Манускрипт
Шрифт:
– Бросьте, в беседе двух взрослых мужчин, коими я нас с вами считаю, должно присутствовать спиртное, а не какой-то там сок.
Лански плеснул во второй хайболл на пару пальцев и долил себе. Закуски не было, но я справился, лишь слегка поморщившись.
– Другое дело, - одобрительно хмыкнул мафиози, закурив новую сигарету.
– Глядя на эту бутылку, вспоминаются былые деньки, когда мы по молодости промышляли бутлегерством. Лаки Лучано был в силе, да и Багси, - в его взгляде промелькнула грусть, - Багси в те годы был другим, не то что... потом.
– Я слышал про мешки с солью...
– Да, моя задумка, - улыбнулся
– Сколько пойла она нам сохранила, иначе оно так бы и покоилось на дне озера Онтарио. К месту пришлась идея договориться с владельцами заводов по производству медицинского спирта. Мы неплохо бодяжили шотландский виски, смешивая его с медицинским спиртом, подкрашивая и отправляя на реализацию в сеть наших магазинов, баров и ресторанов.
Он замолчал, продолжая мысленно пребывать в прошлом. Я выждал с минуту и негромко прокашлялся:
– Лански, давайте уже к сути, а то всё ходим вокруг да около. Ведь не за тем же вы меня пригласили, чтобы поделиться воспоминаниями.
– Действительно, не за тем. Что ж, тогда и впрямь лучше перейти к делу, - лицо Лански приняло деловое и слегка озабоченное выражение.
– Мистер Бёрд, у меня есть информация, что перед тем, как вы улетели на Кубу, у вас состоялась встреча с Джоном Гувером. Этой информации я доверяю на 100 процентов.
– Что ж, не буду отрицать, было такое, - ровным голосом подтвердил я, гадая, куда дальше вывезет кривая, и не придётся ли пускать в ход ноги и кулаки.
– Поймите, я против ваших встреч ничего не имею, единственное, что меня интересует - затрагивалось ли в вашем разговоре моё имя? И если да, то с какой формулировкой?
Получается, он не в курсе того, что я наплёл в своё время Костелло, представившись внедрённым агентом ФБР. Может быть, это и к лучшему.
Глядя, что я не тороплюсь отвечать, обдумывая его вопрос, Лански улыбнулся краешком губ.
– Я знаю, что давить на вас - занятие бессмысленное, а зачастую даже и опасное. Если вам не хочется говорить правду, я пойму, и настаивать не буду...
– Нет, отчего же, я отвечу. Гувер интересовался делами мафии, спрашивал, насколько мы с вами близки, и просил по возможности сообщать ему всю полученную от вас информацию. Сказал, что раз у нас общие интересы, то мы должны так или иначе пересекаться и вести беседы на разные темы, вдруг вы проболтаетесь о чём-то важном. Добавил, что это дело не такое уж и срочное, не нужно во что бы то ни тало как можно быстрее лезть в друзья. Это якобы может вызвать у вас подозрения. А в целом его больше интересовало другое, касающееся моих бизнес-проектов, в частности газеты, но больше телевидения и радио, где он тоже хочет поучаствовать. Нет, не в качестве акционера, просто хочет через мои СМИ воздействовать на умы граждан США так. Как выгодно ему и его ведомству. Прикрывается безопасностью государства.
– Ясно, - задумчиво протянул Лански, закуривая новую сигарету.
– Мне можно в какой-то мере расслабиться. Однако эта сволочь загнала вас в угол, а я, между прочим, на вашей стороне. А давайте сделаем так... Возьмите и подкиньте Гуверу информацию про меня, которая его действительно заинтересует.
– И что именно я должен ему сказать?
– Нужно, чтобы и информация показалась Гуверу интересной, и чтобы была правдивой, и чтобы нашему делу не нанесла ущерба. У меня, пожалуй, есть один вариант...
Лански поведал мне, что на бизнес мафии, в котором
– В Мексике этот подонок поднялся на перепродаже колумбийского кокаина, затем его люди стали продавать наркоту в южных штатах, теперь же пытается запустить свои грязные лапы в киноидустрию. У нас уже была встреча с Густаво, на которой нашу сторону представляли я и Вито Дженовезе. Мексиканец хочет с нашей помощью распространять наркоту среди актёров и продюсеров, предлагая нам долю в этом деле. Но у нас нет никакого желания связываться с дурью. Это очень, очень скользкая тема... Мы пытались объяснить это Густаво, но он настроен решительно, заявляет, что так или иначе, а подсадит весь Голливуд на свой кокаин, и нам лучше не стоять у него на пути. Либо мы сотрудничаем, либо стоим тихо в стороне.
– И вы это проглотили?
– Анастазия предлагал сразу же с ним разобраться, но мы решили пока как следует прощупать почву. Если что - убрать этого придурка всегда успеем. Даже несмотря на то, что у Густаво у самого подручные - настоящие звери. Им убить человека - что комара прихлопнуть.
– Тогда я вас понимаю, действительно, лучше загребать жар чужими руками. Да и Гуверу будет приятно отчитаться перед Конгрессом - или кто там у него в хозяевах - что он раскрыл преступление века. Если Гувер заглотит наживку - то перечисленные вами условия окажутся выполненными: интересная и правдивая информация без ущерба для вашего дела.
– Рад, что мы пришли к соглашению!
– констатировал Лански.
– Пока отработаем этот вариант, а после ещё что-нибудь придумаем.
Мы улыбнулись друг другу и чокнулись стаканами.
Ещё минут десять ушло на согласование деталей. Лански обещал договориться с этим Густаво о новой 'стрелке', в ходе которой хотел выяснить более конкретную информацию о способе доставки товара и его реализации, не давая окончательного согласия на сотрудничество, а лишь как бы выражая свою заинтересованность. После этого информация дойдёт до меня, Лански как бы в ходе небольшой попойки пожалуется на 'интервента', а от меня информация о Густаво дойдёт до Гувера. Понятно, что через Стетсона, служащего связующим звеном в этой цепи. Моё дело маленькое: услышал - передал. Ну а дальше глава ФБР пусть принимает решения, установить наблюдение или повязать наркобарона.
– Всё же рискуете, - сказал я Лански.
– Густаво или его подельники могут связать провал проекта с вами, обвинить вас в связях с ФБР, а это и у мафии, и у представителей накрокартелей едва ли не самое страшное преступление, которое можно смыть только кровью.
– Я всю свою жизнь только и делаю, что рискую. Если бы я не рисковал, то не достиг бы того, что имею сейчас. Как ваш отель, казино? Хороший доход приносят?
– Не жалуюсь.
– И мы с партнёрами не жалуемся. И сами в шоколаде, и людям приятное делаем. Они в нашем казино играют, а когда возвращаются в Нью-Йорк или Вашингтон, произносят набожные речи о том, как аморальны игры. Но они не говорят в своих речах о том, что может быть много хуже. Что не только негры страдают от неравноправия, но и евреи, которым запрещено входить внутрь многих отелей, казино и апартаментов. А наши с вами отели и казино открыты для всех. Евреи, христиане, арабы, чёрные... Да хоть марсиане могут приходить к нам и играть сколько душе угодно. Ну или пока не опустеет карман.