Манул
Шрифт:
— Ох, какая ты деловая, — расхохотался мужик, напоследок отвесив селянке, звучный шлепок по филейной части. Девушка взвизгнула, невольно подскочив, вызвав грубый хохот подвыпившей сильной части человечества.
— А девки то нынче и вправду деловые! — воскликнул еще какой-то наймит, до дна осушив свой келих. Его встретили дружным гоготом.
— Ну, что расскажете, хуторские? Есть ли новости, какие? — тем временем спросил один из наймитов. Наевшиеся и сытые мужики были еще явно не готовы идти на боковую с охотой принявшись травить байки друг другу. Кто говорил про хуторскую женку, которая сама-то
— А слыхали вы о вовкулаке? — вдруг отозвался один, сидящий особнячком мужик. Остальные бруньковские мужики, вспомнив о досадном упущении, принялись дополнять друг друга. Поднялся шум и гам, в котором заинтригованные наймиты толком ничего и не поняли.
— Так, говорите по одному! — не выдержав, воскликнула Солоха, мигом призвав к порядку раскричавшихся и уже успевших поссориться батраков. Мужики переглянулись, остановив свой взор на зачинщике. Мужик, правильно истолковав молчание, продолжил:
— Я-то сначала думал — брешут сельские бабы-то. Вечно у них то вовкулаки то вомперы привидятся… Бабы, что с них взять! У нас тут, конечно, каких только чудес не бывает: и водяные в местной речке-вонючке живут, и домовые есть… Но это все в основном мелкие, не опасные пакостники. С ними и сожительствовать можно. А это… Буквально на прошлой неделе, когда меня и Симка отправили лес валить. Я бы и не подумал, что оно такое есть, но на волка та дрянь была не похожа. Голова собачья, хвост крысиный, шерсть вся в пролежнях, глаза, аки уголья горят, а сам он как человек — на задних лапах чешет, слюни по земле пускает. А когти, какие у него — жуть. Длинные, ну натурально шабли! Как полоснул он лапищей-то я и онемел. Еле ноги-то унес!
Наймиты неверяще вытаращив глаза загудели. Про вовкулак многие слышали, но встречали явно единицы, принявшиеся ожесточенно критиковать рассказ говорившего.
— Не, вовкулака точно не такой, — со знанием дела отметил Митяй. — Вовкулаку только в полнолуние встретить можно, а то, небось, просто морок на вас леший наслал.
— Да какой едрить его за ногу морок? Он же тогда Симка-то и задер! — не выдержав, взорвался праведным гневом рассказчик.
Батраки согласно закивали. Симка на хуторе любили, и смерть его оказалась подобна грому среди ясного неба.
Солоха же оглянулась на манула. Оборотень сидел, прикрыв глаза, и казалось, дремал. Однако ведьма чувствовала, как он судорожно вдыхает воздух, словно бы пытаясь вынюхать волкулаку.
— Хорош тут воду каламутить, — встала со своего места одна из батрачек. Судя по уверенному тону — ее на хуторе уважали моментально послушавшись. — До чертиков уже налакались, вот и мерещится всякое. А то мы не знаем, каким был Симко. Да его же без бутылки даже в чернобожий день не видно было!
— Говори, что хочешь, Химка, — осадил ее батрак, став разом необычайно спокойным. — Да только Симку мы в живот всей деревней кишки вправляли, чтоб похоронить по-людски. Не волк тогда на нас напал… Ни одному волку так с одного удара наотмашь пузо человеку не вскрыть!
Наймиты и батраки коллективно замолкли, невольно переглядываясь и недовольно ежась, поглядывая на приоткрытые двери кухоньки, откуда уже веяло откровенно ночным холодком.
— Так, а чего это вы так погрустнели? — выступила Химка. — У нас же охотник уже второй день на постое! Выловит он этого вовкулаку.
— И то верно, братцы, — подал голос еще какой-то бородатый наймит. — Не нашего оно ума дело, да только не долго тому вовкулаке бегать…
На том и порешили.
***
Вечерняя попойка удалась на славу. Про вовкулаку благополучно забыли, вновь принявшись за медовуху.
— Братцы, а не спеть ли нам! — воскликнул Митяй, откопав откуда-то со дна телеги старую, облупившуюся домбыру.
— Однозначно, спеть, — икнул какой-то из бруньковских работников. Остальные поддержали идею одобрительными возгласами и хлопками в ладоши.
— А давайте нашу, наймитьскую, — встав, предложил Митяй, проведя по струнам инструмента. Домбыра отозвалась приятным треньком, моментально устроив тишину. Даже заморские наймиты отставили свои плошки, прислушиваясь. Многие из них явно не понимали, о чем говорят их соседи, но общий смысл улавливали.
— Ох, фортуна ты, несчастна
Послужи мне еще немного
Служила же и в хозяйстве
Служила мне и в бурлацтве
Послужи же и в наймицтве*
— Ой во поле бескрайнем
Трактом едет наймит…* — прочувственно начали мужики. Они не столько пели, сколько подвывали, создавая ощущение сходное с тем, когда мимо пролетает пчелиный рой.
Охотно присоединилась к ним и Солоха. У них в селе это была любимая песня, поэтому слова она знала хорошо, вкладывая всю душу в ее исполнение. Остальные девки и бабы охали и ахали, подпевали и стирали слезы. Жизнь наймита нелегка, тяжелы походы в дальние страны, страшно на чужбине. А еще страшнее той девке, что осталась ждать наймита дома. Ждет она милого месяцами, годами, иногда так и сивея.
Так и не узнавали многие, что там с милым случилось в чужих землях: умер ли он от болезни, или же напали на обоз разбойники, а может, дух какой встретился нечистый, или же нашлась другая у него там, далеко. Всякой девке и бабе тяжело было отправлять сына, или мужа на заработки.
Оглянувшись, девушка выискала среди наймитов Мая. Оборотень во всеобщем веселье участия не принимал, гипнотизируя огонек печи, тихо похрустывающий среди угольков. На его ожесточившемся лице танцевали загадочные тени, отбрасываемые от пламени печи, они запутывались в его серебристых волосах, отражались в ярко-золотистых глазах.
— Тебе совсем не весело с нами? — поспешила подсесть к нему девушка. В тот момент песня изменилась, и на этот раз была она грустной, заставив парочку мужичков всплакнуть
— Я просто устал, отдыхай и не переживай за меня, — усмехнувшись ответил он.
— Ты такой из-за волкулаки и охотника?
— Я выйду. Оставайся тут, — манул решительно поднялся, стрелой выскочив из кухни, скрывшись в сумерках. Солохе оставалось только вздохнуть, сложив руки на груди. Вот всегда он так, оставляет ее одну. Никогда его не заботило ее мнение или же чувства. Сам себе на уме, сам себе господин и князь. Впрочем, это и логично. Разве ж она ему друг, али невеста? Нет, так, девка приблудная, по случайности ставшая спутницей.