Мамба в СССР. Черный курсант
Шрифт:
— Масло вытекло! И ремень генератора порвался.
— Запасной есть?
— Нет.
— Плохо.
Я огляделся по сторонам, посмотрел назад. Вероятнее всего бензовоз придётся бросать, но сначала нужно перелить топливо. Свистнув к себе старших машин и водителей, приказал им заполнять бензобаки под завязку. Поднялась суета, эфиопы забегали с вёдрами туда-сюда. Посмотрев на них, я отдал приказ заправиться и тем, у кого бензиновый двигатель.
— Быстрее-быстрее, — орал я, стоя на башне танка и временами напряженно посматривая в бинокль, словно чуя неладное.
Мои опасения не были беспочвенны. Вдали я заметил
Солдаты суетились, разливая топливо на землю, порой сталкиваясь друг с другом, отчего бегали все мокрые. Ветер, обдувая их, разносил острый запах бензина, вызывая головокружение и тошноту.
Минут через сорок колонна снова тронулась в путь, бросив одиноко застывший Урал с нелепо откинутым капотом. Нас по-прежнему преследовали, но держались на расстоянии, словно шакалы, издалека высматривающие себе лёгкую добычу. Тем временем впереди показалось знакомое ущелье.
Остановившись в самом начале, я задумчиво смотрел на открывшуюся мне панораму. Казалось бы, только вчера мы вступили тут в сражение, а уже к вечеру второго дня снова оказались на том же самом месте. Техника стояла на своих местах, чернели остовы сгоревших машин, лежали погрызенные шакалами незахороненные трупы. Быстро темнело, и бинокль мало чем мог помочь мне. Вполне допускаю, что повстанцы возвращались сюда, чтобы забрать оружие, но мало чем поживились: уезжая, мы забрали всё, что нашли. Так что вернулись они к своим ни с чем.
— Открыть огонь из пулемётов по обоим склонам ущелья, — на всякий случай скомандовал я.
Пулемёты БТРов и танка с готовностью дали залп, не вызвав ни одного ответного выстрела, и колонна пошла вниз. За рычаги танка я вновь уселся сам и, разогнавшись, спешил как можно быстрее преодолеть ущелье. Выскочив с противоположной стороны, развернул машину и, дождавшись первого грузовика, рванул обратно, прикрывая колонну.
Не знаю, что чувствовали мои солдаты, глядя на эти манёвры, но вряд ли они думали обо мне плохо. Скорее наоборот. Мой танк, пугая одним только своим видом, стоял в самом конце колонны и словно сторожевой пёс ждал, пока вся вереница не скроется в ущелье. Пропустив тыловой бронетранспортёр, танк замкнул колонну и поехал следом.
Тьма африканской ночи опустилась на землю, и все включили фары, демаскируя наше передвижение. Ну, и плевать: с приходом темноты преследователи всё равно отстали от нас. Мы ехали ещё какое-то время, пока я не обогнал колонну и не дал отмашку на отдых.
Ночь прошла спокойно. И рано утром со свежими силами мы снова тронулись в путь, к обеду добравшись до передовых отрядов нашей революционной армии.
Дальше началась суета: проверки, расспросы, допросы, освидетельствования, очные ставки с офицерами революционной безопасности. Пока в итоге все не убедились, что я — это действительно я. И не выяснили, что благодаря именно моим усилиям многие из солдат смогли выжить, не говоря уже о спасённых в самом начале сражения раненых.
Когда всё, наконец, закончилось, меня вызвали в походную палатку, где обитал командир нашего корпуса генерал Абера Абебе. Это оказался крепкий
— Младший лейтенант Дед Бинго?
— Так точно!
— А почему представлялся лейтенантом? Сам себе звание присвоил, да?
— Для краткости, товарищ генерал.
— Хм, — усмехнулся генерал. — Действительно находчивый! Прямо скажу: удивлён! И твоей храбростью, и проявленной сноровкой. Отдельное спасибо за вовремя эвакуированных раненых. Ты же в Союзе учился?
— Да, только приехал.
— Сразу видна советская выучка. Так что звание лейтенанта ты заслужил по праву. А за храбрость и спасение остатков своего полка тебе моей властью и по согласованию со штабом присваивается внеочередное звание старший лейтенант.
— Служу революции и социалистической Эфиопии! — с готовностью принял я новое внеочередное звание.
— У нас большая нехватка подготовленных офицеров, — продолжил он прерванную речь, — да ещё и огромные потери. Но это ещё не всё, я представил тебя к награде «За храбрость», и командовать ты теперь будешь артиллерийской группой численностью до батальона, а это верное внеочередное звание. Дерзай, юноша.
— Служу революции и социалистической Эфиопии! — вновь бодро выкрикнул я.
— Молодец! — генерал одобрительно похлопал меня по плечу. — Иди, принимай личный состав, знакомься с ним и с техникой. Впрочем, техника точно такая же. А вот танк тебе больше не положен, хватит уже! Загонял его так, что в ремонт пришлось увозить. Советские ремонтники никак не могут починить, чуть ли не полностью машину перебрали. Где ты только так гонять на нём научился?
— В военном училище в СССР. Нас там учили самоходно-артиллерийскими установками управлять, а это почти тот же танк.
— Да, у нас таких нет. Ну, иди, принимай командование.
Выполнив воинское приветствие, я пригнулся и вышел из палатки прямо под лучи яркого солнца. Отлично, первый шаг к военной «карьере» сделан! Теперь нужно развивать и углублять, обрастая нужными связями и преимуществами перед другими. Я уже во многом разобрался, но не стоит останавливаться на достигнутом. Африка большая, есть и где развернуться, и с кем повоевать, а воевать я люблю. Это не я такой, это жизнь такая…
О том, что я пристрелил лейтенанта Сахама, никто не узнал. Ну, или сделали вид. Наверняка кто-то проболтался. Однако руководство, соотнеся эту информацию с рассказами обречённых лейтенантом на явную смерть солдат, просто решило не раздувать. Да и те, кто рассказал о казни, вряд ли говорили с осуждением. Вместе в бой шли, вместе выжили, и не в последнюю очередь благодаря мне же. Перебрав это в памяти, я пошёл знакомиться со своим новым личным составом. Меня коротко представили, я тоже рассказал о себе немного, и понеслись военные будни.
Как мы ни старались, операция «Красная звезда» всё же потерпела поражение и, потеряв двадцать тысяч человек только убитыми, мы отступили. Пока я воевал, наступил 1983 год, и через пару месяцев мне присвоили внеочередное звание капитана. А войне не видно было ни конца, ни края. Требовалось завязывать с этим делом… Но грянул очередной бой.
— Капитан Бинго, ваш дивизион прикомандировывается к пехотной бригаде полковника Абама Нору, — известил меня мой начальник подполковник Абрахам Неру.