Марк Ганеев - маг нашего времени. Трилогия

Егоров Валентин Александрович

– Понимаешь, Марк, теперь у меня в руках имеется убедительный документ! Звукозапись моего разговора с официальным представителем МВД РФ, с самим Живодёром, любимчиком Матвея Никандровича Дронова. Поверь мне, что мое руководство будет более чем убеждено в твоей невиновности представлением этого документа, но почему бы тебе к этому документу не приложить бы кристалл звукозаписи одной твоей ночной беседы?!

Черт меня подери, ну не люблю я иметь дело с разведчиками, слишком много они порой знают! Я ж вчера вечером одному только Дронову, при этом анонимно переслал этот кристалл, а вечером о нем знает чуть ли не вся Москва! Я посмотрел в глаза Михалычу, он мне утвердительно подмигнул веками. Нехотя, я протянул руку Мореву, на ее раскрытой ладони лежал голубоватый кристалл памяти. Дальше разговор пошел веселее, мы обменялись информацией по подготовке операции "Реванш". Слушая или подслушивая наш разговор, Живодер или Фердинанд, одним словом Михалыч, все и шире раскрывал глаза, его поразил масштаб нами планируемой операции в Ангола. В тот момент я даже подумал о том, что и он мог бы записать на кристалл памяти еой разговор с Моревым.

– Ну, ты и дурак, Марк!
– Тут же появился голос Михалыча в моей голове.
– Я его давно уже записываю. К тому му хочу сказать. Что этот разговор не только записывается, но и напрямую транслируется Матвею Никандровичу! Я еще не понимаю, почему СВР позволяет нам это делать?!

– По очень простой причине, полковник Кучков, сейчас мы заняты решением одного общего вопроса и, похоже, мы на одной стороне! На, да, ладно, господа заговорщики, - мысленно сказал полковник Морев, - настала пора мне вас покинуть! Но, прежде, чем уйти, Марк, ты должен мне обещать, что больше не будешь касаться людей из Минобороны, даже своей тенью! И последнее, заверши, пожалуйста, свои криминальные дела, прежде чем покинешь Россию.

Последние слова Игоря Сергеевича я понял так, что после завершения операции "Реванш" мне уже не разрешат вернуться в Россию. Я хорошо понимал, что СВР нужны свои собственные агенты влияния за рубежом, но не в России, но я с ними на такую службу не договаривался и не подписывался! Тем более я не люблю, когда начинают вмешиваться в мою жизнь и за меня определять, как я буду дальше жить и чем заниматься! Так что пока я не буду поднимать этот вопрос и качать свои права, само будущее нас рассудит! К тому времени моя госкорпорация "Российская авиация" сделает первый шаг на пути своего становления, подарит России новый фронтовой истребитель!

Обменявшись мнением с Михалычем, мы решили с ним вернуться в гостиницу, там поужинать, немного отдохнуть, так как на полночь у нас было запланировано выполнение последнего дела на сегодня. Разумеется, Михалыч был совершенно не против того, что потуже набить свой живот. В тот момент, когда горячо выражал это свое желание, я посмотрел на него, он правил джипом и счастливо улыбался в предвкушении нового и большого перекуса. Тогда я подумал, а куда в него влезает столько выпивки и еды, я уже три раза заглядывал в туалет, а он еще ни разу! Михалыч, даже у меня не поинтересовавшись, в какой гостинице мы будем ужинать, он тут же стал выруливать к гостинице "Арарат Хайятт Парк Отель". Когда мы к ней подъехали, то набежавшим со всех сторон охранникам, он коротко бросил:

– На обычную парковку, только там прикажите хорошо помыть машину!

И уверенной походкой это мужик не очень высокого роста, но широкий в плечах, зашагал к входным дверям гостиницы. Швейцар у дверей поклоном встретил его появление, а меня он словно и не заметил. Скинув свои плащи на руку гардеробщику, мы первым делом проследовали в бар гостиницы, который только что открылся и народа там пока еще не было. В полумраке зала я сразу же почувствовал себя в домашней обстановке! Когда мы подошли к барной стойке и бармен, моментально меня признав, сильным, но хорошо рассчитанным броском отправил мне бокал, наполовину заполненный коньяком Хеннеси. Михалыч жалобным взглядом обиженного ребенка посмотрел на бармена, мол, ты угадай, чего же я хочу?! Тот на секунду задумался, обошел бутылки с водкой, затем повернулся лицом к моему другу и суровым голосом произнес:

– Пшеничная водка только что закончилась, завезут под вечер! Могу предложить Смирновскую?!

