Марк Ганеев - маг нашего времени. Трилогия
Шрифт:
Мои последние слова о якобы купленном авиабилете, видимо, все же убедили моих парней в том, что я не собираюсь сдаваться сербской полиции, а жду своего лишь часа, чтобы тут же скрыться в неизвестном направлении от преследования сербской полиции.
Все четверо моих парней гурьбой покинули гостиницу, подошли к автомобилю Аудио 6, мгновенно расселись в нем по местам и вскоре их автомобиль скрылся за первым же поворотом белградской улицы. Внутреннее зрение позволило мне увидеть, как вслед за ними тронулась с места еще два других автомобиля. Один из этих автомобилей принадлежал сербской полиции, он и не скрывал этой своей принадлежности, а ехал с полагающейся полиции мигалкой и сиреной. Вторым автомобилем была невзрачная такая КИА с дипломатическим номером российского посольства. Наши российские дипломаты
Через час Hawker 750, сделав короткий разбег по взлетной полосе белградского международного аэропорта, начал набирать высоту, следуя всем канонам летного искусства. Ведь пилотами Hawker 750 были самые настоящие немцы. Они были отличными парнями, великолепными летчиками, но от нас пока еще держались на некотором расстоянии. Они пока не шли на дружеские контакты, как скажем, американцы, экипаж Гольфстрима, которые на второй день нашего знакомства перешли на "ты".
Водитель серенькой посольской КИА, этакий крепыш с усами и в серой кепчонке на лысой голов, терпеливо дождался взлета нашего самолета. Затем он подошел к окошку местного телеграфного агентства и отправил срочную телеграмму молнию. С большим трудом посредством его глаз мне удалось прочитать адрес, кому была адресована эта молния. Этот адрес гласил: Москва, Государственная дума, г-ну Геккелю Михаилу Апостоловичу!
Глава 3
1
Я тяжело вздохнул, перевернулся на другой бок, чтобы отдохнуть после тяжелой умственной работы. В моем распоряжении оставалось еще много времени, около двух с половиной часов, которые я мог бы поспать. Но отдохнуть мне так и не удалось, примерно, через полчаса, когда мои глаза слипались и не открывались, в дверь моего номера кто-то легко и вежливо постучал. Мне пришлось проснуться, подняться на ноги и, приоткрыв дверь своего номера, я увидел человека, кто только что меня разбудил, так и не дав мне выспаться. Это был симпатичный молодой человек, русский, лет тридцати - тридцати двух. Он был одет в гражданский костюм, но что-то мне подсказало, может быть, эта его выправка говорила о том, что он был армейским офицером. Я бы даже сказал, что этому парню очень уж не шел этот помятый цивильный костюмчик, ему гораздо больше бы подошел простой военный камуфляж.
Я стоял и смотрел в глаза майору Алексею Белянчикову, командиру группы ликвидаторов ГРУ. Этот майор Белянчиков со своей группой только что прибыл в Белград по мою душу. Прибыл он немногим ранее запланированного времени, поэтому и застал меня не в полной боевой готовности. Этот майор ГРУ был настолько уверен в самом себе, в своей солдатской хватке, что приказал бойцам своей группы остаться за поворотом гостиничного коридора, а сам решил троить поединок, потягаться со мной своею силою.
И в конечном итоге майор Белянчиков проиграл, за долю секунды, пока мы стояли, вперяясь глазами друг в друга, я его сознание сумел взять под свой контроль посредством применения мысленного щупа. Я сделал шаг в сторону, сделал приглашающий жест правой рукой и сказал:
– Ну, что ж, Леша, добро пожаловать ко мне в гости! Ты уж проходи в номер, там и поговорим, если ты этого так хочешь!
– Сказал я, освобождая дорогу майору ГРУ для прохода в свой номер.
Алексей Белянчиков в самом начале первые свои два шага сделал очень тяжело, с большим напряжением всех своих сил. Он шел, подобно сомнамбуле, раскачиваясь из стороны в сторону, постоянно спотыкаясь, уже находясь под моим полным контролем. Мне же со стороны было хорошо заметно, что этот парень всеми своими внутренними силами сейчас пытается противостоять приказам, неизвестно откуда появляющимся в его головном мозге. Но, как бы он не старался, но порвать этот свой поводок, он так и не смог, полностью противиться моим мысленным приказам он был уже не в состоянии!
