Мания
Шрифт:
Глава 4
Было около девяти, когда Александр наконец добрался до дома. Сбросив на пол рюкзак и стащив ботинки, он прошел на кухню и залпом выпил стакан воды. Ему пришлось хорошенько пробежаться, чтобы успеть втиснуться в переполненный автобус, поэтому сейчас его мучила жажда. Но вот он медленно размотал шарф, снял куртку и устало опустился на табуретку.
Первый рабочий день всегда был чем-то сродни горькой пилюле, которая так и норовит застрять в горле, но этот превзошел всех своих предыдущих «собратьев». Галина явно решила повесить на загулявшего сотрудника двухнедельный перечень задач, да еще и от души отчитала
«Подумаешь, семь минут…» — мрачно подумал Саша, задержав взгляд на холодильнике. В теории надо бы что-то поесть, вот только для этого придется подняться с табуретки и начать что-то готовить. Типичная холостяцкая жизнь хоть и воспевалась в фильмах бурным весельем и раскованными девицами, на деле же представляла из себя пустые кастрюли и вереницу грязных кружек с недопитым кофе.
«Семь гребаных минут… Она орала дольше!» — досада на случившийся инцидент никак не желала исчезнуть. Особенно взбесило то, что обычно он и вовсе не ходил на обед, а значит, перерабатывал. Но Галина не посчитала это весомым аргументом для оправдания. Напротив, завелась еще больше.
«Все невесты немного чокнутые», — промелькнул в памяти успокаивающий комментарий Степана, когда разъяренная фурия скрылась за дверью. Начальница и впрямь готовилась к свадьбе, и, наверное, стресс сказывался даже на мелочах. Однако в глубине души Александр догадывался, в чем кроется причина столь резкого поведения.
Все дело в ней… В девушке, что сейчас содержалась в одиночной палате, и которая своим существованием рушила все, что Галина изучала почти десять лет. Как после рассказывали коллеги, начальницу то и дело вызывал к себе Валентин Иванович, заведующий больницы, так как столь необычный случай заинтересовал кого-то из верхушек.
Однако сумасшедший состав «наркотика», которым кололась девица, и ее не менее поразительное улучшение здоровья, было далеко не единственной странностью. Ближе к концу рабочего дня Александру удалось выяснить, почему пациентка была переведена в другую одиночную палату. Когда мимо него прошли несколько мужчин со стремянками и ведрами с краской, Саша не удержался, чтобы не поинтересоваться в регистратуре, кто затеял ремонт. Поначалу он думал, что отец Никиты спешит исполнить обещание, но каково же было его удивление, когда услышал правду.
Несколько дней назад пациентка вроде бы начала вести себя спокойно, обещала не набрасываться на медперсонал, поэтому ей позволили спокойно передвигаться по палате. Первое время она держала слово, вела себя тихо, словно море, в котором наконец воцарился штиль. И даже впервые обратилась со скромной просьбой — дать ей ручку и блокнот. Дежурный врач не увидел в этом ничего страшного и вскоре принес ей блокнот. Вот только вместо острой ручки перед девушкой лег темно-синий маркер, которым обычно подписывают диски.
На следующее утро, когда девушку пришли будить, чтобы взять анализы, обеих медсестер ждало такое потрясение, что последующие дни больница буквально гудела. Все стены и полы комнаты были сплошь исписаны формулами различных ядов, начиная от растительных и заканчивая синтетическими. Преимущественно нейротоксины. Сама пациентка в этот момент сидела на полу в центре палаты и беззвучно что-то шептала. Тело ее слегка раскачивалось из стороны в сторону, пальцы судорожно стискивали плечи.
То, что пациентка сумасшедшая, больше не сомневался никто, однако ответ на этот вопрос и так лежал на поверхности. А как ответить на остальные?
Затем мысли Александра метнулись к последним часам рабочего дня, когда он, гонимый
Это оказалась стандартная одиночная палата с типичными для такого заведения решетками на окнах. В комнате ярко горел потолочный светильник, вырывая из темноты каждый угол бесконечно-белого пространства. Белые стены, белый потолок, белый пол, белая постель, белая тумбочка, белый стульчик. Единственное, что вырывалось из этого белоснежного потока, была сама девушка. Она лежала на постели, тупо глядя в потолок. Пристегнутая к раме кровати, пациентка не могла ни повернуться на другой бок, ни тем более сесть. Ее мир ограничивался четырьмя стенами, в которых она была замурована заживо.
На первый взгляд могло показаться, будто она не двигается, но вот Александр заметил, как она то и дело почесывает ногтями свои ладони. То одну, то другую, словно испытывала легкий зуд, как бывает после комариного укуса. Саша решил было, что это одно из типичных поведенческих признаков наркомана, но вот девушка повернула запястье, и парень отчетливо разглядел в центре ладони нечто, похожее на сильный ожог.
И в этот момент она резко посмотрела на дверь. Темно-синие глаза буквально вонзились в крохотное окошко, и Саша невольно отпрянул назад, чувствуя, как бешено колотится его сердце. Этот взгляд показался ему чертовски знакомым… Да, кто-то уже смотрел на него так, словно пытался добраться до самого позвоночника. По коже парня побежали мурашки. Он испытал нечто сродни дежавю. Эти глаза были ему до боли знакомы…
— Ты чего тут? — раздался недовольный голос дежурной, крупной пятидесятилетней женщины, имя которой Александру было неизвестно. — Ну-ка… Иди отсюда! Нашли себе развлечение!
— Извините, — рассеянно пробормотал Саша, и, спрятав руки в карманы, поспешил покинуть коридор. У него было ощущение, словно он увидел что-то чудовищное, что-то такое, что не должно существовать в нормальном мире.
«Это просто наркоманка!» — убеждал себя он.
Парень толком не заметил, как оказался на своем этаже и снова вошел в помещение лаборатории. Все происходило как-то механически, по этакой заданной программе, но вместо того, чтобы закончить свою работу, он вновь погрузился в изучение состава «наркотика», который употребляла девица.
Саша опомнился, когда лаборатория опустела, и стрелка часов давно перелезла через цифру шесть.
Он даже не обратил внимания, когда с ним прощались коллеги — что-то отвечал им на автомате и снова погружался в волнующие его вопросы. Впервые в жизни он столкнулся с чем-то настолько странным, если не сказать жутким.
«Надо самому изучить», — подумал парень, бросив взгляд на кабинет начальницы, где находились запертые образцы изъятых наркотиков. Многие из них были изготовлены кустарно и состояли из таблеток, которые можно раздобыть в любой аптеке. Некоторые точки даже специализировались именно на торговле определенными пилюлями. Их нарочно завозили больше, чем любые другие, зная, что имеется «особый спрос». Владельцев ловили, штрафовали, даже сажали, однако на месте одной срубленной головы немедленно вырастали две. Как говорится, есть особый тип мудаков, которые за купюру продадут собственную мать.