Марьинские клещи (сборник)
Шрифт:
Все 500 бойцов и офицеров вместе со славным майором Родионом Филипповым погибли в жаркой схватке у села Легедзино. Когда командующему корпусом немецкому генералу Гудериану доложили, куда были отвлечены танки, объяснили, что солдат и офицеров разорвали русские собаки, что сами русские все до одного жертвенно пали, то генерал, как и когда-то сбитый под Смоленском фашистский асс-подполковник, изрёк:
— Непонятная война, непонятная страна!
В
Известный издатель в Москве большим тиражом отпечатал книгу «Гудериан. Воспоминания солдата». Если бы ему дали рукопись про майора Родиона Филиппова, то издатель брезгливо от неё отвернулся бы.
Как же!
В ней не льётся грязь на Красную армию, а это, по его мнению, очень плохо.
Хочется издателю испачкать зловонной грязью нашу великую Победу.
И ведь пачкает!
Господи, прости ему и прочим, попирающим Россию, — озлобление, ослепление, беспамятство, гордыню и ярость.
Не ведают, что творят!
Таких попыток, разного масштаба и свойства, множество. Ведёт «атаку» на Победу, так называемая, «пятая колонна». Как-то по всероссийскому радио выступал популярный писатель, чьими книгами завалены магазины от Владивостока до Калиниграда. Сей «инженер человеческих душ» вещал миллионам слушателей своё мнение ни много, ни мало — о самом Г.К. Жукове.
Слушать его было противно и гадко!
Бедный Георгий Константинович!
Как ему досталось вдоль и поперёк от сочинителя сомнительных романов. Нагло пытался он приравнять ВЕЛИКУЮ ЛИЧНОСТЬ к какому-нибудь рядовому негодяю.
Немыслимая вещь!
Нескрываемая ненависть к выдающемуся полководцу СССР, известному во всем мире, наполняла радиопередачу.
И объяснить её ничем невозможно.
Фашисты силились понять непредсказуемый характер русских «бестий», но им не удавалось, и эта их немощь порождала пустоту в головах, её быстро заполняла крайняя жестокость, ещё не виданная в мире. 3-й Рейх мстил красноармейцам, населению Советского Союза за жертвенность и любовь к Родине.
Попирая вековой закон войны — нельзя издеваться над тем, у кого нет оружия — они бомбили санитарные поезда, госпитали в Львове, Гродно, Минске, Смоленске, походные медсанбаты в полосах фронтов, хотя над ними и развевались флаги с красным крестом.
Но что «Красный крест» для «сверхчеловеков»?
Так, ничто! Пустой знак!
Особый смак доставляла фашистам «охота» за мирными людьми, независимо от того, в каком они были возрасте — младенческом или старческом.
В том же июле, когда кипел бой у Легедзино, из Ленинграда в Новгород отошёл состав, в котором было двенадцать вагонов — отправляли ребят подальше от войны, она стучалась в двери. Сберечь детей от беды — святой долг для взрослых, поэтому спешили увезти ребятишек в тыл.
Маленькая Надя, рыжеволосая, щёки её были усыпаны веснушками, как отъехали, всё плакала.
— К маме хочу, — причитала она. — Где моя мама?
Сопровождающая воспитательница насилу успокоила девчушку, шести лет от роду, да и то благодаря кукле, которую воспитательница сунула ей в руки.
В клетчатом платьице, голубоглазая, кукла глядела на Надю и улыбалась. Надя улыбнулась ей, прижала куклу, так с ней и уснула.
Утром поезд остановился у платформы станции Лычково.
Ребята высыпали на свежий воздух, радуясь солнцу, теплу.
Вдруг — гудение моторов. Немецкие «Юнкерс-88» заходили с головы и хвоста состава, сбрасывали бомбы. Взрывы, огонь, дым, крики, плач, паника. Ребят, кто пытался убежать, расстреливали из пулемётов с воздуха. За полчаса стервятники оставили на перроне кровавое месиво. Из сотен детей чудом уцелели 18.
Нога маленькой девочки Нади, оторванная от мертвого тела, валялась около опрокинутой урны на перроне.
Рядом с ней лежала испачканная кровью голубоглазая кукла.
Фашисты улетели чрезвычайно довольные собой.
После того, как было зачитано «Обращение» Гитлера к солдатам Восточного фронта, личный состав армий, объединенных в группировку «Центр», перешёл к выполнению операции «Тайфун».
Главная их задача на утро 2 октября состояла в ликвидации взаимодействия соединений Красной армии — надо было вывести из строя все виды связи, которыми располагали русские, а затем сильными ударами прорвать нашу оборону.
Фашисты начали со штаба Западного фронта.
Ещё до их наступления, на рассвете, генерал Иван Конев и большая часть штабных офицеров покинули усадьбу князя Волконского в Касне и продвигались к деревне Столбы, месту новой дислокации. Но и старый штаб продолжал действовать, люди остались для связи с частями.
Утром, когда Иван Степанович принимал донесения о завязавшихся боях на передовой, находясь в Столбах, небо над Касной потемнело от фашистских бомбардировщиков. Двадцать «Юнкерсов-88», издавая противный вой при пикировании, хищнически обрушились на барские постройки. Бомбы рвались на аллеях, выворачивая с корнями вековые липы, превращали в крошево кирпичные стены особняка, осколками разлетались по округе. От бомбёжки пострадали семьдесят с лишних наших бойцов и офицеров, некоторые были ранены, а большинство — убиты.
Прежний штаб Западного фронта был уничтожен.
Удары с воздуха фашисты наносили по штабам разных уровней, командным высотам, пунктам управления Западного, Брянского и Резервного фронтов одновременно. Если представить три фронта живым организмом, то их штабы являли собой «нервные узлы», которые задавали, определяли деятельность всех родов войск. Теперь они в большинстве своём были стерты с лица земли. Всё произошло стремительно, командование фронтами не успело принять какие-то ответные меры.