Манускрипт всевластия
Шрифт:
— Ну-ну, — пробормотала Эм. — Тебя приняли в семью, Мэтью.
Книга в кожаном переплете, принесенная Сарой, объемом не уступала семейной Библии. В ней содержались все знания, которые Бишопы передавали из поколения в поколение на протяжении почти четырехсот лет. В начале первого листа было затейливо выведено «Ребекка» и дата, 1617. Далее двумя колонками тянулись другие имена, каждое другими чернилами и со своей датой. На обороте продолжались те же Сюзанны, Элизабет, Маргарет, Ребекки и Сары. Тетя не показывала этот том никому,
— Что это, Сара? — Мэтью вбирал в себя запахи старой бумаги, трав, дыма.
— Колдовская энциклопедия Бишопов. Начата Ребеккой Дэвис, бабкой Бриджит Бишоп, и Ребеккой Плейфер, ее матерью. Бриджит передала книгу своей старшей, внебрачной дочери, которую родила еще в Англии, в 1650 году. Бриджит тогда еще не было двадцати; она назвала дочь в честь своих бабки и матери, а потом отдала одной английской семье. Ей до конца жизни тыкали в нос этой ее «безнравственностью». Дочь Ребекка, когда выросла, приехала в Америку и стала работать в таверне у матери. Бриджит тогда уже вышла замуж во второй раз и имела другую дочь, Кристиан.
— От этой Кристиан Бишоп вы и ведете свой род? — спросил Мэтью.
— Ее звали Кристиан Оливер: Эдвард Бишоп у Бриджит был третьим мужем. Мы ведем род от старшей, Ребекки. Когда Бриджит казнили, она официально поменяла фамилию на Бишоп. Она тогда уже овдовела, так что возражать было некому. Бросила, так сказать, вызов обществу.
Мэтью посмотрел на меня долгим взглядом, думая, видно, что поступки такого рода — черта наследственная.
— Предыдущие фамилии Бриджит мало кому известны — все помнят только последнюю, под которой ее признали виновной в колдовстве и казнили. Все наши женщины с тех пор оставляют за собой фамилию Бишоп независимо от того, какую фамилию носят их отцы и мужья.
— Я прочел о казни Бриджит вскоре после того, как это случилось, — стал вспоминать Мэтью. — Для иных это были темные времена. Новая наука беспощадно разоблачала все тайны мира, но люди все еще верили, что невидимые силы так и кишат вокруг них — и, разумеется, были правы.
— Расхождения между наукой и здравым смыслом стоили жизни сотням ведьм, — заметила Сара, листая страницы.
— Что ты, собственно, ищешь? — нахмурилась я. — Если кто-то из Бишопов не был специалистом по древним рукописям, книга заклинаний тебе ничем не поможет.
— Откуда тебе знать, что есть в этой книге, мисс. Ты ее в жизни не открывала.
— Манускрипт трогать не дам, — процедила я.
— Ага, вот оно! — торжествующе воскликнула Сара. — Этими заклинаниями пользовалась Маргарет Бишоп в 1780-х. Сильная была ведьма. «Как убрать темные пятна на бумаге и ткани» — с него и начнем.
— Если ты испортишь…
— Можешь не повторять, Диана. Здесь используются пары — твой драгоценный пергамент никто и пальцем не тронет. Хватит шипеть.
— Сейчас принесу его. — В награду за свою услужливость
— Кто бы мог подумать, — покачала головой Эм.
Когда мы с ней, вымыв посуду после обеда, начали прибирать похожую на место преступления комнату, аллею осветили автомобильные фары.
— Приехали. — Сердце у меня екнуло.
— Все хорошо, детка, ведь это родные Мэтью. — Эм ободряюще сжала мой локоть.
Когда я открыла парадную дверь, Маркус и Мириам как раз выходили из машины. В коричневом свитерке с закатанными рукавами, мини-юбке и коротких сапожках она выглядела как-то нелепо. Темные глаза оглядывали ферму и все вокруг так, будто сами себе не верили. Маркус в майке с рекламой чьих-то гастролей 1982 года и джинсах оценивал архитектурные детали и нюхал ветер, пахнущий, несомненно, кофе и ведьмами.
— Привет, мам! — тут же выдал он, подмигнув мне голубым глазом.
— Значит, он тебе сказал? — Пренебрежение, с которым Мэтью отнесся к моей просьбе, взбесило меня.
— Что сказал? — наморщил лоб Маркус.
— Ничего. Привет, Маркус, привет, Мириам.
— Здравствуй, Диана. — Ее лицо сложилось в привычную неодобрительную гримасу.
— Какой славный дом. — Маркус держал в руке темную бутылку. Его золотые волосы и белая кожа прямо-таки светились под фонарем.
— Проходите, пожалуйста. — Хоть бы никто не проехал мимо и не пустил слух, что у нас гостит вампир.
— Ты как, Диана? — Он беспокойно принюхивался ко мне — Мэтью и про Ла Пьер ему рассказал.
— Отлично. — Наверху громко хлопнула дверь. — Не дури, я серьезно!
— О чем это вы? — Черные локоны вились по плечам Мириам, точно змеи.
— Так, пустяки. — Благополучно впустив в себя обоих вампиров, дом перевел дух.
— Пустяки, говоришь? — вскинула брови Мириам.
— Дом немного волнуется, когда приезжают гости.
Мириам, задрав голову, понюхала воздух.
— Сколько в нем жителей?
На этот простой вопрос ответить было не так-то просто.
— Не знаю точно. — Я потащила к лестнице матерчатую сумку. — Что у вас там?
— Это вещи Мириам — дай-ка мне. — Маркус поднял багаж одним пальцем.
Мы поднялись наверх. Эм сразу спросила Мэтью, будут ли эти двое спать вместе. Преодолев первый шок, он расхохотался и сказал, что результатом их совместного проживания был бы один мертвый вампир к утру. Весь день после этого он хмыкал и бормотал: «Маркус и Мириам… что за мысль».
Маркусу в итоге выделили бывшую спальню Эм, а Мириам — мою комнату на чердаке. На кроватях лежали стопками мохнатые полотенца, ванную я им показала. С гостями-вампирами хлопот не так много — их ведь не надо ни кормить, ни укладывать. Дом, к счастью, не подсылал к ним привидений и не ронял штукатурку.