Мама
Шрифт:
Да, Виктор нравился девушке, но когда он первый раз её поцеловал, она, кроме некого удивления, ничего не почувствовала. Или у неё просто не было опыта? Ведь с предыдущими парнями она только ходила в кино, танцы и на прогулки. Как только дело доходило до поцелуя, Вера отстранялась, а потом и вовсе давала ухажёру отворот-поворот. За что её за глаза парни прозвали «Недотрогой».
Наверное, Веру это в глубине души задевало, она решила, что с Виктором у неё что-то может получиться, пусть и не с первого раза. Последующие поцелуи уже доставляли Верочке удовольствие. Но страсти, когда при прикосновении
– Может, так и должно быть? Нам вместе интересно, Виктор просто обожает меня, у нас много общих интересов, есть уважение, привязанность, будущее с ним видится надёжным – могу я о большем мечтать? – Вера размышляла именно так, когда в апреле следующего года, когда они были на четвёртом курсе, Виктор сделал ей предложение. И обставил это так романтично! Пригласил её на крышу общежития, куда каким-то непостижимым образом притащил столик, застелив его круглой скатертью, два стула, бутылку шампанского с чашками вместо бокалов, стакан со свечой красного цвета и три разноцветных тюльпана. И преподнёс ей скромное, но всё-таки золотое колечко!
– Ты выйдешь за меня замуж? – он стал перед Верой на одно колено и протянул коробочку с кольцом.
Как она могла отказать? Бабушка всегда её наставляла, что в браке главное, чтобы муж любил. Свои же чувства к Виктору Вера с натяжкой тоже называла любовью, спокойной и рассудительной, любовью-дружбой.
Наверное, так бы и прожила Верочка с Виктором в спокойном браке, родив ему детей, если бы … не её нога.
На следующий день после занятий молодые взяли документы и отправились в Загс. Вера к модному тогда платью с рукавами «летучая мышь», не стоит и говорить, что она его сама шила, надела новые босоножки на платформе, которые недели две назад купила в Цуме, отстояв часа два в очереди. И надо же было такому случиться, что при выходе из автобуса нога соскользнула с этой самой платформы и подвернулась в лодыжке.
– Ой, больно! – закричала Верочка от неожиданности и пронзившей её боли. Виктор поддержал её, но идти на высокой платформе с подвёрнутой ногой девушка не могла. Из её глаз полились слёзы.
– Родная моя, не плачь, до свадьбы заживёт! – Витя пытался её успокоить и подбодрить.
Но Вера продолжала плакать, зная по опыту, что подвёрнутая нога всегда указывала на крутые перемены в жизни. Виктор с трудом поймал такси, осторожно усадил девушку на заднее сидение, сам сел рядом и взял её руки в свои.
– Всё будет хорошо, сейчас доедем до общаги, ногу перебинтуем эластичным бинтом.
– Нет, сначала массаж с мылом, как учила бабушка, – всхлипывая, возразила Вера.
Весь вечер Виктор не отходил от Веры, исполняя любой её каприз. Соседки по комнате смотрели на пару завистливым взглядом, а ближе к ночи просто попросили молодого человека покинуть комнату.
– Вить, мы уже сами управимся, иди к себе, нам нужно готовиться ко сну.
Витя украдкой поцеловал невесту и захлопнул дверь.
А ночью Вера отчётливо услышала бабушкин голос: «Спроси своё сердце, хочешь ли ты с этим человеком прожить всю жизнь? Правильный ты сделала выбор? Не торопись, моя девочка!».
Сильно болела нога и душа тоже. Душа была в смятении. Вере показалось, что она прыгает
Было субботнее утро. Занятия в институте, вернее практика, начиналась в десять. В девять тридцать Виктор постучал в дверь, открыла одна из соседок:
– Вить, пять минут подожди, мы убегаем, а ты зайдёшь. Хорошо?
– Я тут у окна постою, – Виктор был немного взволнован, он плохо спал, беспокоясь о Вере. Посмотрев в окно, почему-то подумал:
– Какое хмурое небо! Такие тёмные облака не предвещают ничего хорошего!
Наверное, он что-то чувствовал. Когда он пришёл к Вере, она посмотрела на него с невыразимой печалью:
– Витя, сядь на стул, – голос её дрожал, – я должна тебе что-то важное сказать. Ты очень хороший, внимательный, заботливый, трудолюбивый, но…я тебя всё же не люблю. И замуж за тебя не пойду…
– Верочка! У нас же с тобой всё было хорошо! Я люблю тебя так, как никто и никогда любить тебя не будет! Я ведь жить без тебя не смогу! – у парня на глазах выступили слёзы. – Это твоё окончательное решение?
– Прости, мне очень жаль…
Виктор стремительно поднялся, подошёл к двери, оглянулся и прошептал:
– Тогда прощай!
В своей комнате он открыл окно и шагнул в пустоту с четвёртого этажа…
Вера помотала головой, чтобы горькие воспоминания отогнать прочь. Рядом посапывал муж, такой любимый и родной. И снова болела нога, предвестник её несчастий. Что теперь она сделала не так? Неужели её ждут непоправимые и судьбоносные события?
Вера посмотрела на светящиеся электронные часы – уже два пятнадцать. Попробовала закрыть глаза, а перед взором снова заплаканное детское личико. Нет, это невыносимо! Вера встала и пошла на кухню, взяла с полочки толстую тетрадь.
«Дорогая, милая мамочка! Я сегодня снова повредила ногу. Когда-то в книге Лиз Бурбо «Слушай своё тело – снова и снова» вычитала, что если человек себе наносит физическую травму, то стоит над этим задуматься. Спросить себя, какую травму ты хочешь нанести себе на психическом уровне. Может быть, именно сейчас судьба даёт тебе знак: « Остановись! Не делай добра, если не уверена, что оно таким является!».
Я не знаю, верить ли этому. А что говорит моя интуиция? Она не говорит, она громко заявляет, что эту маленькую девочку с символическим именем Надежда я брать к себе домой просто в гости не имею права. Нельзя давать эту самую надежду на то, что у неё не сбудется. Не могу я стать для неё мамой. Но не даёт мне покоя мысль, что теперь делать со своей израненной душой, с судьбой совсем чужого мне ребёнка, о существовании которого я раньше и не знала? Как теперь отвлечь себя от мыслей о брошенных детях, которых в России тысячи? Что происходит в нашем когда-то милосердном обществе? Почему оставляют детей, инвалидов и стариков? Почему матери-одиночки сами, а государство устранилось от этой проблемы, пытаются выжить и вырастить ребёнка? Может быть, именно от безысходности отдают потом в детский дом?