Мантра тысячи смертей
Шрифт:
— Она Байравит. Я бы не назвал эту победу честной, — усталые глаза и безразличная речь. Во главе стола сидел обладатель птичьих глаз — Кних, единственный опасный из этой пятерки. Дэв, которого Клио уважал.
— Финальный удар она нанесла сама, — пожал плечами Клио.
— Ты хочешь сказать, что девочка уничтожила Байравита внутри себя? — брови Книха чуть дернулись вверх.
— Все верно. Она лишилась сил средоточия теней. Теперь она — всего лишь королевская асура. Даже истинные врата Аджны закрылись, так что теперь мой чемпион — самый обычный боец арены.
— Какие у тебя есть доказательства?
—
— Это ничего не меняет, — уже не так уверенно проговорил Вигор. — Она все еще опасна.
— Чем? — напрямую спросил Клио. — Чем молодая девочка может быть опасна верховным эттерни? Если бы в ней оставалась сила Байравита — конечно, вы могли бы оспорить, что она представляет опасность как для окружающих, так и для самой себя. Я был бы первым, кто поддержал подобные заключения. Но сейчас она — просто воин, победившая распорядителя на арене богов. По всем правилам она удостоена места распорядителя и возможности участвовать в божественном турнире. Но! — Клио поднял ладони вверх, прерывая очередной выпад Вигора. — Я не уверен, что она вообще захочет бросать вызов всей Патале.
— Но Багантим собирался сделать это, — ответил Вигор, понимая в ту же секунду, как глупо прозвучали его слова.
— Аша берн Спирн не имеет ничего общего с неуправляемым жанваром, не правда ли, Н'гелла? — богиня не удостоила его ответом, лишь сдержанно кивнув. — Мы говорим о совсем другом чемпионе, который по праву оказался на верхушке Стилантры. И сейчас вы собираетесь использовать ее происхождение для того, чтобы разрушить все, ради чего последняя из своего рода сражалась все это время?
— Не существуют законов, ограничивающих участие той или иной расы в божественном турнире, — проговорил Кних, разглядывая Клио, пытаясь понять, какую игру задумал хитрый дэв. — А потому, я не вижу причин для запрета.
— Но, — начал было старик Вигор. Легкий удар кулаком о стол заставил его замолчать и откинуться на троне, по-детски насупившись.
— Тем не менее, в свете последнего инцидента с Байравитом, нами было согласовано новое правило для мирового турнира, — Клио покосился на Сиба и тот улыбнулся, подтверждая: «вот и оно». — Каждый финальный бой должен проходить между распорядителями, без поддержки чемпионов или наемников. В случае отказа от этого правила, представители города мгновенно снимаются с турнира. Принимаете ли вы, дэвы живущие в Патале, новые правила, установленные высшим советом Сварги?
— Принимаем, — синхронный возглас пронесся по залу. Кних коротко кивнул, довольный реакцией. Даже Клио не стал возражать, а это уже было хорошим знаком.
— Благодарю за понимание, — покорно произнес Клио, усаживаясь обратно на стул.
Повисла длинная пауза — верховные дэвы украдкой смотрели на Книха, ожидая, когда он возвестит об окончании Совета. Вся суть их нелепой встречи заключалась в том, чтобы обуздать и ограничить Клио, который, вроде бы, выглядел покорнее обычного. С легкостью принял правила, которые, фактически, запрещают ему участвовать в турнире Паталы. Среди распорядителей оставшихся четырех городов не было ни одного простого воина. Любой из них с легкостью уничтожил бы Ашу, лишенную сил Байравита, а значит опасность миновала.
— На этом я объявляю заседание экстренного Совета Паталы оконченным, — решился поставить точку в разговоре Кних. — Если ни у кого из присутствующих нет прошений или заявлений, то наша работа завершена.
— Клио берн Спирн, представитель распорядителя Стилантры, Аши берн Спирн, — как ни в чем не бывало дэв подскочил со стула.
— Что еще? — устало проговорил Кних.
— От имени своего чемпиона я бросаю вызов городам Стилантры, объявляя открытой подготовку к мировому турниру. По законам Сварги, подготовка к первым боям должна занимать не менее двух месяцев. К концу следующего месяца я прошу от представителей оставшихся городов предоставить информацию о выставленных бойцах и запустить процедуру подготовки Кейлирина для принятия мирового турнира.
— Ты слышал новый закон? — Кних поднялся с места. — Ей придется биться против других распорядителей самой. Ты понимаешь, что обрекаешь ее на смерть?
— Ну, значит ваша проблема будет решена, не так ли? — губы Клио расползлись в широкой улыбке, а Н'гелла сокрушенно обхватила голову руками. Так и знала, что он уже не остановится. — Готовьте своих бойцов, братья и сестры эттерни. Нас ждет великолепная битва.
— Подожди, мы еще не приняли решение, — отмахнулся немного ошарашенный Кних.
— Сиб, — этот момент Клио будет смаковать еще долго. В гробой тишине, нарак поднялся с места и прошел до стола верховных дэвов. Один вид его был насмешкой и одновременно вызовом богам. Бельмо на глазу, которое нельзя смахнуть.
Сиб шел нарочито медленно, растягивая каждый шаг, намеренно остановился в центре комнаты, рассматривая трон властителя Сварги. Наконец-то он дошел до стола и аккуратно положил на него золотое письмо, скрепленное печатью Сварги. Подтолкнул его кончиком пальца и улыбнулся:
— Я взял на себя смелость послать прошение напрямую в Сваргу. Они не увидели ничего дурного в намерениях распорядителя Стилантры и благословили турнир. У вас есть месяц на подготовку. И да улыбнутся вам небеса.
Нарак развернулся и, с удовольствием ощущая гневные взгляды, направленные в спину, вернулся к своему господину.
— Теперь можете заканчивать совет, — разрешил Клио. — У нас всех много дел, не будем терять время.
— Совет окончен, — подчинился Кних, сжимая в руках подлинное письмо Сварги, подтверждающее одно — у падшего дэва до сих пор оставались союзники в мире небожителей.
Клио и его спутники покинули Зал Совета под симфонию громких, озлобленных речей, в которых не было уже никакого смысла. Мировой турнир Паталы начался.
ЭПИЛОГ. АДЖНА
Сырой пол и гнилой воздух — вот первое, что замечал любой, спустившийся в это место. Вход в подземелье был украшен цветными гобеленами и пестрыми безделушками, можно было подумать, что внутри ждет веселье и радость, но это было правдой лишь отчасти. Любой, кто попадал сюда по собственной воле, становился заложником чар Н'геллы. Засыпал сладким сном, видя почти реальные, полные удовольствия и счастья грезы, забывая о настоящем мире.