Манипуляция продолжается. Стратегия разрухи
Шрифт:
Но, поскольку теперь наш собственный опыт и разум поставлены под сомнение, А.Б. Богданов ссылается на Америку и пишет: «Вот, например, как говорят о главной задаче энергетиков в США: «Цель энергетики — предоставить услуги нашим клиентам и обществу в целом. Прибыль является второстепенным вопросом» (Артур Хейли. Перегрузка. М., 1978, с. 215)».
Реформа произвела фундаментальный переворот в российской энергетике — она сделала прибыль первостепенным вопросом. Это и стало главной предпосылкой к аварии на СШГЭС. Изменился социальный уклад электростанций, организация труда, критерии распределения средств, профессиональные
Депутат А. Бурков, входивший в состав Парламентской комиссии по расследованию причин аварии, сказал: «Работа станции была подчинена главной задаче — извлечению прибыли. Поэтому и главной службой в системе «РусГидро» были финансисты и экономисты, под влиянием или, возможно, под давлением которых находились инженерные службы. По-другому сложно объяснить то, что срок жизни второго гидроагрегата по всем техническим параметрам практически истек, но при этом не была заказана новая турбина и даже не был разработан план мероприятий по дальнейшей безопасной эксплуатации турбины, которая выработала свой ресурс» [122].
Но дело не только в обращении «в новую веру», в повороте к поклонению мамоне. В России «переход от тоталитаризма к демократии» означал отключение очень многих охранительных механизмов, которые выработала культура и которые успешно поддерживал советский «тоталитаризм». Человек создал искусственный мир культуры, который ослабил или даже подавил животные инстинкты, в числе прочих — инстинкт сохранения и воспроизводства жизни. Как биологический вид, утративший этот инстинкт, человек выжил лишь благодаря миллиону лет тоталитаризма — беспрекословной власти Бога и его земных помазанников. Бог требовал: живи — или будешь вечно мучиться в аду. На земле правитель-тиран требовал: живи — или будешь страшно наказан (как враг племени, государства, народа).
«Демократическая революция» в СССР показала, что означает для человека отмена обязанности жить. В советское время эта обязанность воплощалась во множестве тиранических требований — мыть руки перед едой, делать прививки от тифа и кори, не тыкать вилкой в розетку и производить плановый капитальный ремонт жилых домов. Невыполнение этих требований влекло за собой наказание. Все эти требования были отменены, одно за другим, в годы реформы. Символическим действием государства стала ликвидация Госстандарта, который превращал главные конкретные требования в законы. Инерция культуры и воспитания еще в какой-то мере заставляет людей соблюдать нормы и запреты, но эта инерция иссякает.
Потрясение от катастрофы на СШГЭС заставляет нас оглянуться и начать разговор. Достаточно материала для него дают два заключения об аварии, подготовленные «Ростехнадзором» (3.10.2009) и депутатской комиссией Госдумы (25.12.2009). Но прежде чем перейти к ним, обратим внимание на установки и поведение «гражданского общества» и некоторых чиновников.
Вот, на следующий день после аварии бывший министр и видный идеолог реформ Евгений Ясин заявил: «Я уверен, истинная причина — в безалаберности и наплевательском отношении к строительным стандартам. В этом смысле можно, наверное, провести аналогию с Чернобылем» [123].
К строительным стандартам катастрофа на СШГЭС не имеет никакого отношения, авария произошла с машиной (гидроагрегатом). О проекте и состоянии гидротехнических сооружений СШГЭС — разговор совершенно особый, и суждение Ясина в нем смысла не имеет — вряд ли он отличает
Качество построенного в СССР оборудования было удостоверено Приказом РАО «ЕЭС России» от 13 декабря 2000 года, когда СШГЭС была формально введена в строй. У А.Б. Чубайса не было мотивов перехваливать советские машины. В Заключении к Акту приемки было отмечено: «Все энергетическое высоковольтное оборудование и другая аппаратура изготовлены отечественной промышленностью. На СШГЭС такое оборудование, как гидротурбины, гидрогенераторы, являются головными агрегатами и находятся на уровне лучших мировых образцов, а по некоторым электромеханическим параметрам превосходят их» [125].
«Акт технического расследования причин аварии» «Ростехнадзора» напряженно ждали полтора месяца. Как только он был опубликован, в него стали вчитываться множество людей — и сразу обмениваться впечатлениями.54 Содержание Акта вызвало тяжелое чувство. Комиссия явно уходила от главных вопросов или топила их в массе неважных частностей. Странно было и то, что расследование причин аварии было поручено «Ростехнадзору» — заинтересованной организации, несущей ответственность за те нарушения, которые и привели к аварии. К тому же в составе этой комиссии 19 из 29 членов — чиновники «Ростехнадзора».
В одном из отзывов на этот Акт сказано: «Российская техническая интеллигенция оказалась несколько шокирована небрежностью, с которой был подготовлен акт расследования. В наиболее четкой и ясной форме критическое отношение к акту «Ростехнадзора» сформулировал глава Института энергетической политики, бывший замминистра энергетики Владимир Милов, который напомнил, что «Ростехнадзор» — заинтересованное лицо, которое уполномочено осуществлять постоянный контроль за безопасностью эксплуатации и функционирования промышленных объектов.
«По нормальной логике, такого рода акт должен был бы содержать краткое описание произошедших событий, методологию и логику проверки, основные версии аварии, отрабатывавшиеся при проверке, внятные выводы, — утверждает Владимир Милов. — Попробуйте найти в акте что-нибудь из этого» [62].
Здесь мы рассмотрим только те выводы Акта, которые касаются социальной проблематики и указывают на угрозы экономике России. Итак, состояние гидроагрегата (ГА-2) непосредственно перед аварией описано в п. 4.4: «Амплитуда вибрации подшипника крышки турбины ГА-2 с 08 час. 00 мин. до 08 час. 13 мин. увеличилась на 240 мкм (с 600 до 840 мкм при максимальном значении до 160 мкм)».
Представляя Акт «Ростехнадзора», его глава Н.Г. Кутьин сказал, что авария длилась всего 7 секунд. За это время снизу на генератор и крышку стала действовать «подъемная сила» величиной 4,7–6 тыс. т. Она за доли секунды выросла до 20 тыс. т, сорвала крышку и «выстрелила» генератором ввысь [126].
Как возникла эта подъемная сила? Ведь это — небывалое явление, а в Акте о нем вообще не сказано ни слова, как будто речь идет о каком-то банальном событии. Одно это повергло в недоумение тысячи технически образованных читателей. Ведь в норме «небывалые явления» вытеснены из техносферы массой предохранительных механизмов — технических, культурных, административных. Но раз уж они прорываются через эти заслоны, каждый такой случай представляет собой огромную ценность, оплаченную разрушениями и человеческими жизнями. Аварии и катастрофы — один из важнейших источников знания о техносфере, а техносфера — важнейшая часть хозяйства страны. Как же можно пройти мимо, не заострить внимания на таком явлении!