Маракх. Испытание
Шрифт:
— Летим в нейтральную зону, говорят сианцы выбросили отличную партию хотто и ловкого бармена в придачу. Парнишка творит чудеса, смешивая с лидурой какие-то свои порошки. Борк уже оценил.
— Разве нас там ждут?
— Крысы от жары попрятались в норы, «ястребы» подыхают от безделья и пытаются нас задирать. Неужели останемся в стороне? Не узнаю тебя, дружище! Летим, посмотрим на озорных хубаночек, мне нужна огневая поддержка… Возьмем одну на двоих, как в прошлый раз.
Мысль о пьяной губастой шлюхе вызвала приступ брезгливости, но провести еще
На закате Антарес «Пробитый бак» как обычно был полон военными. Здесь любили отдыхать низшие чины сианских офицеров и наемники с разных частей системы. Тарсианцев оказались всего пятеро, включая самого Дара.
Он лениво оглядел залу и мгновенно напрягся, заметив у стойки парочку высоченных яссов. Крепкая фигура одного даже показалась смутно знакомой. Рассмотреть внимательней не получилось, приятели увели к столику, где завершалась игра в турку. Молодой, щеголеватый сианец проигрывал годовое жалование, на это зрелище стоило полюбоваться.
Короткие волосы солдата взмокли от пота и стояли торчком, темные глаза с тоской наблюдали за разгромом костяных фигурок на зеленом поле. Предчувствуя скорое поражение, сианец воспользовался правом посадить на свое место более опытного игрока, способного свести траты к минимуму.
Но товарищи его озадаченно пожимали плечами и не спешили на помощь. Дар злорадно заметил, что положение «ястреба» почти безнадежно и выигрыш достанется тарсианину в белой форме соседнего гарнизона. Как тут сдержать насмешливое замечание в адрес «носатых» зазнаек:
— Сианцы неплохо научились махать крыльями, но в турку играть до сих пор не умеют.
Неожиданно за спиной раздался чеканный ответ:
— Зато им не надо усыплять женщину, чтобы заняться любовью. И потом они не сбегают, как нагадившие щенки, а берут на себя полную ответственность.
Услышав отповедь ясса, Дар стиснул кулаки до хруста в суставах. Теперь он узнал змеиного выродка, кажется, его имя Шако – охранник Ари. Взгляд затуманила пелена ярости.
— Что вы забыли на «нейтралке»? Или у сианцев появились цепные ящеры? Яссы никогда не были сильны в небе, ваш удел - глотать пыль старых могильников да ловить крыс.
— У меня личный интерес. Хочу выбить зубы одному уроду. Еще бы уши отрезал, да здесь так не принято, боюсь показаться старомодным.
Назревала крупная ссора, к игральному столу подтянулся народ. Старшему в группе сианских офицеров пришлось рявкнуть пару звучных команд, призывая всех успокоиться. Дара оттеснили назад свои же пилоты.
Разочарованно глянув в сторону «желтоволосого» Шакко раздумывал пару секунд, а потом тронул за плечо понурившегося сианца и предложил занять его место, чтобы закончить сложную партию.
Рассудив, что реальный мордобой отменяется, интерес наблюдателей живо переместился в другую плоскость. В честном поединке тарсианин не соперник боевому яссу, но как у них сложится на зеленой доске? Игра в костяную турку -
Приободрившийся «ястреб» тут же заказал выпивку для всех присутствующих в баре за счет только что открытой кредитной линии. Светловолосый человек за стойкой едва успевал открывать бутылки хотто, скоро в ход пошла и знаменитая лидура.
Когда до ушей Дара донеслись радостные вопли сианцев, стало очевидно, что ясс все же победил. Вот он щурит единственный глаз, принимая поздравления, потом отводит молодого офицера в сторону и будто о чем-то с ним договаривается. Наверно, просит себе часть выигрыша, жадный ублюдок!
Дар залпом влил в себя порцию лидуры, внезапно ощутив странный привкус благородного напитка. Наверно, бармен разбавил его второсортным хотто или даже убойной трикой. А, может, и негодным глейсом...
В голове зашумели сотни незримых моторов. Резко захотелось ощутить запах гари и разодранных вражеских потрохов. Захотелось расправить крылья, которые одним взмахом превратили бы эту забегаловку в груду дымящихся обломков. Вместо крови по венам потекла горючая смесь, мгновенно воспламенила разум. Кто-то иной сейчас просыпался в разгоряченном теле, властно требовал выхода древней злости ко всему человеческому роду.
Чтобы удержать равновесие, Дар цепко ухватился ладонями за кромку стола и заорал, силясь перекрыть гул трех десятков чужих голосов:
— Харакс будет наш! За него заплачено сотнями жизней, слышите, горбоносые выродки? Скоро мы забьем песок в ваши вонючие глотки, желчью своей захлебнетесь, трусы. А потом доберемся и до змеиных гнездилищ… Сжечь тварей! Не щадить никого!
В наступившей тишине отчетливо прозвучал нервный смешок тощей хубанской девицы, которую молодой офицер осторожно спустил с колен, выпрямившись в полный рост. Сианец кинул быстрый взгляд на своего командира, и видимо, получив утвердительный жест, вежливо обратился к Дару:
— Я здесь всего третий день, но уже понял, что надвигается веселье. Тебе не терпится проверить крепость костей и шасси? Предлагаю два захода над бездной и ставлю весь выигрыш на то, что спущу тебя вниз до того, как погаснет зарево на востоке.
— Без хваленых лазерных пушек вы ни на что не годны!
— Ты отказываешься от воздушного поединка? Успел наложить в штаны?
До чего же хотелось ударить в ненавистное смуглое лицо, Дар почти не сомневался, что его провоцируют, но смахнул с плеча ладонь напарника и грубо выругался.
Спустя полчаса с малого полигона Батрейи взмыли в багровое небо два истребителя. Коротенький крутой хвост сианского самолета украшал веер зеленых огней, еще пара мощных прожекторов нависали над каждым округлым крылом, создавая завораживающее зрелище даже для искушенной наземной публики.
— Выпендрежник! – почти ласково проворчал старший офицер, раздумывая о завтрашнем наказании для молодого пилота. Впрочем, если тому и впрямь удастся сбросить тарсианина в ущелье, можно будет обойтись словесным замечанием.