был разложен большой обеденный стол, накрытый чистой простынёй. Саид снял пиджак, лёг на стол. Стоявшая рядом женщина в белом халате лет тридцати, протёрла лицо Саида прозрачным дезраствором, обложила его лицо стерильными простынями и разложила медицинские инструменты и шприцы. Встречавший Саида мужчина, одевшийся за это время в белый халат и шапочку, натянул на руки резиновые перчатки, обработал их спиртом, вколол где надо в лицо пациента обезболивающее и начал операцию. Никита решил, что пара часов у него есть и вернулся в Монастырь.