Марина Влади, обаятельная «колдунья»
Шрифт:
Зато при первой же возможности Марина и Владимир стремились повидаться с балетным чудодеем, удивительно обаятельным Михаилом Барышниковым, [30] с которым Высоцкий был знаком еще по Питеру.
Приезжая из Штатов на гастроли в Париж, Михаил нередко останавливался у Тани-Одиль, которая его просто боготворила. Во время одной из встреч Барышников похвастался книгой стихов Иосифа Бродского [31] с дарственной надписью автора. Марина вслух прочла:
30
Барышников
31
Бродский Иосиф Александрович (1940–1996) — русский и американский поэт, переводчик, эссеист. В эмиграции с 1972 года. Лауреат Нобелевской премии по литературе (1987).
Высоцкий присвистнул: „Такие слова, Мишка, — да выбить бы золотом на мраморе на твоем доме в Нью-Йорке“. Поэт и мечтать не смел, что спустя какое-то время сам удостоится наивысших похвал от будущего нобелевского лауреата. Преподнося Высоцкому свой сборник „В Англии“, Бродский написал: „Лучшему поэту России, как внутри ее, так и вне“.
После смерти Владимира Марине показали слова Иосифа Бродского, ниспосланные вослед ушедшему: „Я думаю, что это был невероятно талантливый человек, невероятно одаренный, — совершенно замечательный стихотворец. Рифмы его абсолютно феноменальны“.
Марина делала все, чтобы Владимир увидел мир, но не глазами любопытствующего и праздного туриста, а глазами человека, который в предложенных обстоятельствах просто живет, работает, любит.
Полагая, что знает все закулисье шоу-бизнеса, Марина на свой страх и риск предпринимала робкие и в чем-то наивные попытки организовать его выступления перед французской публикой. Ее подводила слепая вера в то, что тот ошеломительный напор и колоссальное обаяние, которыми Высоцкий мгновенно завоевывал слушателей, не понимавших ни слова из того, что поет этот русский, откроют ему путь на любые эстрадные подмостки и к сердцам парижан. Пусть сегодня это будет небольшой зал L'Elys'ee Montmartre, но завтра — непременно Olympia! Дебютные выступления надежд не оправдали. Марина была донельзя огорчена, Высоцкий, без всякого труда собиравший многотысячные аудитории в любом городе Союза — от Ташкента до Калининграда, воспринял свои не вполне удавшиеся концерты провалом и даже оплеухой.
К выступлению на празднике газеты „L“ Humanit'e“ Марина попросила Мишель Кан подготовить подстрочник текстов, чтобы перед исполнением песен Володи читать их зрителям. Правда, прежде Мишель никогда не занималась поэтическим переводом, специализируясь в основном на переводах для французских коммунистов трудов товарища Л.И.Брежнева.
Читая подстрочное переложение „Охоты на волков“, „Натянутого каната“ и других песен, Марина чуть не плакала от досады и бессилия. Эти прозаические тексты больше напоминали казенные правила охотничьего клуба и инструкции по технике безопасности для цирковых артистов.
Но Мишель оправдывалась и уверяла, что зрители вообще не хотели слушать какого-то безвестного им певца, а потому проявили полное равнодушие к его выступлению. Влади утешала себя и других тем, что даже в советском посольстве в Париже далеко не все слушатели толком „воспринимали то, о чем пел Володя: для этого надо было чувствовать жизнь страны так, как чувствовал ее он…“.
Она переживала, ссылки на языковые проблемы уже не казались убедительными. Она же видела, говорил Анатолий Гладилин, насколько хорошо
Нужна целенаправленная, продуманная, тщательно выстроенная рекламная кампания. Имя должны запомнить, оно должно застрять в мозгах, люди должны захотеть его слушать и только потом уже купиться, поддавшись его обаянию и силе голоса… А ты даже не удосужилась анонсировать концерты хотя бы в эмигрантской „Русской мысли“. Об афишах тоже забыли… Дилетанты. Publicity, Public relations — это не искусство, это же целая наука! Ты, кстати, знаешь, кто ее создал? Сэм Блэк. Твой соотечественник, между прочим. Семен Черный из Одессы! Не смейся, его умные родители, удирая в начале века в Штаты, прихватили с собой смышленого мальчишку, который это все потом и придумал… Вот так-то, madame.
Вскоре на радио „Франс Мюзик“ давний знакомый Марины мсье Эруан организовал передачу с участием Владимира Высоцкого. Он появляется в телепрограмме на популярном канале TF1. Заметки с упоминанием Высоцкого начинают время от времени мелькать в известных французских изданиях — „Le Monde“, „Paris Match“, конечно же, коммунистической „L“ Humanit'e».
В Париже она знакомит Владимира со знаменитым английским режиссером Питером Бруком, [32] который уже окончательно перебрался во Францию и возглавил театр «Буфф дю Нор». К ее немалому удивлению, уже через минуту у них обнаруживаются общие знакомые.
32
Брук Питер (1925) — английский режиссер театра и кино. Работал в США, Франции. Автор к/ф «Повелитель мух», «Марат/Сад», «Король Лир», «Вишневый сад», «Махабхарата» и др.
— Валентин Николаевич Плучек, кажется, ваш брат?
— Да, — Брук был несколько обескуражен такой осведомленностью. — Кузен. Наши отцы были родными братьями.
— Сегодня Валентин Николаевич — один из самых известных режиссеров Москвы, главный режиссер Театра сатиры.
— Да-да, я знаю, — говорит Брук.
— Я немножко работал с ним, писал песни для его спектакля «Последний парад».
— Так, может быть, вы и для моих артистов споете? — деликатно предложил Брук. — Я думаю, им будет интересно послушать своего московского коллегу.
— Что, прямо сейчас?
— Ну а почему бы и нет?
И все трое засмеялись — чисто одесским получился диалог!..
Актеры Брука снисходительно так смотрели, вспоминала Марина, думали: ну выйдет две-три песни. Володя взял гитару — и пел почти три часа…
Спасибо вам, Валентин Николаевич, за невольную протекцию.
Я Ваш поклонник с некоторых пор, И низкий Вам поклон за Вашу лиру, За Ваш неувядаемый юмор, За Вашу долголетнюю сатиру!…Маринка мечется между плитой, счетами и делами, с грустью видит Высоцкий и жалеет ее. У нее колоссальная почта. В основном все требуют денег: штрафы, налоги, страховки, благотворительная помощь, гонорары адвокатам… Тут же звонок из телекомпании, далее от фотографа — нужно делать снимки для журнала. После этого — парикмахерская, интервью и съемка. Вечером гости… И так — без конца и края, голова идет кругом.
Но главное, чем заняты все ее мысли, конечно, была проблема с записями будущих пластинок Высоцкого.