Марионетка. Отрежь меня!
Шрифт:
— Снег, говори! — буквально требую. Бесят недомолвки. — Какие такие секреты скрываешь?
— Не отстанешь, да? — она скрещивает руки на груди.
— Нет, — повторяю ее жест. Не пропущу, пока не скажет.
— В кругу семьи собираюсь проговорить шахаду, — наконец, отвечает. И вроде бы решенный вопрос, свое желание она уже озвучивала ранее, но все равно удивился — не ожидал, что это произойдет сейчас. Определенно мама на нее повлияла.
— Правда, хочешь? — не могу не спросить.
— Да, — уверенно произносит, не колеблясь ни секунды.
— И за этим не кроются попытки угодить мне? — все-таки ответственный серьезный шаг.
Никто не требует от нее незамедлительно становиться мусульманкой, через год-другой можно было бы вернуться к этому вопросу, когда полностью приняла бы наш образ жизни. Лично мне, без разницы, даже если никогда не захотела бы обратиться в ислам.
— Я, действительно, готова, — подтверждает. — Угодить, конечно, рада, но в данном случае, это исключительно мое желание.
— Ну, хорошо… раз не осталось сомнений… — «и отец перестанет давить хотя бы в этом вопросе» — добавил про себя.
— Есть одна просьба к тебе… — она внимательно смотрит своими темными омутами.
— Всё, что хочешь, — соглашаюсь сразу. Для нее — весь мир к ногам брошу.
— Выбери мне новое имя, — неожиданно. Тем более: принципиальной необходимости нет, ведь значение имени Снежана — не несет отрицательного смысла. И мне так нравится звать ее Снегом.
— Имя… Уверена? — все-таки переспрашиваю.
— Как скажешь, так и будет, — вот сейчас точно пытается угодить. Это лишнее.
— Ладно… Пойдем. Нас ждут, — предлагаю свой локоть и веду к столу.
Моя девочка заметно волновалась. К еде почти не притронулась. Пребывала в задумчивости и все время молчала. В какой-то момент она схватила меня за руку и взглянула, ища поддержки.
Я кивнул.
Снежана обратилась ко всем и, не выпуская моей ладони, начала говорить. Шахада в арабском звучании умело ей далась, каждое слово она произносила с особым пиететом и абсолютно искренне. Чувствовалось, что понимает суть сказанного, прониклась истиной…
— Самир? — она вопросительно смотрит на меня. — Теперь твоя очередь.
«Ах, да, имя» — вспомнил о просьбе. И правильный ответ созрел сразу, как только услышал предложение.
— Ты мой Снег, поэтому останешься при своем имени, — поднес к губам ее руку и поцеловал.
— О-о-о… — глаза жены удивленно округлились. — Серьезно?
— Да. Я полюбил девушку Снежану и не хочу звать тебя иначе.
Она облегченно выдохнула и прижалась к моему плечу. Значит, все-таки не было желания менять имя.
— Зря… — говорит отец. Лучше бы он промолчал. Но, как всегда, не может не вставить свои «пять копеек».
Посмотрел
— Давайте праздновать! У нас столько радостных событий! — вовремя вмешалась мама, заметив мое намерение.
Устал от его бесконечных придирок. Самое интересное: когда мы с ним наедине, он редко цепляется, а в присутствии других — постоянно учит жизни, лезет со своим мнением. Видимо забыл, сколько мне лет, что я уже не тот чахлый ребенок, которого нужно всячески опекать, трястись над каждым шагом и утирать сопли.
Сдержался не без труда от гневных речей. Не стану сейчас устраивать прилюдно бесплатный концерт с выяснением отношений и портить всем настроение. Опять же Снежану лишний раз волновать не хочу.
Надеюсь, мой говорящий взгляд скажет ему больше, чем слова. Лишь бы не трогал жену, остальное — стерплю.
Остатки вечера прошли, на удивление, спокойно, за семейной неспешной беседой. Именно на это рассчитывал. А Снег много смеялась и вела себя свободно — только ради одной ее улыбки, готов на всё.
Мы вернулись в больницу около десяти вечера. Попутно подвез родителей. И даже удостоился тихого «прости» от отца, сказанного исключительно для меня, когда прощались. Кажется, он осознал свою ошибку.
— Как же жила без тебя раньше… — шепчет моя девочка, устраиваясь на груди, трется щекой, потом целует кожу.
— И как? — обнимаю крепче. Стараюсь не думать о ее пухлых губах и игривых пальчиках, гуляющих по телу.
— Ты стал смыслом, — признается, это вторит моим ощущениям и мыслям.
— А я нашел сокровище, — переворачиваю Снежану на спину. Хочу немного тепла, которое может дать лишь она: поцелуй или позволит большее, не важно. Просто быть рядом — уже наполняет счастьем.
— М-м-м… Избалуешь… — продолжает гладить меня. Завожусь от простой ласки.
— Ты достойна лучшего, — пробираюсь рукой под футболку, прикасаться к ней сродни болезненной необходимости.
— От тебя потрясающе пахнет: терпкий, слегка сладковатый, с древесными нотками аромат. Секс в чистом виде, — Снег громко вдыхает и проводит языком вдоль шеи.
— Дразнишь… — сжимаю возбужденный сосок.
— Нет… — выгибается навстречу моим пальцам. — Ложись и получай удовольствие.
— Нужно закрыться, — напоминаю, где мы находимся. Встаю с кровати и поворачиваю защелку в двери.
Снежана торопливо раздевается, обнажая свое восхитительное тело. Хочу ласкать ее, облизать полностью, пометить собой — оставить свой запах в знак принадлежности мне.
— Сначала ты, — избавляюсь от немногочисленной одежды под пристальным взглядом жены.