Марк Ганеев - маг нашего времени. Трилогия
Шрифт:
– Матвей Никандрович, откройте дверь! К вам прорвались какие-то подозрительные люди! Если вы не можете говорить, то я вызываю спецгруппу, мы взламываем эту дверь и будем вас спасать!
Несколько удивленный этим громким криком и стуком кулаков в дверь кабинета, Матвей Никандрович повернулся по направлению к двери и только тогда он заметил нас обоих, стоявших по стойке смирно. Затем он обратился к тем офицерам, с которыми беседовал, и им сказал:
– Товарищи офицеры, прошу прошение, но беседу с вами я продолжу через некоторое время!
–
Поднявшись с кресла, он направился к двери и, проходя мимо нас обоих, строгим голосом проговорил:
– А вы, как здесь оказались! Проходите к чайному столику, там мы будем говорить!
Открыв дверь кабинета, Матвей Никандрович поинтересовался, обращаясь к людям, столпившимися за дверьми:
– Что это за стук и крик? Адъютант, пожалуйста, объясни!
– Через некоторое время он вернулся к нам. Прежде чем, сесть за чайный столик, он подошел к Михалычу и попытался его руку взять в свою руку! На десятый раз он прекратил эту свою попытку, поняв, что это бесполезные попытки. Обернулся ко мне и спросил:
– Ты, что, Марк, такой же невещественный, как и мой Фердинанд?
Я, молча, кивнул головой ему в ответ, ведь тень не имеет голоса, она общается телепатически, мыслеречью.
– Ну, что ж, тогда не буду вам предлагать ни Пшеничной водки, ни коньяку Хеннесси! Вы теперь не люди, ваша суть теперь не может принимать такие напитки.
Я никак не понять, почему министр так долго говорит об алкоголе, но, повернув голову в сторону Михалыча, догадался, что все эти его слова были обращены непосредственно к нему. Из глаз Михалыча текли крупные слезы, он никак не мог пережить, в министерском баре хранится столько бесплатной выпивки, а он сейчас находится в таком состоянии, что ничего не может попробовать! Как в народе говорится "по усам течет, в рот ничего не попадет"!
4
– Вчера мне позвонил Президент и попросил тебе помочь людьми. Он тут же дал отбой, особо не вдаваясь в подробности этой своей просьбы-приказа. Он даже не сказал, о какой операции идет речь, сколько тебе нужно людей, может быть, полк или целая дивизию, когда и на какое время эти люди потребуется?
– Как я понимаю, речь, видимо, идет об операции "Реванш", которую я провожу совместно с Российской внешней разведкой, авиацией дальнего действия и с пуштунским племенем априди! Начало операции запланировано на второй вторник этого месяца. Формируются две основные группы, ударная и группа поддержки. Они должны в течение одного часа провести бой с 2-м отрядом американских котиков. Группу поддержки мы уже сформировали из черных листьев, пакистанских девушек спецназовцев. Ударная группа сформирована наполовину. Вчера свое согласие принять участие в операции подтвердили восемь спецназовцев ГРУ Генштаба. Таким образом, у нас пока еще остаются вакантными восемь мест.
По мере того, как я в общих чертах обрисовывал план операции "Реванш", говорил о масштабах ведущейся к ней подготовке, лицо Матвея Никандровича вытягивалось, становилось все более и более суровым. Министру явно не понравился тот факт, что он как бы последним узнает об организации операции такого масштаба. Министру не понравился сам факт того, что я, якобы воспользовавшись его высоким положением, использовал свое с ним знакомство и его имя для установления нужных мне контактов. Что только благодаря ему, возможно, косвенно, но мне удалось выйти даже на Президента, информировать его о своих делах! Нужно было срочно исправлять сложившееся положение, так как мои отношения с министром внутренним дел, а я их высоко ценил, могли сейчас рухнуть! Помощь-то он мне со спецназовцами окажет, но вот наметившиеся с ним дружеские связи могут быть навсегда порваны. Разумеется, мы не станем врагами, так как я для Дронова мало чего значил, но вот уж друзьями мы больше не будем! Матвей Никандрович был неплохим человеком, мне совершенно не хотелось терять с ним дружеские контакты, только начавшие устанавливаться между нами! Терять в этой ситуации мне было совершенно нечего, объяснить свою позицию министру по данному вопросу я решил, подступив к министру внутренних дел несколько с другой стороны.
– Матвей Никандрович, я хочу поговорить с вами откровенно! Хочу для того, чтобы вы лучше меня поняли, какие именно люди мне нужны для участия в операции "Реванш", начать свой рассказ с небольшой преамбулы. Начать свой рассказ с того, с чего все это началось.
– Ну, что, Марк, попробуй, хотя свободного времени у меня не так уж много!
– Меня зовут Марк Ганеев...
– Это я уже понял! Об этом я даже начал догадываться в ходе нашей первой встречи! Хотя к тому времени ты полностью изменил свое лицо!
– Повторяю, я - Марк Ганеев, подполковник КГБ СССР, в прошлом руководитель курсов по повышению квалификации руководящего состава Комитета государственной безопасности Советского Союза. Юрий Владимирович Андропов положил на меня глаз, когда я еще учился на третьем курсе факультета журналистики МГУ. Получилось так, что мне пришлось перевестись и учиться журналистике по вечерам. Таким образом, в первую половину дня я учился в школе КГБ, а вторую половину посвящал журналистике. Повторяю, что все эти изменения в моей жизни произошли по настоянию Юрия Владимировича!
Мой рассказ, видимо, все же заинтересовал Матвея Никандровича. Сначала он притих, суровость в его глазах сменилась глубокой заинтересованностью. Сделав мне знак пальцем, чтобы я продолжал свой рассказ, он тихо поднялся из-за стола и прошел к бару. Там взял бутылку виски Johnnie Walker "Black Label", бокал и пачку сигарет, вернулся к нашему столу. Продолжая меня внимательно слушать, Матвей Никандрович налил себе виски и прикурил сигарету Winston. Когда я начал рассказывать о работе своих спецкурсов по повышению квалификации работников госбезопасности, то министр улыбнулся и, на секунду прервав меня, сказал:
– Марк, а я почти узнал тебя, когда ты во время нашей первой встречи упомянул эти спецкурсы! Твое новое лицо мне было незнакомо, но в некоторых случаях ты говорил о вещах, о которых знали только очень немногие люди! Да, и интонация твоего голоса мне напоминала о тех давних советских временах.
– Я подчинился только председателю КГБ СССР, перед ним отчитывался о проделанной работе и о выявленных перспективных работников.
– Словом, ты вел картотеку учета людей с паранормальными способностями?
– Да, вел! Каждую неделю я приходил в приемную председателя, садился за специальный стол. На глазах его секретарей в специальный гроссбух я записывал имена тех сотрудников, которых можно было бы в дальнейшем использовать в соответствии с их паранормальными способностями.
– И где же сейчас находится этот гроссбух?
– Я же только что сказал, что каждую неделю я приходил в приемную председателя, садился за специальный стол. Мне приносили и клали на этот стол толстый гроссбух. Когда я с ним завершал работу, тот же секретарь приходил и забирал этот гроссбух! Где, в каком месте он хранился, я понятия не имел!