Мамба в СССР. Черный курсант
Шрифт:
Оба БТР, поняв, что пора уносить ноги, бросились в разные стороны. Я выбрал левого. Стрелок вылез на броню и, схватившись за ДШК, дал по нему очередь, потом вторую и следом сразу третью. Броня БТРа, не рассчитанная на защиту от полудюймовых пуль, не справилась с нашей атакой. Короче, шансов выжить у повстанцев оказалось немного.
Довольно скоро участь БТРа оказалась решена, и я развернул танк догонять его удирающего напарника. Однако, заметив появившуюся пехоту повстанцев, к тому же вооруженную гранатомётами, я повернул назад, бросив это гиблое занятие.
Наш десант спрыгнул с танка
Доехав до своего расположения, остановил танк и вылез из него. Повстанцам стало временно не до нас, но и мне не имело никакого смысла воевать дальше с таким небольшим количеством войск. Нужно отступать, пока мы имели такую возможность, благо было на чём. Но сначала стоило связаться хоть с кем-нибудь по автомобильной или танковой радиостанции.
В одной из машин находилась УКВ радиостанция Р-123. Антенна у неё была длиннее, чем у танковой, поэтому выбор и пал на неё. Частота связи оказалась настроена заранее и, надев наушники, я щёлкнул тумблером включения. В уши сразу хлынули треск и свист.
— Говорит лейтенант Бинго, 55 артполк. Приём! На связи 55 полк. Приём! Говорит лейтенант Бинго! — и так по кругу.
Но в радиоэфире царил лишь «белый шум». И изредка сквозь них пробивались посторонние шумы и неясные обрывки радиопередач. То азбука Морзе, то ещё какая-то непонятная хрень. Сплюнув, я вдавил кнопку запасной частоты. Внутри радиостанции прожужжал механизм настройки, и связь перешла на другой диапазон фиксированной частоты.
Несколько секунд радиостанция настраивалась, выдавая в эфир тихий треск, и вдруг через минуту-две сквозь гул помех послышалась знакомая эфиопская речь, сильно отличающаяся от эритрейских наречий.
— Доложите обстановку! — вдруг кто-то вполне чётко проорал мне сквозь щелчки и свист прямо в ухо.
Очевидно, большое начальства пыталось понять, что же происходит возле небольшого городка. А может и не только возле него. Стоило попытаться связаться с ним.
— Говорит лейтенант Бинго, лейтенант Бинго! Кто меня слышит, ответьте. Приём!
Мне пришлось повторить эту фразу несколько раз. Потом я бросил наушники, забрался на кабину и пошевелил антенну. Проверив её контакт с радиостанцией, я наконец-то докричался до неизвестного мне начальства. Может, он сам кого вызывал, или так совпало, но меня услышали.
— Кто ты, лейтенант? Какое подразделение? Где находишься?
— С кем говорю? — не стал я выдавать военные секреты с ходу.
А то советские советники принесли с собой и охоту на ведьм, чёрных ведьм. Сама же наша операция носила кодовое название «Красная звезда»… Ну, туговато у советских с фантазией! Да и зачем скрывать, откуда ноги, вернее мохнатые руки растут?
— Говорит генерал Абера Абебе.
Тэк-с… Об этом генерале я слышал и даже видел, но издалека. Им оказался командир 505 оперативной группы 2 революционной армии Эфиопии и командовал он, по сути, корпусом. А я тут это, лейтенант, да к тому же младший, на связь вышел.
— Говорит лейтенант Бинго, 55 артполк, нахожусь
— Кто командир полка? — с той стороны тоже, похоже, решили проверить оппонента.
— Подполковник Сахид Барраш.
— Сколько у тебя сил, лейтенант?
— Мало, очень мало, — не стал я рассказывать всю подноготную своего сборного отряда.
— А где бригада?
— Бригады больше нет. Командование погибло или сбежало. Часть нашей колонны тоже. Я отправил две машины с ранеными в тыл, они должны были уже приехать.
— Ясно, я понял, где ты ведёшь бой. Собирай все силы и веди бой, отступай лишь в крайнем случае. Помощь придёт, — и связь оборвалась.
Тщетно я пытался продолжить разговор с генералом и поймать радиоэфир. Радиоволна по неведомым мне причинам потеряла силу, быстро забиваясь помехами. Пару раз прозвучал приказ «обязательно», потом фраза «любой ценой»… Отдельные обрывки фраз я ещё слышал, но ничего не понял. Что «любой ценой»? Что «обязательно»? После того, как эфир окончательно наполнился шумом, я отбросил наушники.
Вылез из кабины, осмотрелся и решил, вот и наступил он — тот самый крайний случай. Командования нет, цель операции не ясна, людей почти не осталось, техника повреждена, снарядов тоже кот наплакал! Бросив беглый взгляд на пологие склоны, увидел сползающихся к своему штабу эритрейцев. Наученные горьким опытом, они концентрировали силы, собирая тех, кто ушёл в преследование. Научились чёрные воевать, научились. Плохо ещё, но друг с другом в самый раз.
Что тут можно предпринять? Только нанести огневой удар, быстро свернуться и удрать! Это мы и сделали. Залп «Градом» сильно не понравился наступавшим. Три десятка снарядов полевой артиллерии тоже на некоторое время охладили пыл повстанцев. Зарядив «Град» и зацепив пушки тягачами, мы дали дёру.
Во главе колонны ехал танк, два БТРа по бокам и один сзади. По пути попадались раненые и не успевшие далеко сбежать эфиопские солдаты. Все они грузились к нам, и мы продолжали путь дальше. Благо бензина и дизтоплива у нас ещё хватало на обратный путь.
Глава 20 Контузия
Как бы мы ни спешили, но бежать с орудиями оказалось довольно проблематично. Дорога грунтовая, да ещё и разбита танками и прочими тяжелогружеными машинами. Набрать приличную скорость это не позволяло. Впрочем, на местные дороги грех жаловаться! Они здесь хотя бы каменистые. На российском же чернозёме, особенно после затяжного дождя, вообще пришлось бы всё бросать.
Высунувшись из люка, я заметил остановку грузовика и вереницу объезжающих его машин. Вся колонна встала. Нет, без моего приказа «Стоять!» они бы так и ехали вперёд, спасаясь! Так что приходилось всё самому отслеживать. Мой танк развернулся и поехал к вставшему поперёк дороги Уралу. Как вскоре выяснилось, сломался перевозивший солярку бензовоз.
— Что случилось? — спросил я у чумазого водителя.
Вернее, спросил у его задницы, так как он целиком скрылся под капотом, ковыряясь в двигатель. Шофёр высунулся наружу и с отчаяньем произнёс: