Марино Фальеро, дож венецианский
Шрифт:
Я изнемог, одной из двух заждавшись!
Израэль
Свободны будем - в жизни или в смерти:
Цепей в могиле нет... Готовы списки?
В шестнадцати дружинах наших точно
По шестьдесят бойцов?
Календаро
Неполны две:
По двадцати пяти нехватка в каждой.
Израэль
Что ж, обойдемся. Кто их командиры?
Календаро
Старик Соранцо и Бертрам. И оба,
Сдается, в бой не рвутся, не как мы.
Израэль
Твой пылкий нрав за холод принимает
Спокойствие: но в собранной душе
Порой отваги больше, чем в крикливом
Мятежнике. Не сомневайся в них.
Календаро
Я в старике уверен, но Бертрам...
Он вял и мягок, что весьма опасно
В таких делах, как наше. Он, я видел,
Как мальчик плакал над чужой бедой,
Пренебрегая собственной, сильнейшей.
Ему в недавней драке стало дурно
При виде крови, пущенной мерзавцу.
Израэль
У храбрых часто нежны взор и сердце,
И больно им кровавый долг свершать.
Бертрама знаю я давно - и редко
Встречал людей честнее.
Календаро
Может быть!
Но слабости боюсь я - не измены;
Но так как ни подруги, ни жены
Нет у него, чтоб действовать на жалость,
Он выстоит, пожалуй. К счастью, он
Бобыль и дружит только с нами. Дети
Или жена с собой его сравняли б
В решимости.
Израэль
Подобная обуза
Не для людей с высоким назначеньем
Республику очистить от гнилья.
Наш долг - забыть для _одного_ все чувства,
Наш долг - все страсти гнать во имя цели,
Наш долг - смотреть лишь на страну родную,
И смерть считать прекрасною - наш долг,
Коль жертва наша к небу вознесется
И в мир свободу вечную сведет!
Календаро
Но если гибель...
Израэль
В смерти за идею
Нет гибели! Пусть плаха выпьет кровь,
Пусть головы на солнце сохнут, руки
Повиснут пусть на башнях и вратах
Дух будет реять здесь! Минуют годы,
Других постигнет тот же черный рок,
Но будет мысль расти неудержимо,
Глубокая, и, сокрушив иные,
Мир приведет к свободе наконец!
Кем были б мы без Брута? Он погиб
За вольность Рима, но пример бессмертный
Оставил - имя, символ чистоты,
И душу, воскресающую всюду,
Всегда, лишь деспот власть возьмет и рабство
Плодит. Он с другом заслужили славу
Последних римлян. Так начнем же род
Венецианцев истых, внуков Рима!
Календаро
Не с тем бежали предки от Аттилы
На илистые эти острова,
Где строй дворцов отбил у моря топи,
Чтоб одного сменить на сто тиранов.
Уж лучше гунну кланяться, не этим
Раздутым шелковичным червякам!
Гунн был хоть муж и меч держал, как скипетр.
А эти черви женственные власть
Над нами и над войском держат словом,
Волшбой какой-то.
Израэль
Мы волшбу разгоним
И скоро!.. Говоришь ты, все готово?
Обычного обхода я не делал,
Ты знаешь почему; но твой дозор
Мою заботу заменил, конечно,
Советом отданный приказ - ускорить
Ремонт галер - прекрасным был предлогом
Ввести побольше наших в арсенал
Как новых мастеров по снаряженью
И новобранцев, набранных поспешно
В матросы. Все ли снабжены оружьем?
Календаро
Все, кто внушал доверье. А другие
Пусть подождут в неведенье, пока мы
Не грянем. Вот тогда - вооружу их.
В пылу и спешке некогда им будет
Раздумывать - придется уж примкнуть
К товарищам.
Израэль
Ты правильно решил.
Всех ты заметил этих?
Календаро
Да; учел я
Немало и начальникам дружинным
Предосторожность эту предписал.
Насколько вижу, сил у нас довольно,
Чтоб вышло дело, коль начнем не позже
Чем завтра. До начала - каждый час
Нам тысячью опасностей грозит.
Израэль
В обычный час всех собери шестнадцать,
За исключеньем Николетто Блондо,
Соранцо, Марко Джудо. Эти трое
Пусть в арсенале смотрят за порядком,
Пока дадим условленный сигнал.
Календаро
Исполним.
Израэль
Прочим - быть вели где нужно.
Я должен им представить новичка.
Календаро
Что? Новичок? Он тайну знает?
Израэль
Да.
Календаро
И ты рискнул доверить жизнь друзей
Чужому, незнакомцу? Безрассудство!
Израэль
Я рисковал одной моею жизнью,
Уверен будь. А помощь незнакомца
Удвоить может нашу безопасность.
Коль согласится он. А коль отступит
Он в нашей власти: мы придем вдвоем;
Не ускользнет. Да он и не отступит.
Календаро
Смогу судить, лишь повидав его.
Он что - из наших?
Израэль
Да, по духу - наш.
Хоть родом знатен. Он из тех, кто может
Взойти на трон или низвергнуть трон;