Марианна – угроза информационной безопасности
Шрифт:
Милена только посмеялась, когда заметила, как я опешила от поведения её друга. Она-то его знает сто лет, а для меня он был непонятным ребусом.
Стас подрабатывал моей угрюмой и хмурой тенью уже больше двух месяцев весны. А в универе делал вид, что ничего удивительного не происходит, что всё, как и прежде.
Майским дождливым днём, когда у меня было поганое настроение из-за утренней ссоры с мамой, я развернулась и остановилась, дожидаясь его.
– Что ты делаешь? – резко и холодно сказала я.
– Тебя провожаю, – ответил Стас. – Разве неясно?
Наши зонты соприкасались (его чёрный, мой белый с зарисовками
– Перестань. Мне не по себе, – всё также сухо сказала я.
Мне никак не забыть, как он сложил свой зонт, развернулся и поплелся медленно-медленно в обратную сторону. А дождь заливал его рюкзак с забавными нарисованными чудиками – разноцветными дудл-монстриками, мочил конспекты, смывал розовый тоник с волос. На улице было всего плюс пятнадцать градусов. Он простудился.
Я не поздравила его с днем рождения. Это было в воскресенье. Тридцать первое мая. В соцсеть не заходила, поэтому увидела уведомление только на следующий день. Стас ждал до самой полуночи. А потом я получила от него горькое, как таблетка левомицетина, сообщение. Он одновременно признавался мне в любви и в том, что раньше сомневался, могут ли ему вообще нравиться девушки. И вот появилась я, такая фантастическая, магическая, умная, настоящая, натуральная. Но одновременно с этим у Стаса начались кошмары – каждую ночь он видел в дверном проёме своей спальни девушку с распущенными светлыми волосами, как у меня. Она медленно подходила к кровати и душила его, а Стасу не хватало сил ей сопротивляться. Этот парень-«тихий омут» написал, что уверен в отсутствии взаимности, но всё равно решил признаться на прощание. И поклялся не докучать мне.
Слово сдержал. После сессии Стас перевелся в другой университет. Мы не виделись всё лето. Хотя девочки меня и поддержали («Чего он хотел? Вел себя, как дебил. Так только напугать можно»), я видела грустные глаза Милены. Она его знала, и она его жалела.
Лиза устроилась дилером в казино и работала весь июль и август по ночам в режиме шестидневки. Виделись с ней всего пару раз за лето, видок у неё был, будто сдаёт по литру крови ежедневно в донорский центр. Милену закрутил и унёс ураган по имени Сергей, словно волшебник из Страны Оз. Они познакомились в интернете (не зря же подруга получила сто долларов за статью в «Cosmopolitan» на эту тему), а потом встретились в небольшом семейном кафе. Сергей – программист, увлекается большим теннисом, альпинизмом и… Миленой. При встрече с ней мне казалось, что подруга говорила на увеличенной в два раза скорости.
Виталик не приехал тем летом из Питера на каникулы. Ещё год назад это стало бы трагедией со слезами для меня. Но даже самых близких людей со временем отпускаешь, как расстаёшься с любимым плюшевым мишкой, отдаёшь детские сказки, взрослея. Виталик заслуживает отдельной «комнаты» в моей жизни, в которую захожу всё реже.
Поработала две недели промоутером на дегустации российского шоколада. Не разбогатела, но поправилась. Теперь могу все десять видов плиток назвать с закрытыми глазами по одному лишь запаху. А ощущение тяжелого, нарядного кокошника на голове от промоутерского костюма не покидало даже перед сном.
В день моего рождения, одиннадцатого августа, Стас выложил на своей стене в VK аудиозапись. Он читал рассказ «Я думал о тебе» тихим, но таким проникновенным голосом:
«Я вдруг понял, что она для меня весь мир. В ней было всё то, чего мне так не хватало».
Нет, он не говорил томно или хрипло, не был грубым и сексуальным. Нежный полушепот. Когда он временами улыбался во время чтения, я будто «видела» эту улыбку. Голос Стаса звучал, как мягкое одеяло, которым тебя, спящую на диване, укрывают, как бархат для ладоней, как ощущение, когда распускаешь волосы после неудобной высокой прически со шпильками, как объятие близкого человека. Всего трехминутная запись, и такой спектр чувств. Я заплакала.
Много размышляла, почему из трех девчонок Стас выбрал меня, а не куколку Лизу или веселую, непринужденную брюнетку с мощной харизмой, Милену. Так и не поняла.
В начале второго курса четвертый стул в столовой сиротливо пустовал, напоминая мне, какой я черствый сухарь. Пока Милена редактировала свою первую статью для журнала «Cosmopolitan» о знакомствах в интернете, мы с Лизой решали учебный кейс по предмету «Организационное поведение» о руководителе, которого отправили на простаивающий по причине пьянства и прогулов завод в глубинке, зубрили четырнадцать принципов менеджмента Анри Файоля. Теперь в кошмарах снились расчеты показателей бизнес-статистики.
Великодушный Стас меня не кинул в черный список, но и ничего нового на его страничке не появлялось, кроме растущих с геометрической прогрессией грустных треков. Я слушала песню «All I want» группы Kodaline из его плейлиста десятки раз перед сном, и каждый раз моя душа рыдала от услышанных слов.
All I want is nothing more
Всё, что я хочу – это лишь
To hear you knocking at my door
Услышать, как ты стучишь в мою дверь.
Cause if I could see your face once more
Ведь если бы я мог увидеть вновь твоё лицо,
I could die a happy man I'm sure
Я бы умер счастливчиком, это точно.
When you said your last goodbye
Когда ты окончательно попрощалась,
I died a little bit inside
Я умер изнутри.
I lay in tears in bed all night
Я лежу в слезах на кровати ночь напролёт
Alone without you by my side
Один, без тебя рядом.
Я не позволила ему понравится мне, завоевать, познакомить со своим необычным внутренним миром. И теперь жалела об этом.
27 сентября Стас ждал в обед Милену на крыльце университета. В ярко-красной толстовке с капюшоном, забрызганных разноцветными красками белых кедах и с крафтовым пакетом в руках. Никакого намека на крашеные волосы. У подруги был день рождения – восемнадцать лет. Она собирала друзей в субботу, но Стас не планировал туда приходить. Я заметила его через окно и попросила у Милены пять минут. Почему-то волновалась, как выгляжу, а выглядела я, как назло, бесцветно: чёрные брюки, серый джемпер и синяя джинсовка.