Марианна – угроза информационной безопасности
Шрифт:
В том детском признании я рассказала брату, что мечтаю о высоченном брюнете с голубыми глазами. Ни одного совпадения со Стасом. А бабушка зачем-то в шутку упомянула об этом в своем свадебном тосте.
Зато в моем муже был таинственный X-фактор, который невероятно влек меня к нему. На самом деле мне сложно рассуждать о мужской красоте, нет собственных мерок для неё, нет насмотренности, как нынче модно говорить. Не привыкла разглядывать незнакомцев. И когда Лиза, пока ещё свободная барышня, обращает моё внимание на так называемых «горячих красавчиков» на улице, я не могу понять её восхищения. Самые обычные мужчины.
Мне
Моих парней до Стаса сложно назвать девичьими грезами. Ни разу не встречалась с кем-то похожим на парня с обложки журнала «GQ» или «Men's Health». И читая любовные романы, никогда не могу сложить в голове визуальный образ пылкого героя, лицо будто размыто. Виталик, моя первая, детская и самая долгая любовь, был невысоким, ходил в очках в старших классах (но стильных, в коричневой оправе), массивный нос с горбинкой. После его отъезда на учебу в Питер, мне нравился самый настоящий Винни-Пух, Даня – милый пухляш (но не совсем Карлсон, конечно), который чуть-чуть косолапил при ходьбе. С ним ничего не вышло – он дружил, а я втрескалась. Впрочем, ненадолго. Мы общались всего одно лето.
Мама говорила, что у меня, вероятно, проблемы с самооценкой, раз подсознательно избегаю сильных, умных и привлекательных парней, считаю себя недостойной. Ей и Стас понравился не сразу. Когда я поняла, что влюбилась, то примчалась домой на крыльях нового чувства. У меня никогда не было секретов от неё. Мама замечательная, теплая, откровенная и очень-очень мудрая. Не выставляет себя эталоном праведности и высшего разума, не раз рассказывала об ошибках молодости, глупостях, то, о чём другие матери стыдятся рассказывать дочерям.
Я показала ей фотографию Стаса и рассказала о встрече после долгой разлуки, о нашем первом поцелуе, о том, как он провожал меня до дома и играл с волосами, какой он талантливый и одаренный, и восхитительный.
Мама с минуту изучала снимок, а потом сказала: «Видно, он сильно любит себя, а нужно, чтобы любил тебя. Больше себя. Это главное в мужчине. Для своей любимой женщины они готовы на любые свершения, добиваются высот».
Да, Стас щепетильно следит за собой, особенно за кожей, любит дорого одеваться. Но он говорит: «Я не настолько богат, чтобы покупать дешевые вещи». И, действительно, его одежда долго выглядит, как новая, хорошо сидит на нём. Разве это плохо?
Мама была в курсе развития наших отношений, а вот для папы знакомство с женихом за месяц до моей свадьбы стало большим сюрпризом. Он был погружен по самые уши в работу, чтобы у его девочек, меня и мамы, было всё. Мы к тому моменту получили дипломы: я – с отличием, Стас – без троек.
Бабушка испытала лёгкий шок на свадьбе, когда впервые увидела моего мужа. А ведь он чуть ли не встретился с ней волей комичного случая годом раньше. Родители уехали в отпуск на море. Впервые вдвоем, без детей. Я никак не могла полететь с ними – сначала сессия, потом производственная практика. Брат, пользуясь отсутствием родителей, укатил на два выходных дня с девушкой на озеро за город.
Я пригласила в гости Стаса. Впервые. Ничего такого, всё было целомудренно. Мы сидели в моей комнате на диване и собирались посмотреть какой-нибудь фильм, когда услышали звук проворачивающегося ключа в замке, а потом и командирский голос бабули в коридоре. Папина мама – суровая леди. Я велела Стасу лезть с шкаф-купе и сидеть там тише воды. А сама с удивленными и радостными возгласами вылетела из спальни обниматься с бабушкой. Не знала, что родители оставили ей ключи от дома.
– Вот пришла вас с Костей навестить, – и пошла по комнатам. Интуиция у неё, что надо. Благо не додумалась шкаф открыть.
Я поставила чайник и приготовилась к бесконечным историям из бабушкиной молодости и отцовского детства, которые знала наизусть, но почтительно слушала. Мы выпили, наверное, по литру чая со смородиновыми листьями, которые она привезла, и моими домашними заварными пирожными, приготовленными для Стаса. Тогда он из вежливости их ел, а после свадьбы признался, что категорически не приемлет сладкое, считает его бесполезным наркотиком и даже заставил меня посмотреть шокирующий фильм «Сахар». Хотя это не помешало ему предложить пару лет назад взять кредит и открыть мне кофейню. Я струсила. Вдруг ничего не выйдет, а долг останется. Если бы на собственный капитал, может быть, я и решилась. Обожаю печь и создавать особую атмосферу на кухне. Стас знает, что собственная маленькая кофейня – мечта №2 для меня. Мечта №1 – писать и публиковаться, но и на это я не решусь.
Стас просидел в тот далекий день в шкафу до самых сумерек. Я уж подумала, что бабуля решила заночевать у нас. И когда она все-таки ушла, мы со Стасом смотрели в обнимку «Осень в Нью-Йорке». Я разревелась, как дурочка. Никак не могла успокоиться, представляя, что Стас может умереть раньше меня. Он молча усадил меня к себе на колени, прижал к груди и легонько покачивал, а потом включил «Пятьдесят первых поцелуев» с Адамом Сэндлером и Дрю Бэрримор, чтобы развеселить. Стас необыкновенный и такой чуткий, никогда не злится при виде женских слёз, как это бывает у других мужчин, хотя и выглядит растерянным.
Да, бабуля умела вызвать краску на лице своими слишком прямолинейными словами. Догадайтесь, о чем она спросила у меня по телефону на следующий день после свадьбы?
– Ну и как тебе ЭТО? – я чуть не поперхнулась утренним чаем, но сделала вид, что не понимаю, о чем она говорит. – Как тебе половая жизнь?
Не могла же я признаться почти семидесятилетней, советской до мозга костей женщине, что была на седьмом небе от этого невероятного парня, ходячего парадокса.
Во время последнего вальса мой очаровательный жених, не вымолвивший и слова за весь вечер, бережно отвёл локоны от моего уха и прошептал то, от чего я моментально расплавилась:
«Я хотел тебя… – он поцеловал меня в шею, незаметно прикусив её легонько, и продолжил фразу, – каждый день… четыре года подряд».
По венам побежала жаркая слабость, сначала разливаясь по рукам и добираясь к бёдрам, коленям. Я не слышала таких слов никогда. Только в фильмах.
Осознание, что мы первые и единственные друг у друга, настолько близкие, ударяло в голову, доводило до дрожи, снимало все защитные блоки и вышибало предохранители, а ведь мы не пили даже шампанское на свадьбе.