Мария, княгиня Ростовская
Шрифт:
— Эйрик, ты со своими людьми направо, вдоль реки. Олаф, ты налево. Кнуд, ты поищи за лесом. В селениях пленных не брать, не до того. Как возьмёте первых лошадей, продолжайте путь дальше. Нам нужно посадить верхами как можно больше людей. Всех, если точнее.
— Прости, ярл. Мы что, оставим корабли здесь? Без гребцов? — подал голос Хрольв.
— Именно так. — ярл обвёл взглядом соратников. — Мы не пойдём на Ладогу водным путём. Ладогу мы отложим на потом. Думаю, не стоит оставлять Новгород немецким рыцарям. Чем мы хуже? Имея достаточно коней,
— Слава ярлу! — хрипло выкрикнул Хрольв, и все дружно повторили:
— Слава!
Биргер ещё раз обвёл глазами хищно горящие глаза своих людей, в которых явственно читалось — ай да ярл! Да он ещё круче, чем мы думали! Поход на Новгород, это вам не Ладога! Вряд ли король Эйрик, по своей всегдашней осторожности, одобрил бы этот план. Но именно так поступают великие воители! Внезапный удар, и ты на коне!
— Всё, пошли! Хрольв, а ты займись обустройством лагеря. Да, выставь двойную стражу. В таком тумане мало ли…
— Туман скоро разойдётся, ярл. Но стражу я выставлю, не беспокойся.
Отряды Эйрика и Олафа уже исчезали в тумане, расходясь в обе стороны вдоль реки. Людей Кнуда было не видно, но по лязгу железа и хриплым, отрывистым возгласам можно было понять, что они тоже вот-вот выступают. Биргер усмехнулся в который раз. Ещё вчера он послал вперёд быструю снекку с посланием, гласившим: «Если можешь, сопротивляйся. Знай, что я уже здесь и пленю землю твою». Снекка будет в Новгороде как раз послезавтра, перед прибытием самого войска Биргера под стены города. Возможно, это излишество, но в данном случае ярл решил пожертвовать долей внезапности ради подавления духа противника. То, что этот мальчишка, носящий громкое имя Александр испугается до мочеиспускания, Биргер не сомневался.
Туман действительно понемногу рассеивался, открывая взору тёмную полосу леса, куда уже втягивался арьергард отряда Кнуда, посланный за лошадьми. Людей Олафа и Эйрика было и вовсе не видно. Биргер зябко передёрнул плечами — надо же, пятнадцатое июля сегодня, и так холодно… Север, он и есть север…
Дикие крики, донёсшиеся из леса, прервали цепь размышлений ярла. Что, чёрт возьми, там происходит?
— Хрольв! Возьми ещё людей и выясни…
Но крики в лесу уже стихли. И выяснять Хрольву оказалось нечего, потому что из леса на приречный луг хлынула лавина всадников, с ходу смяв боевое оцепление шведского войска. Откуда?!
— Гой-гой-гой! — разнеслось в утреннем воздухе.
— А ну, в строй!!! — заорал ярл, выхватывая меч. — Занять оборону у кораблей!!!
Опытные воины уже бежали от костров к кораблям, торопливо строясь в боевой порядок. Ещё буквально несколько секунд, и русскую конницу встретил бы лес опущенных копий. Но этих секунд шведам не дали.
Лавина конницы вломилась в недостроенные порядки шведов, и всё смешалось в единой рычащей, воющей, лязгающей сталью и брызгающей кровью круговерти.
— А-а-а!!! Бей!!!
Со сторожевой снекки, стоявшей на якоре, посыпались стрелы. Князь Александр, крутанув мечом, крикнул через плечо.
— Гаврило Олексич! Займись той ладьей, живо!
— Сделаем, Ярославич! За мной, ребята!
Могучий новгородец, косая сажень в плечах, ринулся к вытащенной на берег снекке, прорубаясь сквозь врагов, как сквозь густой подлесок. Его люди повалили за ним. Достигнув судна, они разом спихнули его в воду и устремились к сторожевой ладье, на ходу пристраивая вёсла в уключины. Ярл Биргер выругался. Ладно… Сейчас, щенок…
— А ну, прикройте мне спину!
Да, этот приём всегда использовали древние викинги, когда ситуация казалась безвыходной. Если сразить вражеского вождя, можно выиграть даже битву, которая кажется безнадёжно проигранной. Один на один, меч на меч!
— Ах-ррр! — швед нанёс первый удар с такой силой, что хватило бы развалить напополам быка. Однако мальчишка устоял. Более того, в следующую секунду ярлу пришлось отбивать его удар, столь стремительный, что Биргер едва успел поймать его.
— Ах-ха!
— Ха!
— Хоп!
Удары сыпались один за другим. Ремень, удерживающий щит, лопнул, и ярл отбросил его, не глядя перехватил рукоятку второго меча, сунутую кем-то в ладонь. Вокруг с остервенением рубились вятшие витязи русского князя и могучие воины из личной охраны ярла.
— Х-ха!
Мелькнувшее лезвие ослепило Биргера, наискосок рассадив лицо до кости. Сквозь багровую пелену он успел заметить, как толпа русских воинов, достигших сторожевого судна, очищает его от хозяев. На стрелков со снекки можно более не рассчитывать.
— Уходим! Корабль на воду!
Биргер даже не заметил, что применил слово в единственном числе. И действительно, спихнуть в реку удалось только один корабль. Последние из телохранителей заслонили своего вождя, и Биргер успел заметить только, как его втягивают на борт чьи-то сильные руки.
— Навались!
Уцелевшие шведы, по двое на весло, навалились так, что вёсла затрещали. Снекка, захваченная русами, не успела убраться с дороги, и окованный позеленевшей медью нос судна с треском вошёл ей в борт, разом скинув в воду всех, кто не успел прыгнуть за борт сам. К счастью, до берега тут было уже шагов тридцать. Русские воины выбирались на берег, шведы же, оставив позади развороченное тонущее судно, уходили вниз по Неве, даже не пытаясь достать стрелами врагов — очевидно, все люди были заняты на вёслах.
— Ярославич… — с выбравшегося на берег Гаврилы Олексича вода лилась ручьями, шлем он потерял, но улыбка была такой, что уши едва не съехали на затылок. — Победа, Ярославич!
— Приветствую тебя, великий дук Михаил!
Король Бела IV Арпад восседал на коне, украшенном богатой сбруей, и выглядел весьма внушительно. Говорил он на латыни, выказывая тем свою учёность.
— И тебе привет, правитель земли угорской! — по-латыни ответил Михаил.
— А это вот и есть молодой дук Ростислав?