Дверь в свой номер я только притворил, но запирать ее на замок или на цепочную щеколду не стал. Мы прошли в гостиную номера, где я гостеприимным жестом руки пригласил майора Алексея Белянчикова присесть за стол. Пока он устраивался на стуле за столом, я прошел к минибару, оттуда достал охлажденную бутылку Смирновской водки для майора и бутылку виски Grants для самого себя. После завтрака у меня еще оставались крупные оливки и порезанный на дольки лимон. Эту закуску из холодильника я перетащил на стол, за которым сейчас неподвижно, словно истукан в степи, восседал майор Алексей Белянчиков.
Я подошел к парню, участливо посмотрел ему в глаза, из которых из-за проявляемого им бессилия потоком текли слезы, и голосом тихо произнес:
– Я знаю, что тебе и бойцам твоей группы приказали, при виде меня стрелять на поражение. Ты не выполнил этого приказа своего командира, видимо, хотел вначале со мной переговорить. Что ж я уважаю это твое решение, поэтому решил предоставить тебе такую возможность, вначале переговорить со мной! Что же касается меня, то я хочу сказать только одно, у меня и в мыслях не было убивать тебя или твоих бойцов прямо на месте встречи! Но я обязательно буду обороняться до последней капли крови, если ты посмеешь поднять на меня руку или своим бойцам прикажешь это сделать! Пока еще я не имею полного права распоряжаться своей жизнью, так как еще не отомстил за смерть своих боевых товарищей и друзей! В тот момент, когда их предали и подло расстреляли в спину, то я поклялся, что не умру до тех пор, пока не отомщу за них! Сейчас я могу сказать, почему ты, майор Белянчиков вместе с группой своих ликвидаторов, вдруг оказался в этом номере гостиницы. Да потому майор, что мне удалось выяснить, кто именно отдал приказ на уничтожение разведывательно-диверсионной группы полковника Геннадия Кантемирова! И, Алексей, если ты мне пообещаешь, что в ходе нашего разговора будешь вести себя благоразумно, не будешь хвататься за пистолет или звать на помощь своих бойцов, то я освобожу твое сознание из-под своего воздействия, и тогда мы сможем поговорить, как равный с равным! Так как, Алексей, ты готов принять это мое условие наших переговоров?
Майор Белянчиков утвердительно кивнул головой, он принял мое предложение, хотя по-прежнему не доверял мне. Тем не менее, я тотчас же покинул его сознание, перестав полностью контролировать его поступки, а наш разговор перевел на рельсы обычного голосового разговора, первым обратившись к нему.
– Извини меня, Алексей, но своим внезапным появлением ты меня застал врасплох, я даже не успел должным образом подготовиться к разговору с тобой. У меня нет ничего другого, кроме бутылки водки и бутылки виски, чтобы тебе предложить.
– Ну, я с удовольствием выпил бы нашей русской водки!
– Угрюмо произнес майор, голос-то мне его понравился, но вот настроение совершенно не подходило для доверительного разговора.
– К сожалению, но у меня нет действительно русской водки, имеется только Смирновская водка западного производства!
– Вынужденно извинился я.
– Жаль, конечно, но я своего мнения и вкуса так быстро не меняю!
– Ну, а из закуски у меня имеются только большие зеленые оливки и лимон, порезанный на дольки. Так что, майор, сам выбирай, чем будешь закусывать свою водку. Но, если хочешь, то я, конечно, могу позвонить в room-service и заказать что-либо более существенное. Какие-либо вторые блюда из мяса или курицы, но готовка займет некоторое время. Не будут ли твои бойцы сильно нервничать по поводу твоего столь длительного отсутствия?
– Будут, они еще как будут нервничать! Они могут всю эту сербскую гостиницу по щепкам разнести! Так что давай быстрей начнем наш разговор! Мой первый вопрос к тебе, ты, человек, как тебя зовут и откуда ты нашу внутреннюю речь знаешь?
– Ты имеешь в виду телепатию?
Но майор Белянчиков пропустил мимо своих ушей этот мой уточняющий вопрос. Он взял в руки бутылку Смирновской, внимательно изучил ее этикетку и в свой лафитничек слегка плесканул этой славной водки. Я не отстал от него, в свой фужер со льдом налил красноватого виски. Мы выпили одновременно, но пока еще не чокаясь, а затем, не сговариваясь, повторили процедуру. Только после этого я съел зеленую оливку, еще раз убеждаясь в том, что оливки лучше всего идут под водку, а не под виски! А затем продолжил наш разговор: