Маркиза де Ляполь
Шрифт:
Нет, конечно, мама вернула мне куклу на следующий день, знатно отмыв ее от моих игр. И даже платье новое ей пошила. Но осадок от собственного поступка остался.
Вот и сейчас. Все мои рецепторы уже устремились к пирожным, обильно обкапав их слюной, но внешне я осталась такой же глупо улыбающейся девицей.
– Как вы можете, Герцог? – вопросила, ужаснувшись. – Вы разве не знаете, что от сладкого можно потолстеть? Скорее уберите эту гадость! И сами никогда не ешьте! Я настойчиво рекомендую вам салаты!
– Салаты?
– И
– Сухари?
Казалось, с каждым вопросом голос темного становился все удивленнее и удивленнее, но нужной кондиции мужчина пока не достиг.
– Конечно, Герцог де Пурион!
– Парион!
– Да-да, и это тоже. Кстати, Герцог, а вы любите кукол?
– Что за бред?
Кто-то тихо начал раздражаться. Рыки прорывались в словах, а тон голоса скакал словно заяц, удирающий от волка. Хозяин же дома предпочитал делать вид, что его наш разговор вовсе не касается. Старик притворялся эдаким светильником, да только улыбка то и дело проскальзывала на его губы, но тут же угасала под маской чопорности.
– Что значит бред? Всем известно, что у каждого мужчины есть свои собственные игрушечные воины, которыми он играет тогда, когда никто не видит!
– Уверяю вас, мадмуазель, – герцог буквально выплюнул обращение, – у меня нет игрушек! Я уже давно вышел из этого возраста!
– Да? А по вам и не скажешь, – отвечала со всей детской непосредственностью и прямотой.
– Чай, – объявила служанка, забрав все внимание на себя.
– Уже не стоит! – громогласно выдал Темный, поднимаясь.
– Дядюшка! Я что-то сделала не так? – обратилась я к тому, кто никак не собирался поддерживать меня.
Словно в театре сидит, ей-богу!
– Все хорошо, милая. Герцог, видимо, просто немного устал с непривычки, – мягко ответил интриган.
Вот у кого надо было учиться актерскому мастерству! Каждый миллиметр лица на месте, каждая эмоция точно выверена. Страшный человек, однако…
– Но я ведь… Я ведь платье самое лучшее выбрала! Самое лучшее из всех! – доказывала горячо. – Знала же, что розовое мне больше идет! И тууууфельки рооозовые… – протяжно всхлипывая, прикрывала лицо ладонями.
В секунду сорвавшись с места, проскочила мимо служанки и устремилась к лестнице. У ступенек затормозила, не желая навернуться, да и разыгрывать трагедию уже было не для кого. Мужчины остались в гостиной.
Улыбка окрасила мои губы, а в душе появилась гордость. Пусть и не обладала актерским талантом, но определенно раззадорила мужчину. По крайней мере, оставила о себе не лучшее мнение.
– Маркиза! – обернувшись машинально, так и застыла на вершине лестницы с улыбкой на лице.
Черный взгляд прожигал насквозь. Воздух испарился из легких вместе с рваным выдохом. Сердце застучало быстро-быстро, словно хотело вырваться, как та самая плененная птица. Не видела другие черты лица – лишь глаза в глаза.
Время застыло,
С трудом переборов себя или его – неважно, разорвала контакт, жадно хватая кислород. Он стоял рядом с отцом. Невозмутимый, опасный, недвижимый, словно хищник, который готовился к решающему броску и лишь ждал, когда жертва сделает свой неверный шаг. А она сделает. В этом он не сомневался, как и в себе.
Демонстративно отвернувшись, успела сделать лишь шаг, когда его рокочущий голос вновь догнал меня:
– Доброй ночи, Маркиза!
– Да приснятся вам самые кошмарные сны! – проговорила еле слышно, но его тихий смех стал доказательством того, что письмо добралось до адресата.
Даже в кровать не ложилась, вернувшись в спальню. Раскрыв сундук, переоделась и достала шпаги. Хотелось рвать и метать. Всегда знала, что актриса из меня никакая, а тут так опростоволоситься. На ровном месте! Теперь под дурочку уже не закосишь, а жаль… Такая роль пропадет!
– Уже готова? Хвалю, – раздалось за спиной. – Прямо рвешься в бой… Разозлил кто?
– Неважно. Чем займемся сегодня? – повернувшись, присела прямо на сундук.
– Сначала магией здесь. Чуть позже прогуляемся до парка.
– Татуировка на спине – ваших рук дело? – спросила, пока снова не забыла.
– Моих. Да не пугайся, – ответила снисходительно. – Этот рисунок – твоя защита. Благодаря ему твою магию никто засечь не может, а раздеваться ты вроде ни перед кем не собираешься.
– Не собираюсь, – поспешила заверить.
Отношения в этом хаосе – последнее, что мне нужно. Тут бы свою пятую точку прикрыть да на решето в конце пути не походить, от заточенных мечей Темных.
– Вот и ладненько. А чего расселась? Шпаги в сторону, сама на ковер.
Мучилась часа два, не меньше. Сидела и училась концентрироваться на своей силе, расширяя и увеличивая ее. Распространяла по всему телу, заполняя миллиметр за миллиметром. Лоб давно покрылся испариной, а мышцы, будто стали каменными. Ощущала каждый нерв, каждую клеточку, но расслабиться не могла. Казалось, дам слабину и сила тут же уйдет, оставит, вернувшись в свое сосредоточие.
– Нет, с твоей раздражительностью определенно нужно что-то делать, – проговорила над самым ухом. – Так и контроль потерять недолго, а это, знаешь ли, чревато.
– Чем? – распахнув глаза, улеглась на ковер.
Пыталась размяться, но проще асфальт пробить, чем собственные мышцы.
– Выбросом. А там где выброс, там и Темные. А где Темные, там и костер.
– Логику поняла. Послушайте, а с помощью магии можно читать мысли?
– Мысли? – переспросила женщина. – Нет. С чего ты взяла?
– Ни с чего. Ну что, какие предложения? – прикрыв глаза, начинала проваливаться в сон.
Устала. Устала настолько, что готова была спать прямо на ковре. Слишком долгий и насыщенный на эмоции день.