Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Марк Аврелий и конец античного мира
Шрифт:

Христианское искусство родилось еретическим, и следы этого долго на нем виднелись. Христианская иконография медленно освобождалась от предрассудков, среди которых она родилась, и, освободившись, тотчас подпала под власть апокрифов, которые сами создадись в той или другой степени под влиянием гностиков. Отсюда положение вещей, долго остававшееся фальшивым. До полного развития средних веков, соборы, авторитетные ученые осуждают искусство; а искусство, с своей стороны, даже признавшее правоверие, позволяет себе страшные вольности. Любимые предметы изображений заимствуются по большей части, из книг осужденных, так что изображения силой врываются в церковь, когда книга, их объясняющая, давно из церкви изгнана. Ha Западе искусство вполне освобождается с XIII века, но в восточном христианстве положение вещей иное. Греческая церковь и восточные церкви вообпще не могут и по настоящее время вполне преодолеть того нерасположения к изображениям, которые доведено до высшей степени в иудействе и исламе. Они осуждают изваяния

и ограничиваются гиератической иконописью, откуда серьезному искусству очень трудно будет выбиться.

He видно, чтобы в частной жизни христиане затруднялись пользоваться произведениями промышленности, на которых не было каких-либо оскорбительных для них изображений. Вскоре, однако, появились и христианские фабриканты, которые даже на общеупотребительных вещах заменили прежние украшения изображениями, подходящими к вкусу секты (добрый пастырь, голубь, рыба, корабль, лира, якорь). Возникли производства художественной металлической и стеклянной утвари, в особенности для потребностей Вечери. Обыкновенные лампы почти все были с языческими украшениями; поэтому в торговле вскоре появились лампы с изображением доброго пастыря, изготовленные, по всей вероятности, в тех же заведениях, что и лампы типа Вакха или Сераписа. Изваянные саркофаги с изображениями священных сцен появляются в конце III века. Так же как и христианская живопись, онн только по предметам изображений отличались от навыков современного им языческого искуства.

Глава 30. Нравы христиан

Нравы христиан были лучшей проповедью христианства. Они могли бы быть выражены одним словом: благочестие. Это была жизнь добрых маленьких людей, без светских предрассудков, но совершенно честных. Ожидание Мессии слабело с каждым днем, и потому, от несколько напряженной морали, подходившей к состоянию кризиса, переходили к установившейся морали прочно основанного мира. Брак получил высокий религиозный характер. Многоженства не пришлось отменять, так как еврейские нравы, если уже не еврейский закон, почти совершенно устранили его фактически. Действительно, у древних евреев, гарем был лишь исключительным злоупотреблением, привилегией царского достоинства. Пророки веегда были ему враждебны. Поступки Соломона и его подражателей были предметом порицания и соблазна. В первые века нашей эры, случаи многоженства встречались, должно быть, у евреев лишь крайне редко. Ни христиане, ни язычники их в этом не упрекают. Таким образом, под двойным влиянием брака римского и еврейского создалось это высокое представление о семье, которое и в наши дни составляет основу европейской цивилизации, так что оно сделалось как бы существеннейшей частью естественного права. Должно, однако, признать, что по этому вопросу римское влияние оказалось сильнее еврейского, так как многоженство исчезло у евреев только под влиянием новейшего законодательства, извлеченного из римского права.

Римское или, если угодно, арийское влияние также пересилило еврейское в недружелюбном отношении к вторым бракам. Их считали прилично замаскированным прелюбодеянием. Такой же ригориам был проявлен и в вопросе о разводе, относительно коего некоторые еврейские школы допустили предосудительную распущенность. Брак мог быть расторгнут только прелюбодеянием жены. "He разделять того, что Бог соединил", стало основой христианского права.

Наконец, церковь встала в полное противоречие с иудаизмом в том отношении, что она признала безбрачие, девственность, состоянием предпочтительным браку. Тут христианство которое, впрочем, было упреждено на этом пути терапевтами, приблизилось, не подозревая этого, к понятиям, которые у древних арийских народов изображали девственницу, как существо священное. Синагога всегда считала брак обязательным; в ее глазах неженатый виновен в человекоубийстве, и не принадлежит к Адамову племени, потому что мужчина достигает полноты своего существа лишь в соединении с женщиной. Брак не должен быть отлагаем далее восемнадцати лет. Исключение допускается только для тех, которые предаются изучению Закона, и опасаются, что необходимость пропитания семьи отвлечет от работы. "Пусть те, которые не поглощены Законом, подобно мне, населяют землю", поучал равви бен-Азаи.