– Западную водку категорически не воспринимает мой российский желудок, он в основном предпочитает российские продукты!

– Но их цена бьет по карману российского же покупателя?!
– Я не выдержал и вмешался в разговор моего друга с барменом.

– Зато это очень патриотично!
– Михалыч тут же гордо врубил мне в ответ.
– Бармен, раз Пшеничная водка у тебя отсутствует, тогда мне приготовь западный коктейль из российских продуктов. "Bloody Mary", пожалуйста!

Первый коктейль "Bloody Mary" Михалыч выпил одним залпом и, закусив его сельдереем, попросил бармена повторить этот коктейль. Со вторым бокалом в руках он, посасывая коктейль через соломинку, направился в ресторан. В тот момент на меня он не обращал ни малейшего внимания и вел себя подобно монарху в государстве тоталитарного режима, словно ресторан принадлежал ему и только ему. Я же в тот момент крутил своей беспутной головой по сторонам, старик Мовсар любил меня перехватывать в самых неожиданных местах, ка только я переступал порог гостиницы.

Бокал Хеннесси пошел мне на великую пользу, непонятным образом он с нивелировал все мои страсти, на тот момент бушевавшие в груди. До этого момента я сам себя не понимал, почему же Игорю Сергеевичу я так неожиданно пообещал и дал слово, которое совершенно не собирался держать?! Эта мысль почему-то вызывала во мне сильнейший голод, я горел желанием его утолить, как можно быстрее! К тому же бокал Хеннесси мне помог разобраться в создавшейся ситуации. Гостиничный ресторан нас встретил только парой официантов, менявшие скатерти на столиках. Один из них поднял голову и с полным недоумением посмотрел на нас обоих, ресторан пока еще был закрыт и гостей гостиницы не обслуживал. Но в этот момент напольные куранты, высотой в рост человека, установленные в основном для красоты, своими фанфарами известили о том, что наступили пять часов вечера. Таким образом, мы из разряда татар или нежелательных гостей перешли в разряд обслуживаемых посетителей!

Михалыч, разумеется, выбрал самый центральный стол. Присев на стул, он проговорил, ни к кому не обращаясь:

– Мы оба очень голодны! Принесите нам меню и для обеда, и для ужина!

Честно вам признаюсь, что, если бы я обратился с аналогичной просьбой к никому, то этого меню мне пришлось бы ждать минимум полгода. Михалычу тут же принесли оба меню, причем, их принесла очень симпатичная девчонка, как родная сестра, похожая на Веруню. Она подошла к нашему столику, оба меню разложила перед Михалычем. Затем она склонилась к его уху и начала ему нашептывать что-то сексуальное. Михалыч внимательно слушал эту девушку, а глаз своих, этот старый мерзавец, не отводил от двух прекрасных девичьих полушариев, которые так хорошо просматривались, когда девушки к тебе так низ наклоняются! А затем череда официантов начала приносить на наш столик различные блюда. Через полчаса я насытился, Михалыч же продержался, постоянно двигая челюстями, не менее полтора часа!

После обеда, совмещенного с ужином, я едва смог самостоятельно подняться из-за стола. Еще находясь в ресторане, я заказал номер люкс для Михалыча, прошлой ночи было более чем достаточно для того, чтобы время отдыха провести с ним в одной постели. Но после ресторана Михалыч, совершенно не слушая меня, в это время я ему говорил, где находится его номер, вместе со мной дошел до моего же номера. Там он тут же прошел в мою спальню и, широко раскинув руки, распростерся на двуспальной кровати, забыв снять ботинки и заодно раздеться. Мне же пришлось довольствоваться диваном в гостиной, так, как мне показалось, я ближе всего находился к телефону, стоявшего на столике рядом с диваном, а вдруг мне кто-нибудь позвонит. Правда в тот момент я никакого звонка я не ожидал, так как все номера моих телефонов уже были переведены на Мириам. Эта девчонка, выздоравливая после ранения, все равно занималась ответами все телефонные звонки ко мне, так мне было гораздо спокойнее!