Мамба и храм Баала
Шрифт:
Несколько убитых здесь прибрежников сейчас валялись на площади, от них остались лишь слегка бурые пятна на полу. Почётную обязанность сопровождать нас возложили на небольшой отряд прибрежников. Двое из них сейчас несли факелы, ещё пять человек замыкали шествие. Мы же с мечами наперевес пошли вперёд.
Я не был полностью уверен в костяном мече, но, проверив его силу несколько раз на разных предметах, убедился, что он не подведёт в бою, а на крайний случай, у меня есть шотель, который я всё же оставил при себе.
Освещаемый факелами проход, как и во многих подземельях, в самом
Вместо этого я постарался напрячь всё внимание и чувства, чтобы вовремя заметить опасность, которая тут могла подстерегать повсюду. Удобное место для организации засады: достаточно спрятаться в какой-нибудь нише и, внезапно выйдя из неё, плюнуть в нас отравленной стрелой. В подземелье это очень эффективное оружие.
Не знаю, как Криш, но я чувствовал себя весьма неуютно, даже несмотря на то, что тело своё я упаковал в лёгкую броню и прятался за большим щитом. С каждым шагом проход постепенно сужался, и щит оказывался мне помехой, но мы продолжали идти.
Шли мы довольно долго, примерно, с километр, пока не вышли на простор и не уткнулись в пролом, что возник очень давно, возможно, в результате землетрясения. Через проём вели деревянные мостки, сейчас разрушенные.
И, как только мы подошли к ним, тут же из темноты в нас понеслись ядовитые стрелы. Все осторожничали и береглись, как только могли, и всё же, не обошлось без потерь. Один из прибрежников получил стрелу в бедро, он тут же стал кричать и корчиться от острой боли. Я закрылся щитом, то же самое сделал и Криш. Один факел упал и теперь лежал рядом с раненым воином, медленно угасая, а второй воин, несший факел, убежал обратно.
Пару мгновений царила тишина. В ответ я ничего не мог сделать, так как не мог различить врага в темноте, а карлики опять стали плеваться, видимо, они прекрасно нас видели. И тут вскрикнул Криш, которому стрела попала в руку. Оба-на! В горячке боя я не сразу это понял. Надо уходить, всё равно тут не пройти из-за расщелины. Придётся, всё же, выпить зелье ночного видения, но позже, сейчас нужно просто уйти.
В глубине тоннеля стояло ещё пять воинов, они же и пришли на помощь, забрав с собой Криша. Другой раненый уже оказался мёртв. Я уходил последним, прячась за своим щитом. Глаза немного привыкли к темноте, и на той стороне я различил фигуры пяти карликов, за спинами которых виднелись большие, грубо вырезанные из камня ворота.
Сорвав с груди один из метательных ножей, я коротко размахнулся и швырнул его в одну из фигур. Громкий вскрик оповестил меня о попадании в цель. Пигмеи взвыли и стали награждать меня за меткость усиленным количеством плевков из трубок. Ну-ну. Пятясь на полусогнутых ногах, я вошёл обратно в тоннель и постепенно отдалился из зоны действия их стрел.
Все другие участники нашего похода уже ушли далеко вперед, пришлось их нагонять чуть ли не бегом. На выходе меня встретили Рам и Криш с прибрежниками.
—
Я огляделся, двоих прибрежников уже уложили на землю мёртвыми, им не повезло, яд действовал быстро, да и попали в них весьма удачно. А Кришу опять повезло, ядовитая стрелка лишь оцарапала его руку, но и этого оказалось достаточно, чтобы он почувствовал на себе действие животного яда.
— Надо всем выпить настоя, что я приготовил, он поможет справиться с ядом.
— Где он, где? — хватая меня за руку, начал орать Криш.
Я поморщился, что за дикарская привычка хватать постоянно за руки, невольно вспоминался кавказский рынок в моём детстве и продавцы с южным менталитетом, тоже любители, блин, навязчивого сервиса.
— В одном из бурдюков, что находится на моём верблюде.
— Пошли быстрее.
— Пошли.
У меня действительно имелся целебный отвар, который я специально сделал после того, как понял, какой яд использовали пигмеи. Криш, получив его, тут же принялся вливать жидкость в себя, я же напоил также тех, кто был с нами, на всякий случай. Двое погибли, ещё один, как и Криш, выжил. Не на всех яд действовал сильно, ему тоже повезло. Между тем, время поджимало, и уже близился вечер, а за ним, соответственно, ночь.
— Что будем делать, Рам? Ты видел, что открылись два прохода, один перекрыт полностью, и мы не сможем перебраться через расщелину. Другой — слишком узкий и глубокий, чтобы пройти через него большими силами. И неизвестно, что там ждёт. Спускаться нужно по верёвке. А это очень долго, близится ночь, мы можем не успеть. Не лучше ли пойти по дороге проклятых?
Рам потерял уже всю свою спесь и казался немного растерянным.
— Я думаю, но дорогой проклятых идти нельзя, там нет входа в храм, он завален глыбами после землетрясения, единственный вход ведёт через подземелье, а ещё там охотится Попобава, именно из-за него она и стала дорогой проклятых. Я не говорил этого раньше, но древняя птица живёт в горах над храмом и зорко охраняет каждый подход к нему, поэтому единственные жители этих гор и живут под землёй. Давным-давно это случилось.
— Откуда знаешь?
— Это рассказал мне Манул, военный вождь прибрежного племени, — и Рам кивнул на крепко сложенного прибрежника, с решительными чертами лица и орлиным носом, что смотрелся на его лице несколько сумбурно.
За весь наш поход этот самый Манул ничем не показывал того, что является вождём, правда, его слушались, но не все, и не так, как слушаются вождя. Да и некогда мне было разговаривать с прибрежниками, тем более, искать среди них вождя, и вот информация сама пришла ко мне.
— Понятно, но что мы будем делать? Криш отравлен ядом, мы потеряли уже четверть своих союзников и пока так и не приблизились к храму.
— Я думаю. Предлагаю тебе спуститься через второй ход и разведать его.
— А если я погибну там и не смогу вернуться?
— Значит, на то воля богов, и мы вновь пойдём через первый ход. Попробуем отбиться от обороняющихся и перейти через расщелину. Можно срубить окрестные деревья и перекинуть их стволы через неё.
— Расщелина очень широкая.