Марк Ганеев - маг нашего времени. Трилогия
Шрифт:
Ай, да, какие молодцы эти официанты и официантки, четыре парня и две девчонки, они своими пукалками ПМ с навинченными глушителями так и не позволили вражескому спецназу проникнуть в помещение кафе "Шоколадница", в котором мы встретились с полковником Офицеровым. Тень Михалыча валялась под стеной с панорамным окном, именно у нее стоял столик, за которым мы беседовали с Офицеровым. Сам же полковник...
– Марк, Вована в палатке не оказалось! Видимо, он успел скрыться! Ты лежишь, почему-то весь в крови и, кажется, не дышишь? Ты, что умер
– Я пока еще вас не покинул, мне еще не заготовлено место в мире ином, Мириам! Кто, помимо тебя, сейчас находится в палатке? И что с телом Михалыча?
– Он тоже лежит, почти не дышит и не шевелится! А в палатку только что прибежал Максим со своей женой, Нелли! По его взгляду, он так же, как и я сама, ничего не понял из того, что же здесь произошло, почему у тебя глубокая ножевая рана в спине?!
– Мириам, подключи Максима к нашей линии мысленных ереговоров!
– Сделано, сэр! Максим Звонарев слышит нас обоих!
– Максим и Мириам, вы сейчас оба меня внимательно выслушайте! Я с Михалычем в данный момент нахожусь на выполнении боевого задания и несколько в ином качестве! Чтобы снова стать людьми, мы обязательно должны вернуться именно в свои тела! Поэтому постарайтесь их не трогать или перемещать с одного места на другое! В противном случае мы никогда не сможем в них вернуться! Вы хорошо меня поняли, ребята?
– Да!
– Мысленно сказала Мириам.
– Нет!
– Мысленно сказал Максим.
– Ну, и хорошо! Чуть позднее сами сообразите и поймете, почему наши тела нельзя трогать или двигать! Пусть фельдшерица из медсанчасти чем-нибудь заклеит мою рану на спине, прекратит кровотечение! Или же пригласите Малахова из госпиталя Бурденко, он прекрасно знает, как следует обращаться с такими, как я, ранеными! Передайте капитану Заранде с дежурным отделением немедленно вертолетом вылететь в Москву. На проспекте Калинина в кафе "Шоколадница" мы ведем огневой бой с неизвестным противником! И последнее, Мириам, сними блокировку прохождения электронных сигналов в нашей окрестности!
Только завершился мой разговор с Максимом и Мириам, как полковник Валера Офицеров оживился и громким голосом начал рапортовать:
– Сейчас я вас хорошо слышу, товарищ генерал! Да, мы ведем бой с неизвестным противником, своим огнем он не дает нам головы оторвать от пола кафетерия! Что вы говорите? То есть вы хотите, чтобы мы подняли руки и пошли сдаваться этому противнику?! Товарищ генерал, а они нас не пристрелят, как, скажем, только что пристрелили Марка Ганеева? Он все еще валяется в том самом месте, где его поразил вражеский снайпер?
Полковник Офицеров приподнялся на локтях и внимательным, но непонимающим взглядом осмотрел помещение кафетерия. Прежде оно было кафетерием, а сейчас походило на настоящее поле сражения. В нем были разбиты все столики, барная стойка из-за попадания пуль превратилась в сплошное решето! Увидев прячущихся от вражеского огня официантов, полковник Валерий Офицеров им приказал:
– Все, ребята, финита ля комедия! Генерал мне только что сказал, что с нами небольшая ошибочка вышла! Наша же группа спецназа ошибочно нас приняла за террористов! Так что, мальчики и девочки поднимайтесь на ноги и пошли на улицу. Руки вверх нам поднимать не надо! Там на улице нас уже ждут!
– Валера, это я, Марк Ганеев, я не умер! Пожалуйста, не выходи сам на улицу и не выводи этих ребят под огонь вражеских снайперов! Хочу тебе сказать, что ты только что разговаривал не со своим генералом!
– Марк, ты же мертв! Я собственными глазами видел, как снайпер ошибочно поразил тебя в спину! Откуда же ты тогда со мной говоришь? Что же касается генеральского голоса, то он мне хорошо знаком! Я попросту не мог ошибиться! Так что, Марк, ты меня извини, но в данный момент я поступлю так, как приказали!!
Валерка Офицеров с некоторым трудом, он грузноват своим телосложением, поднялся с пола кафетерия. Подошел к разбитому вражескими пулями панорамному окну, чтобы взглянуть на Калининский проспект. Поодиночке и несколько неуверенно шестеро официантов поднимались на ноги. По их осторожным, крадущим движениям можно было бы сказать, что они в этой ситуации чувствовали себя явно неуверенно. Полковник Офицеров повернул к ним голову и произнес:
– Одну секунду, ребята, сейчас я к вам присоединюсь, мы вместе пойдем на улицу! Все только...
Валера так и не успел до конца произнести свою фразу, чтобы успокаить ребят, как два парня из шестерых, словно подкошенные, безжизненными трупами рухнули на пол. Они лежали на полу кафетерия, а вместо глаза у них были кровавые раны, несовместимые с жизнью. Затем на пол свалились обе девочки официантки с кровавыми точками в лбу. Два последних официанта попытались отыскать для себя новых укрытий. Им бы попросту упасть на пол, но вместо этого они заметались по залу, вражеские снайперы так и не дали им шанса, убежать, скрыться от прицельных выстрелов! Своим выстрелами эти снайперы поступили самым подлым образом по отношению к полковнику ФСБ Валерию Петровичу Офицерову, на его глазах расстреляв его шестерых подчиненных! Четверо парней и двое девчат погибли только по его вине!
Я же в тот момент все еще продолжал мысленно кричать:
– Валерка, спасайся, беги, черт тебя подери! Ты должен жить, чтобы отомстить за своих парней!
Но полковник ФСБ Валерий Петрович Офицеров так и не нашел в себе сил, чтобы ради спасения своей жизнь во второй раз упасть на пол кафетерия! Когда пуля снайпера вошла в его правый глаз, то он так и не склонил своей седой головы! Валерий Петрович принял смерть, как настоящий русский офицер, смотря ей прямо в глаза! Его мертвое тело все еще находилось в процессе падения, когда на моем мысленном канале послышался знакомый голос! Этот голос принадлежал тому генералу, с которым только что разговаривал Валерка Офицеров.