#мандаринИхлорсульфоноваяКислота
Шрифт:
– Помнишь этот старый английский паб в Ноттингеме, Аиша? Его кривой туалет? Теперь нам никто не помешает, моя дорогая. Никто!
И он делал еще больше нервных порезов на своем истощенном голодом серого цвета лице, идеально выверенным осколком от бутылки родниковой воды «Вайлд Алп», разукрашивая кровавыми рисунками портретов Густава Климта свои худые запястья и шею, закрыв изуродованные картинкой сомнительной реальности глаза, шепча куда-то в пустоту, стоя там, в Сен-Приесте, перед зеркалом, в прохладной кафедре, огороженной резным деревянным простенком, в скромной мечети:
– Если
Упиваясь беспринципным потоком его горячих линий нищей крови, стекающей с его истощенного лица, губ и алюминиевого лба, – Если ты счастлив и об этом знаешь, хлопай в ладоши! (хлоп, хлоп) Если ты счастлив и об этом знаешь, хлопай в ладоши! (хлоп, хлоп) Если ты счастлив и это знаешь, и ты действительно хочешь это показать, если ты счастлив и об этом знаешь, хлопай в ладоши! (хлоп, хлоп)…
И вознеслась последняя молитва..
#ееЗвалиДжанин
Посвящается Екатерине М., моей несбывшейся любви
– Я уверенно подошел к ней, помня о том, что я ей, визуально интересен. Равнодушно поздоровался, начиная привлекательный и мягкий диалог. Мы разговорились. Трепались обо всем, забыв про окружающую нас суету: о современной музыке, кинофильмах, саморазвитие, нехватке сна, китче, шоколадном мороженом и мандаринах.
– Шоколадном мороженом и мандаринах? – удивленно переспросил я.
– Ну, да. Шоколадном мороженом и мандаринах, – повторил Пи Ви. – Оказалась, что Джанин, её звали Джанин, для друзей и близких, просто Дакота Мэри, именно так, она отметилась в виртуальной истории своего инстаграма. Джанин, непреклонно любит шоколадное мороженое и мандарины. Ни ванильное, или клубничное, или еще, какое-нибудь, а именно шоколадное. По мне, так это даже мило, в каком-то роде. Еще, она пишет себе в твиттер сообщения, исключительно на корейском языке, подрабатывает моделью в стиле ню, в тайском журнале Мода. Любит ебашить лук, в туалетах ночных клубов. Любит свою маму..
– Ну, okay, а ты не уточнял, почему Дакота Мэри? – притормаживая свой интеллектуальный бег, застыл я свидетелем, рожденной на моих глазах истории интернациональной любви. Будем надеяться, ведь должно же, когда-то, ирландцу повезти.
– Нет, не уточнял, – по-военному вытянувшись, стальной струной идеального тела, прорастая, изгибом корней своего позвоночника, в огнедышащей земле Сканторпа, ментоловым вкусом завтрашнего дня, выдохнул пэдди. – Наверное потому, что снимается в полупорнографических фильмах. Протестировать бы ее в постели позой харивакрама.
– Что еще за поза такая?
– Ты точно, не целка, чувак? Харивакрама – это когда мужчина стоит на полу, обнимая за талию свою девчонку..
– Ладно! Ладно! Замолчи! – нервно перебил я ирландца, не желая обсуждать до таких мельчайших подробностей все многообразие секса, разумно посчитав, что мы непринужденно, сами того не осознавая, ступаем по скользкой тропе гомосексуализма.
– Трусишка
– Слушай, старый, а ты действительно разговаривал с Джанин о мороженом и мандаринах, я не ослышался? Она любит шоколадное мороженое и мандарины? – вдруг неожиданно уточнил я у пэдди, опасаясь, что мог, что-то упустить в нашем недавнем разговоре, то и дело разбитым на различные обстоятельства.
– Ну, да, – твердо и спокойно удовлетворял мое любопытство Пи Ви.
– Ну, это логично. Она девочка, и судя по твоим словам необычная. Девушки от того и нравятся нам, что в таких проявлениях собственной нежности и беззащитности, они открывают нам свою искренность. Кто-то любит шоколадное мороженое и мандарины. Кто-то носит трусы с Хелло Китти, кто-то читает Буковски..
– Ага, а кто-то отсасывает тебе на первом свидании, чуть позже, в красках, подробностях, рассказывая на своей странице в Реддит, о том, как ты ей жадно кончал в рот, под спайсом.
– Возможно.
– Но, я люблю мороженое, – задумчиво ответил пэдди. – В особенности, знаешь, банановый сплит с разными фруктовыми добавлениями, с апельсиновым, манго или киви, с обязательной дозой шоколадного соуса, ананасового сиропа и венесуэльских орехов, приготовленный по доброму рецепту миссис Мэри Илз. Примесь экзотических плодов дает некое ощущение близости рая, точно так же как и мараскиновая коктейльная вишня, украшающая лонг айленд.
– Понятно.
– Мы долго и интересно общались, делились забавными историями из своей жизни, заговорили о работе.
– Не совсем приятной для тебя темы, – перебил я Пи Ви. – Учитывая твой почти полувековой стаж безработного джанки.
– Почему? Я ей напиздил, что работаю в местном морге. Патологоанатомом. Решил заинтриговать. Я всегда мечтал разделывать тела отработанных Вавилоном людей, словно бройлерных цыплят. Прожить хотя бы несколько секунд в иной реальности своих фантазий.
– Хорошее начало для счастливых отношений.
– Да брось, невинная ложь, не более. Ложь во благо тоже имеет место быть, и не считается полноценным грехом, так мне говорил один знакомый баптист.
– Постой! Это не тот чувак, который играл в местной панк-группе, ходил на Воскресное служение под сильным воздействием бутирата, и имел глупую и безобразную привычку ссать везде, где ему только заблагорассудиться?
– Ага, именно он. В группе Депрессивный Психоз. Говорят, он однажды поссал на похоронах собственной бабушки. Представляешь, идет похоронная церемония, родственники друзья и близкие, провожают в последний путь тетушку Джесси, волынка вовсю разрывает свой воздушный резервуар трагической мелодией, а этот мудак стоит в сторонке и спокойно себе ссыт, на чью-ту неухоженную могилку, словно нью-йоркские сайкобилли на надгробие Джи Джи Аллина. Даже не пытается, как то укрыться, просто стоит, и тупо ссыт. И кстати, я не помню, чтобы видел его хотя бы раз трезвым, в здравом уме и сознании, постоянно, когда я его встречал, этот метадоновый панк был под кайфом. Удивительно! В нашем городе проживает около десяти тысяч баптистов, а мы знаем лишь одного.