Мама против монстров

Поводова Саша

Хлесть!

Хо выплеснула весь оставшийся чай на старого извращенца - версию 2.

Прости господи, эти японцы называют извращенцами всех и вся! Но иногда они правы просто потому, что очень хочется!

По крайней мере, Хо не станет от таких признаний визжать на весь дом. Ее исконно-русская рациональность говорит, что, во-первых, все под контролем, а во-вторых, визжать посреди поместья якудзы бессмысленно.

Чай, выплеснутый в лицо, был оптимальным решением. Тихо и доходчиво.

Одуванчик заткнулся

и обтекал.

– Тишина, - мечтательно произнесла девушка, наливая себе новую порцию, - Нагачика-сан. Вы и Ямато-сан меня достали. Но вы слишком полезные, чтобы вас проклинать.

– Моууу...
– "расстроено" протянул Тетсумару, продолжая добродушно скалиться. Половина его афро съехала набок, все попугайское кимоно было в коричневых подтеках и чайных листьях.

– Вы не представляете, как это освежает, - как бы по серкрету призналась Хо.

Настроение девушки поднялось так же неуклонно, как если бы она кого-нибудь прокляла.

Другое дело, что ведьма сгруппировалась, как перед прыжком, сосредоточенно отмечая любую реакцию якудзы.

После таких выкрутасов ее либо запишут в близкие друзья, с которыми все можно (во что как-то уже не верится), либо затаят обиду.

Причем, если второе, то Хо возьмет ноги в руки, ребенка в охапку и ходу, арендовать квартирку на другом конце города. К черту все планы, жизнь дороже!

– Да уж представляю, - хмыкнул Одуван, - Может, вам привести сенсея? Для большей свежести.

Пять минут, полет нормальный, однако.

Идея вылить чаю на лысину старика тоже весьма импонирует. Но...

– Я не переживу вас и Рьючи-сана одновременно. И все же прокляну его, - с сожалением отказалась Хо.

– А меня вы все же любите!
– обрадовался босс якудза.

У ведьмы что-то заклокотало в легких. Еще не утробный рык, но уже что-то подозрительно похожее.

– Только из уважения к Ю...
– начала было она, но была снова перебита очередной дурной идеей Нагачики:

– А! Вы влюбились в Юме-чан!

Секундой позже Хо сообразила, что ее новая чашка чая снова пуста.

Нагачика Тетсумару обтекал.

– Кажется, я не всегда перевариваю ваш юмор, Тетсумару-сан. Боюсь, нам не быть вместе, - с фальшивым сожалением заявила Хо.

– Жаль, - хмыкнул Нагачика, - Еще чаю?

– Да, пожалуйста.

Бумажные перегородки раздвинулись, внутрь просторной комнаты с расписными стенами пробралась очередная то ли гейша, то ли служанка. Размалеванная девица дольше елозила коленями по полу, отрабатывая японский этикет. Но дело свое она сделала: заменила чайник, донесла новую порцию сладкого.

На своего обтекающего босса она обратила ноль внимания, лишь немного повозюкала салфеткой пол рядом с ним.

И все.

Ее невозмутимый вид был весьма удивителен для Хо, которая все еще была готова бить или бежать в ответ на ярость оскорбленного главы клана якудзы.

– Хм... онее-сан, скажите, у вас часто такое случается?
– ведьма помахала рукой в неопределенном направлении Нагачики, - Сорванные переговоры, пролитый чай, мокрый босс...

Девушка успела заметить короткий кивок мокрого босса, прежде чем служанка ответила:

– Постоянно, Хо-сама.

– И что, все так делают?
– изумилась она.

Служанка с невозмутимостью носорога замолчала, обдумывая даже не ответ, а сказать или не сказать. Новый едва заметный кивок босса развязал ей язык.

– По-разному, но многие. Семья и близкие друзья - чаще, - прикрыв руковом кимоно рот, она позволила себе короткий смешок, введя Хо в недоумение.

Несмотря на показушное добродушие Нагачики, Хо ожидала санкций.

– Э... почему?
– спросила ведьма в ступоре.

Третий кивок босса.

– Потому что друзьям можно, а другим нельзя, - изящно пожала плечиками полугейша, придерживая рукава и чайник, - Есть те, кому совсем нельзя, их убивают. И есть те, кому можно простить - им мстят. И есть те, кому просто можно. С ними смеются. И тоже мстят. Но - не серьезно.

– Логично, - медленно признала Хо.

Извиняться за две опрокинутые чашки ее не тянуло совершенно, но задуматься это откровение ее заставило изрядно.

Служанка выполнила короткий поклон, отползла к выходу из зала, раздвинула седзи, села за ними лицом к господам и закрыла за собой. Приглушенного топота не раздалось, видимо, девушка осталась на месте, ожидая дальнейших распоряжений.

Хо нервно хохотнула.

И была удивлена, когда со стороны Нагачики раздался второй сдержанный смешок.

Две минуты они только и делали, что посмеивались.

Но к концу этих двух минут Хо уже не собиралась кидаться искать Кен-чана, чтобы драпать отсюда.

– Хо-сан...
– Нагачика поставил свою чайную чашку на столик. Помолчав, он продолжил, - Вы друг мне. Надеюсь, и я друг вам. Я не обижаюсь на пролитый - пусть и на меня чай. Что вы, я знаю свой характер. И очень уважаю вас, Хо-сенсей. Я вам даже, случись такое, карточный долг прощу!
– выразил он всю глубину уважения, - Даже - самое сокровенное - смерть моих людей! Если причина действительно стоящая, конечно.

Честно признаться, Хо выдохнула с облегчением. Заводить себе во врагах клан якудза, оставаясь при этом совсем одной в большом Токио, ой как не хотелось.

Но, честно, от общения с этим типом она устала. Сама конечно, виновата. Но так устала, что хоть трава не расти.

– Вы то серьезны, то веселитесь...
– пожаловалась она в потолок.

– Я живой человек, Хо-сенсей. Мне еще не опротивел вкус к жизни.

– Ясно, - устало кивнула ведьма.

Нагачика - это взрыв мозга. И его хорошо принимать в небольших дозах.