Манико
Шрифт:
– Танечка, ты просто забыла, как недавно у меня немец купил пейзаж за четыреста европейских рублей.
– Вот именно что не давно. Давно. И где эти рубли? Я за это уже и забыла. В общим Андрей либо ты делаешь, так как я говорю и остаешься на моей жилплощади, либо уходишь на все четыре стороны с моей жизни.
– Я свободный художник. Под венец тебя не поведу.
– Да не бойся ты. Я ведь не настолько жестокая женщина. А вот с некоторыми принципами тебе придется расстаться.
Андрей поерзал в кресле. Сделал несколько глотков холодного пива из покрывшегося испариной стакана. Его одолевала неожиданно нахлынувшая жажда,
– Завтра утром пойдешь к Карену и займешься дизайном в его нового дома. Я с ним уже четыре дня назад договорилась да все не знала как тебе это все сказать. Боялась тебя обидеть. Ты ведь у нас великий мастер. А тут неожиданно все само собой решилось, и ты молчишь, вижу по лицу, доволен. Благодарить меня не нужно. Впрочем, благодарность твоя будет такой. В два часа ночи, оттащив предварительно домой свою мазню. Ой, ну извини. Полотна, картины, и прейдешь встречать меня с работы. А я в течении дня придумаю тебе еще какое-нибудь наказание. Ты его услышишь как страшный вердикт, ночью.
Андрей осушил бокал и поднял глаза на Татьяну. На ее лице читалась радость победы, и наслаждение поверженного у ног своих врага.
– А если я все-таки откажусь.
– Улыбка моментально слетела с лица Татьяны.
– Шучу, шучу. Прости хозяйка раба твоего за неуместную шутку.
Таня демонстративно вытащила с рабочего фартука второй экземпляр ключей от квартиры и положила их на стол перед Андреем. Он накрыл их ладонью правой руки, а в левой протянул деньги за выпитое пиво.
– Пиво за счет заведения, - С этими словами Таня направилась к барной стойке. Андрей выдохнул, и вроде бы на сегодня все неприятности позади, можно теперь сходить и на пляж. Направившись к выходу из кафе, Андрей неожиданно для себя услышал голос Татьяны и остановился в оцепенении. Что еще от нее ожидать он уже и не предполагал.
– Здравствуйте Карен Ашотович. Как хорошо, что вы сейчас заехали в кафе. Я сказала Андре о вашем предложении. Он конечно очень занятой человек, дизайнер с мировым именем, сейчас на разрыв. Но хорошему человеку он не мог отказать. Согласился посмотреть объем работы и выслушать ваши пожелания.
От услышанного монолога Андрей расправил плечи. Стал в два раза шире в обхвате и выше на целую голову. Заглянув в стоявшее возле входа огромное зеркало, на мгновение даже не узнал себя.
Значит я теперь Андре. Дизайнер с мировым именем. А ведь действительно я такой. Я мастер и дизайн...
– это полная ерунда.
Безукоризненно выполнены все капризы Татьяны. Время летит неумолимо.
Новый день. Это не просто очередной день из жизни провинциального художника, а трудоустройство великого, не побоюсь этого громкого слова, мастера.
В кафе я прибыл к назначенному моей тиранкой, моей госпожой времени, время наблюдал за суетящимися работниками заведения, вольготно перемещающимися по площадке клиентами, отдыхающими.
Несколько минут хозяин кафе, этот чернявый и кругленький мужчинка со всей строгостью отчитывал бармена, а потом, пересекая зал, быстрым шагом подошел к Андрею, далеко вперед вытягивая перед собой правую руку для приветствия. По рукопожатию можно было предположить, что он приветствует как минимум налогового инспектора. Карен предложил гостю расположиться на одном из достарханов летней площадки.
– Я много о вас слыша, от уважаемых людей города, как о мастере высшего класса в области дизайна.
Кто же мог этому чебуреку наболтать про меня. Андрей расплылся в улыбке, слегка кивая головой.
– Я очень рад, что в вашем плотном графике найдется время для работы над моим скромным жилищем.
Наверное, этот сын гор решил, что Версаль и Лувр это тоже моя работа. А впрочем, какой Версаль. В голове его наверное одни бараны и то как пропустить партию просроченной курятины через шаурму города.
– Мой домик в три этажа и большим подвалом расположен по пути в Новый Свет и мы можем его осмотреть в любое, удобное для вас время.
Около часа Карен распинался перед Андреем о своем приобретении, жестикулировал руками пытаясь объяснить, как расположен дом. И то, что он как мастер не будет стеснен в средствах. Карен готов рассматривать все его прогрессивные идеи.
После этой фразы Андрей поперхнулся куском мяса. Рядом, словно по волшебному мановению, появилась Татьяна и постучала по спине. Андрей прокашлялся. Карен красноречиво показал рукой, что бы их оставили вдвоем. Распорядился подать на стол еще одну бутылку коллекционного вина.
Таня отошла к барной стойке и ей стало как то не по себе. Не слишком ли она приврала, когда рассказывала Карену о своем знакомом, дизайнере мировой величины.
– Надо же было ляпнуть, что без Андре не проходят тусовки в Москве и Питере. Мастер просто нарасхват. Сейчас мой мастер облажается, или перепьет вина, что кстати, за ним ранее не замечалось. И тогда Карен выгонит меня с работы. Всем в городе известно, что он хорошо платит, но если выгонит, то работы не сыскать.
Деловые переговоры продолжаются на протяжении пяти часов. Карен с Андреем неоднократно пожимали руки, а потом снова умащиваются на достархан и все начиналось с новым размахом. Андрей рассказывает благодарному слушателю какие то завораживающие истории, а тот слушал его в прямом смысле с открытым ртом. Иногда в этом открытом рту на некоторое время оказываются куски мяса. Лишь дослушав интересный эпизод, Карен продолжает жевать. В очередной раз поднявшись с восточного топчана, хозяин направился провожать гостя к выходу. У входа он развернул Андрея назад и сказал.
– Я хочу показать тебе своих музыкантов. Как они играют. Ты будешь плакать.
Андрею хватило выдержки отказаться от приглашения.
– У меня вечером еще одна деловая встреча, а у нас уже четыре часа, - он бросил взгляд на свои часы. Мне необходимо принять душ и собраться с мыслями. Завтра в 13.00 мы встречаемся. Заберите меня от галереи Айвазовского. До встречи.
После этой фразы у Татьяны, стоявшей не вдалеке и слышавшей разговор, все внутри похолодело. Но когда она увидала, как мужчины обнимаются, немного успокоилась.
Андрей пошел в сторону галереи, а Карен остался стоять неподвижно. Через несколько минут он сказал свои мысли в слух.
– Такой богатый и такой жадный. Ну нельзя же до таких дыр снашивать штаны. Э-э. Хорошо однако.
От услышанного Таня повеселела и побежала к клиентам, расположившимся за ее столиком. Проходивший мимо начальник, остановился. Сделал несколько шагов назад. Вытащил правую руку с брючного кармана. Отделил от пачки денег одну стодолларовую купюру и засунул ее в нагрудный карман фартука Татьяны. Похлопал ее по бедру и со словами, - Э-э молодец, - пошел в кабинет.