Манипулятор
Шрифт:
Да, быт сомнений не вызывал. Что же касается профессионального оборудования, то и здесь все было более чем в порядке: тот же Кутузов заверил нового владельца, что на «П-студии» можно быстро и качественно делать работы любой сложности. И все это великолепие безраздельно принадлежало лично Гуськову на целых полгода!
– Да за это время можно такого наворотить! – заверил себя Гуськов и задумался.
Дело в том, что когда вокруг никого не было, внутри поднимал голову тот самый сомневающийся режиссер так похожий на писателя Лебедева и начинал мутить воду предположениями:
«А что делать, если?» или «Вдруг не получится?»
Судя по всему, он никак не мог смириться с продажей квартиры, но сказать об этом прямо побаивался. Все это нытье сильно раздражало нового Гуськова, но он старался не вступать в бессмысленную полемику, а просто брался за дело.
Благо все необходимое для этого имелось: заказчик, идея, люди, помещение, техника и деньги. Проиграть с такими картами было бы последней глупостью!
– Итак, за дело! – Гуськов с сожалением вылез из кресла и выглянул в приемную.
При его появлении и без того растерянная и напуганная Машенька – офисная барышня доставшаяся вместе с прочим коллективом в нагрузку к «П-студии» – попыталась вскочить, но только зашибла коленку о выдвинутый ящик, рассыпала бумаги и совершенно не к месту сказала:
– Ой!
– К двенадцати соберите всех сотрудников на совещание, – Гуськов по-отечески улыбнулся, – а сейчас мне нужен Кутузов и чашка крепкого чая.
– Держись, Сергей… Мы с тобой… – толпящиеся в коридоре коллеги выражали Кутузову всяческое сочувствие, хлопали по плечу и обещали поддержку, однако в мыслях царила растерянность, поскольку пока было не ясно, кого они провожают: первую жертву или нового фаворита. Однако когда ровно в полдень Машенька распахнула дверь и пригласила всех в кабинет, Кутузов все еще был там. Более того, сидел у самого руководящего стола и что-то быстро писал, перебрасываясь короткими фразами с шефом.
Вид рассаживающихся вдоль длинного стола людей сперва немного испугал Гуськова, – как оно все получится? – но когда он представил себе, что это зрители, и сейчас ему предстоит начать представление, к нему вернулось не просто уверенность, но и вдохновение.
«Я не могу платить им привычные деньги, но должен заставить работать на пределе возможностей! Значит, придется подвешивать соблазнительную морковку на длинной палке…» – подумал он, присматриваясь к публике.
В глазах было тревожное ожидание и настороженность. Бунтовать, судя по всему, никто не собирался – и это было хорошо, но и желанием гореть на работе тоже никто не горел – и это было плохо.
«Ничего, – улыбнулся про себя Гуськов, – сейчас я вам фитилек поставлю для бодрости! Сразу забегаете…»
– В древнем Китае жил мудрец имя которого не дошло до нас, – произнеся эту фразу Гуськов растерялся не меньше зрителей, однако продолжал озвучивать идущие откуда-то из глубины сознания слова. – Властители часто советовались с мудрецом, и всякий раз он находил необычные, но правильные решения!
В кабинете стало совсем тихо. Зрители буквально затаили дыхание, пытаясь понять к чему гнет новый шеф, а тот прислушался к голосу своего вдохновения и погнал дальше стараясь и мысли не спугнуть, и в сторону особо не отклониться.
– Однако чаще всего мудреца спрашивали, – Гуськов добавил голоса, – как держать в повиновении народ, как заставить его платить налоги, как искоренить крамолу и измену!
Гуськов сделал драматическую паузу и, поочередно посмотрев на каждого, спросил:
– И как вы думаете, что ответил мудрец?
Народ дружно пожал плечами и промолчал. Странно как-то все начинается, похоже, пора работу искать. Да только сразу разве найдешь?
– Не знаете… – мрачно констатировал Гуськов. – Впрочем, я тоже не знаю… И знать не хочу!
Он встал и решительными шагами прошелся по кабинету:
– Я вам так скажу, просто, ясно и безо всяких там восточных премудростей: есть работа, большая сложная работа! Вы можете остаться и принять в ней участие, а можете собрать вещи и напуганной крысой свалить домой. Лично мне абсолютно все равно, какое решение вы примите, для меня важно одно: решение должно быть принято и принято сейчас!
Народ как завороженный поворачивал головы вслед за вышагивающим по кабинету Гуськовым и внимал. Это был натуральный гипноз. Только Машенька не выдержала напряжения и, заливаясь слезами, выскочила из кабинета. Прямо одуванчик какой-то…
– Тем, кто останется, я обещаю бессонные ночи, работу на пределе сил и радость победы, которую мы разделим на всех! А тем, кто уйдет, придется всю жизнь кусать локти и вспоминать свою позорную слабость в решающие минуты выбора! Итак, кто со мной!
– Я готов, – поднял руку Кутузов. Он, собственно говоря, все решил пока по указанию шефа прописывал хронометраж рекламы с чистоплотным киллером.
Конец ознакомительного фрагмента.