Мама против монстров

Поводова Саша

Засунув руку в сумку, Хо нарыла нужную - единственную! последнюю!
– пластиковую банку, в которой бренчала полная горка поливитаминов. С баночкой в руках Хо сделала несколько шагов вперед, медленно и чеканя шаг подходя к веранде.

Когда она встала на первую ступеньку, оба придурр-рр-рррка сделали дружный шаг назад.

Хо, оказавшись с ними на одном уровне, едва не ткнула банкой в нос старику.

Тот, раненный инвалид, называется, проявил чудесную прыть.

– А... А я лучше старую пожую...
– коз-з-зел шарахнулся от сокровенной упаковки, как черт от ладана.

Хо

скрипнула зубами.

– Вам положена эта, - заявила она, впихивая чертову банку в сухую жилистую ладонь Учителя, - Пейте. Сейчас.

– Хо-сенсей, может, не надо резких...
– уже даже Одуванчик всерьез заволновался. Но, прежде чем босс якудза успел остановить своего пожилого наставника, тот послушно отвинтил крышку, сыпанул на ладонь таблеток, и закинул сразу горсть себе в зев.

Закашлявшись и закряхтев, Учитель, скрючился, пытаясь отдышаться.

– Хо...
– тяжелым шепотом начал было Тетсумару.

Шепот больше походил на шипение. Старик кашлял, глотая воздух. Медленно затихал скрип зубов ведьмы.

Прищуренные глаза Одуванчика уже совершенно не казались добрыми. Крик "воды!" вызвал топот шагов за его спиной, внутри дома.

– Вы что думаете, я его отравила?
– Хо изумленно уставилась на главу клана Нагачика, - Ха! Надо было!

Из дома выбежала девчонка в однотонном зеленом кимоно и протянула стакан воды старику. Тот схватился, как утопающий, расплескав половину. Три тяжелых глотка спустя он всунул стакан обратно в руки служанке, и резко распрямился.

– Цветочек!
– сияя, как новогодняя елка, воскликнул он, - Чудо! Я здоров! Чудо!

– А...
– промычал Нагачика Тетсумару, разглядывая вскочившего Учителя. Тот вылез из-за его спины, раскинув руки в стороны, и тут же, не отходя от кассы, пустился в пляс.

– Я чувствую это!
– продолжал сумасшедший дед, - Я чувствую это! Это она! Она!

Хо и Нагачика синхронно подняли брови. И ведьма, и глава клана, и его служанка, были, мягко скажем, ошеломлены.

– ЛЮБОВЬ!

Хо выдохнула, развернулась и пошла прочь от этих двух ненормальных.

Выдерживать Хиппи-старика и Одуванчика одновременно решительно невозможно! Особенно учитывая, что первый ворует у ее маленького мальчика благосовения, а второй чуть не пришиб ее на месте только что.

Друзья семьи, ага.

А, бездна с ним!

Нужно прямо сейчас пойти, купить булок и зачаровать их на изменение фигуры (грудь побольше, талия поуже). Ничто так не повышает настроение, как коробка профитролей с эффектом спортзала.

И если кому-нибудь понадобится "полечиться" ее профитролинами, то Хо не виновата! Даже если у Нагачики или его безумного учителя станет классическая фигуры венеры.

Главное, держать подальше от Кен-чана.

– Пользуйтесь на здоровье, Рьючи-сенсей, - бросила девушка за спину, сворачивая по тропинке в ту сторону, куда убежал ее сын.

Черт с ними, с якудза.

Дети нашлись на другой стороне особняка, валяясь прямо на мощеной дорожке. Они даже и не думали продолжать свою пробежку вокруг здания. Вместо этого они возились в пыли, пытаясь защекотать друг друга.

Настроение, едва не испорченное, неуклонно поползло вверх.

Детишки - очаровательные же мальки!
– пыхтели, смеялись и ни на что не обращали внимания.

– Мама!
– наконец, заметил ее сын.

– Хо-оба-сан!
– замахал руками его друг Хиде.

Девушку перекосило.

"Оба-сан" - это же отбращение к тетенькам и бабушкам! Скорее даже к бабушкам.

Аррррргх!

Улыбающийся от уха до уха Нагачика Хидеёши, как никогда был похож на своего чумового папашку. Разве что совсем не понимал, отчего собеседника так кривит от очередного перла.

– Не желаете ли чаю, Хо-сенсей? Мне привезли чудесный сбор со Шри-Ланки. Черный, как вы любите, - тоном змея-искусителя заявил Одуванчик, появляясь сбоку. Видимо, зашел в дом, прошел насквозь, и вышел на другую веранду.

Добрая-добрая физиономия была отражением такой же наглой мордочки его мелкого сына.

Хо заинтересованно повернулась к Нагачике-старшему.

Чего уж там!

– А Рьючи-сан?
– уточнила ведьма.

Ни один чай не стоил продолжения клоунады!

– Ему пора показаться врачу, - с напускным сожалением покивал Нагачика, - Он уже ушел.

– Отлич... то есть, не откажусь от чашечки, Тетсумару-сан.

***

– Ну, не стесняйтесь, - доверительно попросил Тетсумару, развалившись в подушках.

Хо поперхнулась чаем.

Тот и вправду оказался чертовски ароматным. Подушки - мягкими, стол - широким и низким, с запахом свежесрубленной древесины.

Нагачика Тетсумару обаятельно улыбался, сидя напротив.

Как-то и забываешь, что этот крокодил способен в мгновение ока сменить добрую улыбочку на оскал.

В этот момент Хо отчаянно не хватало присутствие Юме, которая, конечно, тоже леди-крокодил, но куда более приемлемая, чем мужская часть этого безумного клана.

– Вы уже месяц или два странно на меня смотрите. Признайтесь, я вам нравлюсь?
– едва не мурлыкая, низким баритоном осведомился мужчина.

– Кхамммкх!!!
– Хо подавилась чаем.

Где эта Юме, когда она так нужна?!! Где хоть кто-нибудь?!

Пара капель чая неэстетично пролилась изо рта ведьмы. Проглотив напиток вместе с воздухом, Хо закашлялась. От жадности, наверно.

Как сказать человеку, которого не хочется ни проклинать, ни оскорблять, что...

Пошел бы он на фиг, достойный, но уже пожилой, козлина-ученик своего учителя - козла доисторического!

– Ну вот смотрите, - продолжил развивать свою мысль Нагачика, - Вы приходите к нам каждый второй день. И не просто забрать Кен-чана, но и еще пообщаться... Пообщаться!
– Одуванчик протянул это слово, словно чупа-чупс обсасывал, - Со мной, да?
– понизив голос, спросил он, - Ну не со Рью-сенсеем же! Вы часто оглядываетесь на меня, особенно когда рядом никого нет... У вас чаще бьется сердце - я отсюда слышу...
– Нагачика пригубил чай, мечтательно прикрывая глаза, -Хо-сенсей... почему вы молчите?