Манро
Шрифт:
— Ормло ждёт тебя в лесу? — спросила она.
— Он остался в Квондоме. Я заставил его отправить меня туда, где, — и когда, — находилась моя пара.
Накормленные самыми злобными жертвами, врата походили на портал, но многократно мощнее. Через портал можно пересечь космос. Через эти врата можно пересечь пространство и время.
— Зачем посылать тебя сюда? — спросила она. — Откуда чернокнижники знали что-то о такой смертной, как я?
— У них есть провидцы. Главный чернокнижник сказал, что Керени Кодрина — моя пара.
На её лице мелькнуло раздражение.
—
— Только после того, как впитал в себя твой запах, и инстинкт Ликана подтвердил его слова. А это непогрешимо.
— Почему судьба связала тебя с человеком, который охотится на монстров?
— Не меня надо спрашивать. — Обнимая прекрасную Керени, он легко добавил: — Я не жалуюсь. Меня беспокоит твоя профессия. — Как и её смертная хрупкость.
— И конечно, портал чернокнижника должен был появиться прямо перед твоей «парой», словно земля разверзлась, чтобы поглотить меня. Так почему мы до сих пор бежим по лесу?
Ормло объяснил, что врата откроются только вдали от других пространственных разломов.
— Мы должны избегать других порталов. Как ты сама сказала, этот лес полон ими. Я шёл по твоему запаху в цирк. — Через десятки миль пересечённой местности и через одну отвесную гору.
— Ты сталкивался с другими Ликанами?
Она вроде уже спрашивала об этом. Он тряхнул больной головой.
— Я один.
— Волки — стайные животные, и никогда не путешествуют в одиночку.
— Я путешествую. — Он слишком нетерпелив, и не дождался, пока Ормло освободит его людей из камер и снимет заклинания. И Манро точно не ожидал проблем с возвращением смертной женщины. — Ты забываешь, что я такой же человек, как и зверь.
Она бросила на него взгляд, полный отвращения.
— С тобой это легко забыть.
Он клацнул зубами.
— Откуда такая агрессия к своей паре? — с невозмутимым смехом спросила Керени.
— Я не ел и не спал неделями, — проскрежетал он. — И уже очень давно не пил виски, а уж женщины подо мной не было ещё дольше. Я знал лишь пытки. А потом моя пара попыталась обезглавить меня. Если хочешь, чтобы моё агрессивное поведение изменилось, тогда, чёрт подери, дай мне стимул.
— Ах, хочешь, чтобы я была вежлива с моей парой, была милой с тобой. — А затем, мурлыча, добавила: — Дорогой, мне стоит трепетать перед тобой? Это придаст тебе сил?
Он зарычал от разочарования.
— Я забрал тебя, чтобы спасти. Твой клинок недолго будет помогать побеждать бессмертных. Но больше ты никогда не станешь с ними сражаться.
В её глазах вспыхнула ярость.
— Ты не имеешь права контролировать меня, мужлан.
— Если не ценишь свою жизнь, то я да.
— Дело не в этом, а в благородной цели. По обеим линиям родителей у меня долг — охотиться на монстров…
— Тихо! — Он замедлил шаг, уловив неприятный запах.
Она зашипела от возмущения и пнула его.
— Ты приказал мне затихнуть?! За это я медленно спущу с тебя шкуру и прибью эту шкуру к стенке моего фургона!
— Упыри. — Он поворачивал голову из стороны в сторону, ища движение во всех направлениях. Гнилостное зелёное свечение осветило лес, а стоны эхом разнеслись по округе. —
Глава 6
— Верни мне нож! — прошипела Рен. — Я могу сражаться.
— Нет.
— Даже ты обратишься после одной царапины. А я уже не раз с ними сталкивалась, поверь. — Она их много уничтожила. — Проклятье, послушай ты меня! — Она ударила кулаками в грудь Ликана. Но замерла, когда десятки упырей прорвались к ним через лес, в зелёной волне неуклюжих конечностей. Они приближались, обнажив ядовитые клыки и когти.
— Закрой уши, — приказал ей Ликан.
Мгновение поколебавшись, она сделала так, как он велел. Он взревел — не так, как раньше, когда озверел — и упыри замерли. Затем бросились бежать; продираясь сквозь кусты, чтобы спастись от монстра, который пугал даже их, и крики оглашали всё вокруг.
— Они бегут прямо к моим людям.
— Они займут друг друга на какое-то время.
Она вывернулась из его крепчайшей хватки.
— Того, что сделали с тобой колдуны, недостаточно! И всё это будет выглядеть детской забавой по сравнению с тем, на что я способна!
Он стиснул зубы и продолжил бежать.
Рен переживала за Джейкоба и остальных, которые столкнуться с упырями, но они опытные бойцы и могли постоять за себя в сложных обстоятельствах.
Что касается её, был лишь один шанс спастись от волка — вернуть клинок. Рано или поздно Ликану придётся ослабить бдительность, и она будет готова нанести удар. Она до сих пор не могла поверить, что не отрубила ему голову. И почему не ударила его ножом в пах, когда он очнулся у траншеи? Что такого в этом Ликане, что она ведёт себя настолько непривычно?
В следующий раз она не будет мешкать. Несмотря ни на что, только вперёд. Это боевой клич цирка, девиз, с которым жила Рен.
Ликан, несмотря на травмы, бежал с бешеной скоростью всё выше, и у неё заложило уши. Он огибал валуны и уклонялся от веток, используя все мышцы тела, но не запыхался и не вспотел.
Рен часто ставила себя на место врагов, чтобы вообразить их возможности. Испытав на себе силу и скорость Ликана, она почувствовала беспокойство по поводу завтрашней битвы. Несколько лет назад цирк уничтожил парочку новообращённых, но не обошлось без человеческих жертв. Смогут ли они одержать победу над стаей из одиннадцати новообращённых?
— Все твои люди охотники? — спросил Ликан, нарушив молчание.
Она раздумывала, как много может рассказать.
— Каждый либо охотится, либо вносит вклад в общее дело. Леса Трансильвании кишат монстрами, поэтому мы патрулируем и защищаем соседние деревни. Такова миссия цирка уже четыре столетия.
— Когда очнулся, я слышал различные диалекты.
— Охотники приезжают сюда со всего земного шара. — Конфликты между нациями исчезали в цирке; важно было лишь то, что они — люди, и их общий враг. — Все они, так или иначе, пострадали от бессмертных, и с их глаз спала пелена. Оборотни-крокодилы съели родных Пьюделю, когда он был маленьким. Мать Джейкоба ещё была жива, когда вендиго высасывал из неё костный мозг. Мой отец убил вендиго… Одно из его последних убийств.