Маринкина башня
Шрифт:
– Можно. Только тут восемь этажей и смотреть особо нечего, – предупредил ее гид.
– Я только наверх и обратно.
Смотреть действительно было особо нечего. Толстые стены, деревянные настилы на полах, множество окошек-бойниц.
Пустота. И тишина. По мере того, как Агнеша поднималась по крутым каменным ступенькам все выше, шум, производимый туристами на первом этаже, стихал. Ступила на площадку последнего восьмого этажа.
Бедная девочка, – жалела добрая Агнес незнакомую ей царицу, заточенную когда-то в это тесное и унылое пространство. Она предполагала, что в Коломну Марина Мнишек попала уже не ребенком, а будучи взрослой девушкой. Но все равно жалела.
Выглянула в узенькое окошко. Обзор так себе, внизу – поблескивает водная гладь речки Коломенки, сверху виден кусочек неба. Смотрела ли Марина в это окошко, как и она сейчас? О чем думала? Плакала ли? Надеялась ли на спасение? И как она тут вообще находилась, в помещении, продуваемом ветром? Оконца-бойницы ведь ничем не закрыты от непогоды.
Радостное настроение сегодняшнего дня сменялось печалью.
Надо поскорее возвращаться вниз, к людям, – решила Агнеша.
Отошла от окошка, уже ступила на ступеньку, но заметила на кирпиче одной из стен что-то выбивающееся из общей картины, какое-то цветовое пятно.
При ближайшем рассмотрении пятно приобрело очертания рисунка, выполненного голубой и золотистой красками.
– Полумесяц, страусиное перо, – вслух проговорила девушка. – Какой странный рисунок. И почему он здесь?
Провела по картинке ладошкой. И, словно в кино, от ее прикосновения в стене стал образовываться проем. Кирпичная кладка отъезжала в сторону, открывала в толще стены перед изумленной Агнешкой потаенную дверь с массивной кованой ручкой в виде двуглавого орла с поднятыми крыльями 3 .
3
Впервые в отечественной геральдике двуглавый орел с поднятыми крыльями появляется на печати Лжедмитрия I. Ранее царственный орел изображался с опущенными крыльями.
Семья воеводы Джевицкого праздновала наступление Нового года. Божене казалось, что в замке собралось все население Лодзенского воеводства. Хотя, чему тут удивляться, в Лодзе и проживает всего-то около трех тысяч человек, а замок ее отца единственная значительная постройка в округе.
Замок представлял собою двухэтажную каменную крепость прямоугольной формы, окруженную рвом. На втором этаже располагались личные покои хозяев, а помещения первого этажа использовались для служебных нужд и для проведения застолий. Вот, как сегодня.
Во главе праздничного стола восседал сам воевода Мацей Джевицкий. По правую руку от него архиепископ Станислав Карнковский, друг и наперсник. Именно он много лет назад ходатайствовал перед королем о пожаловании воеводства Мацею.
Божена прислушивалась к их разговору. Отец со Станиславом обсуждали возможность открытия духовной семинарии. Она вдруг отвлеклась, уловила далекий детский плач, встрепенулась, но мать крепко сжала ее руку.
– Кормилица рядом с девочкой, – едва слышно прошептала Катажина Джевицкая. – Сосредоточься на Яцеке.
Сорокадвухлетний князь Яцек Порыцкий положил свою жирную лапищу на бедро Божены. Девушку чуть не вырвало. Но она сдержала рвотный позыв и обернулась к нему с улыбкой.
– Вы нетерпеливы, князь.
– Мне не терпится назвать Вас своей женой, – ощупывал он лицо девушки пьяно-масляным взглядом, продолжая сжимать ее бедро.
Божене было жаль нового темно-персикового платья, пошитого по последней испанской моде, с многочисленными разрезами, из-под которых проглядывала нижняя сорочка изумрудного цвета. Это платье очень шло ей, красиво оттеняло зеленые глаза и каштановые кудри. Она рассчитывала поразить Вацлава. А теперь на материи останутся жирные пятна от пальцев этого борова.
Попыталась отвлечься, абстрагироваться от шума, царящего в парадном зале, от жадных рук противного Яцека. Стала вспоминать такую же новогоднюю ночь, только годом ранее. Все, что происходило накануне того празднества и все, что случилось позже.
– Саноцкий староста 4 решил провести ежегодный рыцарский турнир в Джевицах, – сообщил тогда Мацей жене и дочери. – Староста приедет со своей семьей и свитой.
– Разве не в Кросно? – забеспокоилась Катажина.
4
Староство – территория из нескольких округов, закрепленная за старостой. Староства раздавались королями в управление представителям знатных семейств с условием выплаты четвертой части доходов в государственную казну. Власть старосты в те времена была фактически безгранична. Саноцкое староство – земля Восточных Карпат.
Если турнир к дню Святого Сильвестра 5 перенесли в Джевицы, то у нее всего две недели на подготовку замка к принятию рыцарей.
– В Кросно негде разместить лошадей. Своя конюшня там слишком мала, а та, что строили к турниру, загорелась. Не успеют новою к праздникам поставить, – пояснил воевода.
– Староста уедет сразу после турнира? – уточнила его жена.
– Нет. Юрий Мнишек задержится у нас, как и часть рыцарей.
И если мать восприняла новость нервно, то Божена обрадовалась. Рыцарский турнир в Джевицах последний раз проходил пять лет назад. Ей тогда было всего двенадцать лет. Но она помнила свой восторг от столкновения рыцарей, когда они сходились стенка на стенку. Чтобы девочка не боялась, отец объяснил ей, что сражаются мужчины тупым оружием – копьями с закругленными, а не с острыми концами, поэтому удары, наносимые противниками друг другу, не являются смертельными и не представляют большой опасности.
5
День Святого Сильвестра празднуется в Польше 31 декабря, фактически вместе с Новым годом.
– Только никому не рассказывай, – предупредил отец. – Это секрет. Иначе зрителям будет неинтересно.
И Божена вдвойне чувствовала себя счастливой, оттого, что разрешили присутствовать на самом настоящем рыцарском турнире, и оттого, что ее посвятили в тайну, о которой не знают другие дамы. И пока шляхтички 6 бледнели, краснели и падали в обморок, она, Божена, демонстрировала стойкость духа.
– Надо же, какая у тебя невозмутимая дочь, – удивился один из друзей Мацея. – И не вскрикнула ни разу.
6
Шляхта – польское дворянство.
Отец с дочерью понимающе переглянулись.
Помимо турнира, Божене очень уж хотелось увидеть чету Мнишек. Ходили слухи, что пана Юрия скоро назначат старостой Самборы, самого богатого староства в королевстве, а о его жене Ядвиге все в один голос твердят, будто она писаная красавица.
Молва не обманула, пан Юрий выглядел значительно, а Ядвига оказалась хрупкой яркой брюнеткой с большими выразительными глазами. Супруги привезли в Джевицы и своих двух малолетних сыновей – Яна и Станислава.