Марионетка. Отрежь меня!
Шрифт:
«Малыш, ты там?» — погладила нежно живот. Обманываюсь или нет, но чувствую: не покинул меня. Даже мечтаю о тошноте и прочих «радостях» беременности сейчас, лишь бы он дал хоть какой-нибудь сигнал, что до сих пор с нами.
— Самир… — тихо зову. Он мычит что-то нечленораздельное и продолжает спать.
«Вымотался от переживаний» — представляю: сидишь, ждешь и не ничем помочь не можешь.
— Самир? — произношу громче.
— М-м-м? … Снег? — поднимает голову, фокусирует взгляд на мне. И сразу подходит, чтобы сжать
— Задушишь… — прохрипела.
— Прости… Как чувствуешь себя? — садится рядом, обнимает лицо ладонями. Смотрит с тревогой.
— Кажется, неплохо… — пытаюсь понять причины такого волнения. Неужели, мы потеряли ребенка? — Только опустошена, нет сил…
— Все будет хорошо. Восстановишься, — говорит, а потом покрывает успокаивающими поцелуями щеки и губы.
— Его больше нет? — отстраняюсь, выражая свой страх.
— Врач сделала все возможное — беременность удалось сохранить…
Облегченно выдыхаю и улыбаюсь, как ненормальная. Прижимаюсь к груди мужа. Но почему-то он по-прежнему напряжен, словно не все озвучил, в словах слышится недосказанность…
— Самир? — внимательно взглянула. — Пожалуйста, не ври… Со мной что-то не так?
— Вчера утром ты сдавала ряд анализов… Оказывается, у тебя отрицательный резус-фактор, вдобавок, редкая четвертая группа крови, а у меня «первая, положительная».
— Объясни подробнее… Что это значит? Ничего не понимаю…
— Врач предполагает: резус-конфликта не избежать, вероятность составляет — пятьдесят процентов. В этом случае: выносить без осложнений и родить здорового ребенка не просто. Ведь плод по умолчанию считается резус-положительным.
— То есть… Мы с тобой не совместимы? — голос дрогнул, а глаза моментально увлажнились. — И мой организм сам пытается избавиться от неправильного, в его понимании, состояния, потому что малыш не жизнеспособен? Ничего не упустила?
— Снег, не паникуй раньше времени и не развивай мрачный сценарий… — привлекает к себе, поглаживая волосы. — Зная об этом, ситуацию можно держать под контролем, выполняя все рекомендации. Сдадим дополнительные анализы и пройдем обследование. Я — в том числе. Нужна полная картина.
— Угу… — так больно от мыслей потерять его. — Это точно всё?
Самир промолчал. Ну почему каждое слово нужно вытягивать?
— Лучше скажи… стрессов мне хватило уже… — смотрю на него в ожидании очередных «сюрпризов».
— Очень важно сохранить эту беременность, — слова прозвучали, как приговор.
— Если случится выкидыш — я больше не смогу забеременеть, да? Ты это имел в виду? Сейчас — наш единственный шанс стать родителями? И опять же никаких гарантий.
— Не говори так… Все будет хорошо, и дети у нас будут, много детей, главное — хотеть и стремиться.
— Понятно… — пытаюсь не разреветься от безысходности. Разрываю объятия. Встаю с кровати. Мне срочно нужно в туалет.
— Снег, что ты делаешь?! —
— Не стану мочиться под себя, как ущербная, — возмущаюсь и хочу немного побыть одной, хоть минуту… Сложно свыкнуться с такой правдой и своими ничтожными способностями к материнству.
— Станешь! Если потребуется, будешь всю беременность лежать, — Самир скрывается за соседней дверью, потом приносит «судно».
«О, нет…» — еще больше ощущаю себя немощной.
— Пожалуйста, отнеси на унитаз, — умоляюще говорю.
Отрицательно мотает головой. Задирает больничную рубаху до груди (нижнее белье отсутствует), приподнимает мою попу, подставляя искомый предмет.
— Правильно… Я же бракованная, со мной только так… — всхлипываю от неконтролируемых слез.
— На меня посмотри! — он обхватывает лицо за подбородок. — Прекращай истерику! И думай о ребенке. Просто расслабься — ничего в этом постыдного нет… Пока вещи подготовлю для тебя, привез все необходимое.
Муж отвернулся. Взял сумку с пола и стал доставать одежду.
Понимая, что выбора не оставил, пришлось использовать по назначению… Но все равно противно…
— Я всё… — щеки заливает румянец.
— Вот и умница, — у него в руках упаковка влажных салфеток. Он убрал судно, снял рубашку, и принялся тщательно вытирать каждый участок моего тела, вплоть до кончиков пальцев.
— В душ тоже нельзя? — расслабляюсь, наконец. От ласковых заботливых движений так хорошо становится. Мне достался лучший мужчина. Сама себе завидую.
— Врач сказала пару дней исключительно лежать, не вставать, — поясняет. — Дальше — видно будет, сколько времени проведешь здесь — не знаю. Стабилизируют твое состояние. Обследование сделают, возьмут нужные анализы…
— Самир? — хватаюсь за его ладонь.
— Что? — он присаживается на кровать и продолжает «мыть».
— Люблю тебя очень… Порой, боюсь, глубины своих чувств — я от тебя зависима… Со мной никогда этого не случалось… Поцелуй…
— Девочка моя любимая… — наклоняется ко мне, захватывая жадно губы и переплетая наши языки. С наслаждением зарываюсь в мягкие волосы мужа, теснее к себе прижимаю и таю от подаренной нежности…
30.2.Самир
Я проявил максимум выдержки, на которую был способен в таких обстоятельствах, лишь бы Снег не увидела моего истинного состояния. А хотелось кричать — кричать от отчаяния и бессилия…
Рассказал всю правду, хотя умолчал: в каких нерадостных красках проблему обрисовала врач. Если на раннем сроке реакция организма налицо, дальше — только пугающая неопределенность… Конечно, стресс усилил эффект, но хуже всего другое — это случилось бы вне зависимости от ситуации.