Христианские секты, близкие к иудаизму, советовали, как и синагога, ранние браки и желали даже, чтобы пастыри следили за стариками, в видах ограждения их от прелюбодеяния. С самого начала, однако, христианство склонилось в сторону понятий бен-Азаи. Иисус, хотя и прожил более тридцати лет, не женился. В виду близкой кончины мира, забота о деторождении становилось излишней, и установилась мысль, что совершенным христианином может быть только девственник. "Патриархи имели основание заботиться о размножении своего потомства; мир тогда был молод; теперь, напротив, все клонится к упадку и прекращению". Гностические и манихейские секты были строго последователыми, воспрещая брак и осуждая детородный акт. Правоверная церковь, всегда придерживающаяся середины, избегла этих крайностей; но советовала воздержание и даже сохранение целомудрия в браке. Исполнение указаний природы облечено было непомерной стыдливостью; женщина бсзумно устрашилась брака. Чрезвычайная застенчивость церкви во всем, касающемся законных сношений обоих полов, вызовет со временем не одну вполне заслуженную насмешку.

В том же порядке мыслей, состояние вдовства стали почитать священным. Вдовы составили церковное учреждение.

Женщина всегда должна оыть подчиненной, и потому, когда у нее нет мужа, которому она бы могла повиноватьея, она служит церкви. Скромность христианских дам соответствовала этим строгим принципам, и в некоторых общинах они выходили не иначе, как под покрывалами. Немногого недоставало, чтобы восточный обычай покрывала, скрывающего всю фигуру, не был распространен на всех молодых и незамужних женщин. Монтанисты считали этот обычай обязательным; ему не удалось утвердиться вследствие противодействия, вызванного крайностями фригийских и африканских сектантов, и в особенности вследствие влияния греческих и латинских стран, которые положили начало настоящему преобразованию нравов, не нуждаясь в этом гнусном признаке физической и нравственной слабости.

Наряжаться, однако же, совсем запретили. Красота диавольское искушение; зачем его усиливать? Драгоценные уборы, притирания, окраска волос, прозрачные одежды стали нарушением стыдливости. Поддельные волосы грех еще более важный; они вводят в обман благословение священника, которое, ниспадая на мертвые волосы, снятые с другой головы, не знает, на чем остановитъся. Самое скромное устройство прически почиталось уже опасным. Исходя из этой точки отправления, св. Иероним считает женские волосы лишь гнездом насекомых и советует их сбривать.

Недостаток христианстаа тут наглядно сказывается. Оно слишком односторонне нравственно. Красота приносится в нем в жертву совершенно. Между тем, в глазах философии законченной, красота вовсе не есть поверхностное преимущесгво, опасность, неудобство, а, напротив, дар Божий, так же как добродетель. Она стоит добродетели. Красивая женщина также ясно выражает одну из сторон божественной цели, один из неисповедуемых путей Господних, как и гениальный человек или добродетельная женщина, Она сознает это и оттого горда. Она инстинктивно чувствует, какое неоценимое сокровище заключается в ее теле; она хорошо знает, что без ума, без таланта, без большой добродетели, ее место в ряду высших проявлений Бога. И зачем запрещать ей возвышать стоимость сделанного ей дара, оправлять выпавший на ее долю бриллиант? Наряжаясь, женщииа исполняет свою обязанность; она предается искусству, искусству очаровательному, в известном смысле, прелестнейшему из всех. Не станем смущаться улыбкой, которую иные слова вызывают у людей легкомысленных. Награждают пальмой гения греческого художника, сумевшего разрешить труднейшую задачу украшения человеческого тела, т. е. украшения самого совершенства, - и видят одни "тряпки" в попытке содействовать созданию прекраснейшего творения Божия, женской красоты! Туалет женщины во всех ее утонченностях, есть своего рода высокое искусство. Века и страны, которые в нем успевают, великие века и великие страны, и запрет, наложенный христианством на стремления этого рода, показал, что достигаемый им общественный идеал сделается рамкой законченного общества лишь гораздо позднее, когда возмущение светских людей свергнет неудобное иго, первоначально наложенное на секту экзальтированным тетизмом.

