Мара
Шрифт:
Мара — в муслиновом платье с заниженной талией (как уверяла продавщица, являющемся последней новинкой сезона), в чулках, на высоких каблуках — была просто бесподобна. Она была очень довольна покупками, особенно после того, как узнала, что цены не такие уж высокие, но никак не могла простить Джоко, что он не дал ей купить яркое красное платье, которое ей так шло.
— Для нас — только лучшее, — произнес Джоко, когда Мара обратила внимание на фешенебельность ресторана
И здесь Джоко снова был встречен очень любезно, и, наблюдая, как он пробегает глазами меню, Мара подумала, нет ли тут чего-нибудь еще, кроме преклонения перед его фальшивым титулом.
Их появление в зале обратило на них взгляды посетителей, сидевших за соседними столиками, и вызвало перешептывания, но Мара решила не придавать этому значения.
— Я пригласил одного человека выпить с нами кофе, — вдруг произнес Джоко. — Думаю, ты найдешь его интересным.
Хотя все блюда, принесенные вышколенным официантом, были Маре незнакомы, она не могла не признать, что еда в ресторане действительно великолепная.
«Когда разбогатею, буду обедать только в ресторане», — подумала она. Покончив с едой, Мара со вздохом удовлетворения откинулась на спинку стула.
— Все было ужасно вкусно! — сказала она.
— Хочешь заказать десерт?
Мара широко раскрытыми глазами поизучала меню, потом попросила Джоко прочесть его ей и наконец выбрала шоколадный кекс и шоколадное мороженое. Джоко от десерта отказался, попросив себе только кофе. Когда Мара покончила с кексом, он достал листок бумаги и ручку и положил их перед ней.
— Время занятий, Мара. Это очень просто, только следи за моей рукой.
Маре, однако, не показалось, что это так уж просто. Хотя она в свое время привыкла незаметно проникать в карманы гаджои доставать оттуда кошельки, написать свое имя было ужасно трудно. Ручка двигалась независимо от воли Мары. Ей пришлось долго и старательно выводить четыре буквы, которые написал Джоко, чтобы получилось более или менее разборчиво.
— Хорошо, дальше сделаешь так, — сказал Джоко, — когда мистер Сэм спросит о фамилии, ты скажешь, что знаешь только свое имя. Как ты назвала себя, когда пришла в цирк?
— Мара. Я не знаю, что они написали на том листке, который заполняли при приеме меня в цирк, но, по-моему, там были только эти четыре буквы.
— Прекрасно. Значит, скажешь мистеру Сэму свое имя — и все. Если он будет настаивать, устрой небольшую истерику.
— Почему я не могу написать фамилию? У нас еще есть время…
— Этого достаточно, Мара. Когда ты станешь известной, этот факт будет плюсом, создаст тебе некий ореол таинственности.
— Ты уверен, что так и будет?
— А разве ты не уверена? Если нет, то, значит, ты проиграла битву.
—
— Тогда прочь сомненья!
В это время в зал вошел высокий худой мужчина.
— А вот и мой гость, Вуди Штерн, — произнес Джоко, убирая бумагу и ручку. — Я прошу тебя, Мара, побольше улыбаться и поменьше болтать.
Мара внимательно посмотрела на незнакомца. Старый, подумала она. Но когда он подошел поближе, она поняла, что это толстые очки и длинные волосы делают его старше, чем он есть на самом деле. Его облик настолько не соответствовал шикарному виду ресторана, что Мара даже удивилась, как его сюда впустили.
Обменявшись рукопожатием с Джоко, гость уселся напротив Мары. Его глаза, очень острые даже за стеклами очков, внимательно изучали ее.
— Я вижу, ты привел сюда подружку, чтобы она присутствовала при твоем интервью, Джоко?
— Ты ошибаешься, Вуди. Ты здесь, чтобы взять интервью у Мары.
Гость, казалось, был разочарован.
— Не сомневаюсь, что она очень интересная особа, но знаменитость-то все-таки ты.
— В этом вопросе можешь довериться мне. Всякий раз, когда мы выступаем в Сент-Луисе, я даю тебе потрясающий материал для статьи. Обещаю, что ты не прогадаешь и на этот раз.
— Ну, и что за история?
— Про Золушку, но с одним отличием.
— Каким же?
— Золушка начинает свое восхождение уже будучи принцессой, цыганской принцессой. Дочерью короля.
— Не болтай! У цыган нет королей.
— В ее имени… — Джоко на секунду задумался. — Вся суть в том, что люди любят сказки.
— О'кей. Люди доверчивы. Итак, ее отец был вожаком табора или кем-то в этом роде. Бароном, что ли… Можно назвать его королем, а ее принцессой. Только кто поверит в это?
— Посмотри на нее! Разве она не выглядит как принцесса?
Вуди Штерн внимательно изучал Мару.
— Послушай, детка, а ты действительно цыганка?
Мара слушала их разговор, и в душе ее закипала злоба. Джоко обещал хранить ее секрет, а сейчас первому же встречному все и выболтал!
Джоко улыбнулся ей.
— Скажи, пожалуйста, Вуди что-нибудь по-цыгански.
Она посмотрела на него и произнесла по-цыгански: «Ну и идиоты же вы оба!» Хорошо, что они ее не поняли.
— Видишь? Цыганка!
— Это может быть и румынский язык. Откуда мне знать? Но в чем, черт возьми, дело? Это хорошая история, но мне-то она зачем? И чем, в конце концов, твоя цыганка занимается? Летает на пушечном ядре?
Мара не могла больше вынести того, что ее просто не замечают.
— Я — воздушная гимнастка! — произнесла она с возмущением.
— Спокойно, спокойно, — сказал Вуди. Теперь он тоже улыбался. — А в ней есть пыл, Джоко.
— Не то слово! В ней есть огонь, — возразил Джоко.