Марионетка. Отрежь меня!
Шрифт:
По пути мы обсудили, как правильно действовать…
— Вы говорили, беременность сложная… Но ответьте честно, так и не услышал, четкого да или нет: если мы потеряем ребенка, у нас будет шанс стать родителями? — бегло взглянул на врача и вернулся к дороге.
— Сейчас не скажу, — удивилась она. — Верьте в лучшее. Грамотная терапия и своевременный скрининг — все, что нужно.
— И все-таки? — настаиваю.
— Я уже объясняла, чем чреват отрицательный резус-фактор для женщины… От того, насколько удачно пройдет первая беременность — зависит
— Ясно, — не это мечтал услышать, конечно… Неопределенность угнетает. Опять: ни да, ни нет.
— Кстати, нужно придумать, для чего приехала вместе с вами? — сообразила Тамара Игоревна.
— Давайте скажем, что в клинике это обычная практика — навещать пациентов на дому. Просто забыли предупредить, позвонили, чтобы сообщить об этом, и я предложил подвезти.
— Хорошо. Мне ведь, правда, не все равно, искренне хочется вам помочь. А кто еще есть из родственников у вашей жены? — подняла больную, для Снега, тему.
— Отец, который отец лишь по факту, участия в ее жизни не принимал и сейчас глубоко наплевать на дочь, именно из-за него она попала в больницу, — поясняю, не скрывая правды. И сильнее сжимаю руль, когда речь заходит о нем. Сволочь.
— Печально… — вздыхает женщина.
— Я ведь запросил выписку из истории болезни умершей, — перевожу разговор. — На почту перешлю вам.
— Да, изучить анамнез не помешает, наследственность никто не отменял… — в ее голосе прозвучал профессиональный интерес.
— У матери, кстати, «вторая, положительная».
— Значит: при таких показателях, с учетом «четвертой, минус» у Снежаны, отец должен быть носителем либо третьей, либо четвертой группы крови, а вот резус — от него достался… — она задумалась, рассуждая вслух.
— Ничего не понимаю в этом… — я въехал в подземный паркинг.
— Не стану вас грузить генетикой… Больше для себя отмечаю важные моменты. Пригодится. Найти бы еще роддом, где рожала ее мать, документы запросить… И все-таки отец тоже нужен…
— Роддом найду — не проблема. А вот папочка… — заезжаю на свое парковочное место. Выходим из машины, направляясь к лифту.
— Переливание, — напомнила тут же врач. — Конечно, есть банк крови, но… сами понимаете… Да! Еще один пункт: ваша жена не мусульманка?
— Мусульманка. Какое это имеет значение? — непонимающе смотрю.
— Вам религией не запрещено переливание? — хороший вопрос.
— Допустимо, так точнее. Есть принцип: «потребность смягчает запрет».
А ведь и, правда, наши шансы возрастают… Только сначала моей девочке придется перенести удар… Она узнает о смерти сейчас…
Глава 34. Реальность всегда сложнее.
34.1.Снежана
Раз
— Снег? — Самир навис надо мной. Заметил, что не сплю. Сейчас настаивать на еде будет, а я опять давиться — кусок в горло не лезет.
Отворачиваюсь от него на другой бок. Ничего не хочу. Пусть все оставят в покое.
— Нет, так быстро ты не отделаешься, — возвращает на место мое обессиленное тело, поправляя подушку, чтобы села. — Выпей… Мама для тебя сделала.
«Мама…» — повторила за ним мысленно, и добавила меткое уточнение: «твоя мама». Взяла протянутую чашку с ароматным бульоном — пожалуй, единственная пища, на которую способна сейчас. Питаться нужно хорошо. Растущий организм внутри меня не поймет, почему его будущая мама не заботится о нем. Только ради малыша заставляю себя сделать глоток, потом второй, третий…
«М-м-м… вкусно…» — выпиваю остатки, чувствуя насыщение.
— Вот и умница, — муж доволен таким настроем. — Как самочувствие?
Снова нахлынули болезненные ощущения… Маму похоронили по всем православным обычаям, рядом с бабушкой, в закрытом гробу — на последнем настоял Самир, чтобы я не видела ее и запомнила живой. Может, он прав… Представлять не просто живой, а любящей, до того, как она стала инвалидом, в те нечастые моменты, когда была трезвой.
— Снег, не молчи… — забирает пустую кружку из моих рук, чтобы тут же дать фруктовую нарезку. — Девять дней прошло. Скажи что-нибудь, ответь… «Да, нет, не знаю, не хочу», — все, что слышал от тебя за это время.
Вместе с Марией они окружили меня всесторонним вниманием. Трясутся надо мной, оберегая от любых вмешательств извне, и пытаются угодить во всем.
— Надо встретиться с ним… — произношу хриплым от долгого молчания голосом. Внезапно пришедшая идея кажется заманчивой.
— С кем? — удивился Самир.
— Ты ведь, правда, звонил ему? — спрашиваю, отставляя тарелку на прикроватную тумбу.
— А… понял… — раздражается при упоминании о «папочке». — Звонил. Не дозвонился. Передал сообщение через секретаря. Как видишь — тишина. Зачем тебе это?
— Может, к нему домой съездить… — сама с собой разговариваю. Так хочется взглянуть в его лицо и спросить: как живется?
— Снег?! — Самир опускает руки на мои плечи и слегка сжимает, чтобы посмотрела на него. — Что значит съездить? Даже не думай. Нет!
— Все из-за него… Если бы он когда-то не обошелся с мамой, как конченный подонок — сейчас она была бы жива. Даже не явился попрощаться с ней… Разве так можно?
— Ну-ка, иди ко мне, — аккуратно усаживает к себе на колени. — А теперь послушай: никто, никуда не поедет и выяснять отношения не станет. Тебе ясно?