Этот запрет распространялся в действительности на все, что может быть названо роскошыо и светской жизнью. Зрелища почитались омерзительными, не только кровавые зрелища амфитеатра, ненавидимые всеми порядочными людьми, но и спектакли невиннейшие, шутливые. Всякий театр почитался опасным уже по одному тому, что мужчины и женщины там собирались, чтобы смотреть на других и себя показать. Такой же ужас внушали термы, гимназии, ванны, ксиесты, по случаю происходивших там обнажений. Христиане были в этом случае наследниками еврейского чувства. Евреи избегали этих мест, вследствие обрезания, которое подвергало их всякого рода неприятностям. Если игры, состязания, делавшие смертного, на один день, равным богам и увековечивавшие его память надписями, пришли в III веке в совершенный упадок, то причиной этого было христианство. Пусто становилось вокруг этих древних учреждений; их называли суетными. Конечно, это была правда; но человеческой жизни наступает конец, когда слишком хорошо докажешь человеку, что все суета.

Воздержность христиан не уступала их скромности. Запреты, относившиеся к мясу, были почти все сняты, и взял верх принцип, что "чистому все чисто". Многие, однако, воздерживались от употребления того, что прежде было живым. Постов было много, и они вызывали у некоторых состояние нервной слабости, которое разрешается обильными слезами. Способность проливать слезы почиталась небесной милостью, даром слезным. Христиане плакали беспрестанно; их обыкновенным состоянием была кроткая печаль. В церквях их лица выражали благоволение, набожность, любовь. Ригористы жаловались, что по выходе из священного места, этот благочестивый вид заменялся легкомысленным; но вообще христиан легко узнавали по внешности. У них были, так сказать, особые лица, хорошие лица, проникнутые спокойетвием, не исключающим приветливой, довольной улыбки. Это представляло резкую противопоиложность с развязным видом язычников, в которых, по всей вероятности, часто замечался недостаток приличия и сдержанности. В монтанистской Африке, некоторые обычаи, и в особенности привычка беспрестанно крестить лоб, еще скорее обличали последователей Иисуса.

Поделиться:
Популярные книги

Право налево

Зика Натаэль
Любовные романы:
современные любовные романы
8.38
рейтинг книги
Право налево

Я Гордый Часть 3

Машуков Тимур
3. Стальные яйца
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Я Гордый Часть 3

Адаптация

Кораблев Родион
1. Другая сторона
Фантастика:
фэнтези
6.33
рейтинг книги
Адаптация

Хозяйка старой усадьбы

Скор Элен
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
8.07
рейтинг книги
Хозяйка старой усадьбы

Кодекс Крови. Книга IV

Борзых М.
4. РОС: Кодекс Крови
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Крови. Книга IV

Сопряжение 9

Астахов Евгений Евгеньевич
9. Сопряжение
Фантастика:
боевая фантастика
постапокалипсис
технофэнтези
рпг
5.00
рейтинг книги
Сопряжение 9

#Бояръ-Аниме. Газлайтер. Том 11

Володин Григорий Григорьевич
11. История Телепата
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
#Бояръ-Аниме. Газлайтер. Том 11

Вечный. Книга II

Рокотов Алексей
2. Вечный
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Вечный. Книга II

Гром над Академией. Часть 2

Машуков Тимур
3. Гром над миром
Фантастика:
боевая фантастика
5.50
рейтинг книги
Гром над Академией. Часть 2

Кодекс Охотника. Книга ХХ

Винокуров Юрий
20. Кодекс Охотника
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга ХХ

Дочь моего друга

Тоцка Тала
2. Айдаровы
Любовные романы:
современные любовные романы
эро литература
5.00
рейтинг книги
Дочь моего друга

Чехов книга 3

Гоблин (MeXXanik)
3. Адвокат Чехов
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
6.00
рейтинг книги
Чехов книга 3

Вы не прошли собеседование

Олешкевич Надежда
1. Укротить миллионера
Любовные романы:
короткие любовные романы
5.00
рейтинг книги
Вы не прошли собеседование

Сын Петра. Том 1. Бесенок

Ланцов Михаил Алексеевич
1. Сын Петра
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.80
рейтинг книги
Сын Петра. Том 1. Бесенок