Марионетка. Отрежь меня!
Шрифт:
Она роется в поисках искомого и не видит, как рассматриваю шикарный вид сзади. Завожусь с пол-оборота и желаю продолжить.
— Даже раньше… — обещаю ей. Надеюсь, не задержаться ни по каким вопросам. А пока дергаю на себя обратно.
— О-о-о, какой ты твердый… хочешь…
— Да, Снег…
…За ужином моя девочка не переставала лучезарно улыбаться, счастливая и довольная. Не знаю, что за мысли посетили ее очаровательную головку, но такой настрой нравится. Может, мечтает о предстоящей ночи? Лично мне всегда будет мало.
А
Самолет был в три дня. Не знаю, кто больше из нас переживал: Снежана — перед встречей с неизведанным миром и неизбежным знакомством с моей семьей; или я — не в состоянии ее отпустить, пытаясь найти повод передумать…
Есть другой серьезный аргумент, нужно самому включаться в решение ситуации. Наконец, выяснить: кто и в чем замешан, есть ли проблема или всего лишь мои домыслы? И пункт номер один — безопасность Снежаны, чтобы никто не смог угрожать мне и манипулировать ею. На этой почве становлюсь параноиком, но интуиция твердит — прав на все сто процентов. А некто выжидает подходящий момент… Просто удивительно, как переплелись в единый клубок разные события.
Вот и буду разбираться, не волнуясь за нее.
— Самир, могу я попросить? — она прижимается к моей груди. Нам пора выходить, самолет ждать не будет…
— Конечно, — зарываюсь носом в ее волосы, пахнущие медом и ванилью, хочу запомнить родной любимый аромат.
— Останься дома, не надо ехать в аэропорт с нами.
— Не понял? — оторвал от себя, поднимая лицо за подбородок.
— Может, сейчас попрощаемся? — ее глаза лихорадочно блестят.
— Почему ты против, чтобы я проводил? — такой поворот не устраивает. Должен проконтролировать. И провести еще немного времени вместе тоже хочется.
— Расплачусь… И так с трудом сдерживаюсь от слез, — прячет взгляд, а голос дрожит. — Ты ведь знаешь, я…
— Знаю, все знаю… — перебил ее, самому не легче, но это ненадолго. — Послушай, — снова обнимаю, — будем на связи каждый день, не почувствуешь недостатка моего внимания.
— Да… — она отстраняется, берет платок и повязывает на голову.
— Хорошо, будь, по-твоему, не поеду… Давай, прощаться.
Снег резко оборачивается и все-таки плачет…
Глава 17. Я уже скучаю…
Я равнодушно разглядывала белоснежные огромные облака, похожие на зефир или взбитые сливки… Но глядя на эту красоту с высоты полета, мыслями была далеко отсюда — там, где остался он. Уже скучала…
Самолет уносил в неизвестность, пугающую неизвестность, в другой, таинственный, мир… И пока не знаю, насколько хорошо смогу освоиться. Все мои познания об исламе ограничиваются найденной информацией в интернете, о чем-то Самир успел рассказать, и это вряд ли отражает полноценную картину.
Хотелось
Провела пальцем по шее, но Саид, который следил за мной неотрывно, как, оказывается, понял это без труда — увидел желание избавиться от хиджаба, и сразу остановил, прикоснувшись ко мне:
— Нет.
Бегло взглянула на него, аккуратно убирая свою кисть. Поняла, что не стоит «нарываться», почти все пассажиры арабы, за исключением некоторых, вдобавок много мужчин. И, как жена мусульманина, должна думать о репутации мужа.
— Можно? — тут же спросил.
— Что? — смотрю вопросительно.
— Кольцо, — показывает на подарок Самира. И не дожидаясь ответа, сам берет руку, приблизив к своему лицу, чтобы разглядеть шедевр ювелирного искусства.
— Красиво… — произносит, рассматривая еще какое-то время, а потом целует кончики моих пальцев.
— Нет! — дернулась.
Зачем он так сделал?
— Джами… Снежана… — попытался оправдаться.
— Я не она… — напряглась. Знаю, о ком говорит, даже стало страшно не на шутку.
— Т-ш-ш… прости… — сказал он, оглядываясь по сторонам.
— Саид… — чувствую, как слезы текут. — Не трогайте меня.
— Прости, — снова повторил. — Похожа на…
— Я люблю Самира… — перебила его. — Рассчитывала на вашу поддержку. А вы… вы… так нельзя…
— Да, — опять взял бесцеремонно мою руку, крепко прижимая к своей груди, чтобы не убрала больше. — Помощь и защита. Не оставлю тебя. Обещаю.
Эта фраза, сказанная почти без акцента, поставила в ступор. Не понимаю действий этого мужчины. Он вызывает странные ощущения, определение которым пока не нашла. Я жена его брата и сам семейный человек, плюс религия обязывает, а он крайне неправильно ведет себя.
Самир был бы в гневе… Но его рядом нет.
Саид прикасается к лицу свободной ладонью, стирая с моих щек соленую влагу. Прикрываю глаза и продолжаю тихо плакать.
— Снежана-а-а… красивая… не плачь…
Передергивает внутренне от его слов, как и от вкрадчивого голоса, которым говорит и пристального осязаемого взгляда.
— Мне нужно сходить кое-куда, — резко вырываю свою ладонь и встаю, желая пройти.
Он тоже поднимается, перегораживая собою путь.
— Провожу. Пошли.
«Кто бы сомневался…» — плетусь за ним. И муж настоятельно рекомендовал слушаться его брата во всем. Знал бы, что тот перешел допустимые границы, нарушил личное пространство, тогда не отпустил…
Саид оборачивается на меня.
— Люди. Не смотри, — хмурится, когда замечает мой взгляд.
Делаю, как просит. Смотрю в пол, пока иду между рядами кресел.
Облегченно выдыхаю, когда скрываюсь за дверцей туалетной комнатки. Использовать по назначению не собираюсь, просто нужно побыть одной. Хоть несколько минут покоя будет от родственничка…