Маркус Вольф
Шрифт:
Алексей Иванович точно не рассчитывал, что его станут записывать в гостях у Ульбрихта. Для главы партии и государства как-то мелковато.
А история с его командировкой в Западную Германию в июле 1964 года и в самом деле вышла громкая. Алексей Аджубей поехал в ФРГ по приглашению коллег-журналистов, но встречался с видными политиками — правящим бургомистром Западного Берлина Вилли Брандтом (будущим канцлером), председателем Христианско-социального союза и бывшим министром обороны Францем Йозефом Штраусом и тогдашним федеральным канцлером Людвигом Эрхардом.
Алексей Иванович, в силу своего особого положения и внутренней самостоятельности (и, пожалуй, самоуверенности),
«Во время летней поездки в ФРГ, — записал в дневнике Владимир Семенов, который в Министерстве иностранных дел курировал германское направление, — Аджубей, оказывается, многажды повторял, что Ульбрихт не вечен, что он стар и у него будто бы рак, намекал, что Россия не раз сдерживала орды монголов, катившиеся на Европу…
Вспоминаю, как Аджубей говорил мне перед поездкой в ФРГ:
— Я к вам заеду, конечно, и к Громыко. Вы же знаете эти дела. А в общем я найду, что сказать.
И не приехал, конечно».
А в Восточной Германии ревниво следили за всеми советскими руководителями, приезжавшими в ФРГ. Всякое неосторожное слово трактовалось как предательство идей социализма. Доверенные люди Маркуса Вольфа заботливо записывали всё, что в Бонне говорил Алексей Иванович Аджубей. И в нужный момент предъявили претензии Москве. В октябре 1964 года полученный из ГДР донос на Аджубея стал желанным подтверждением порочных действий хрущевского зятя. Его не только сняли с должности главного редактора «Известий», но и вывели из состава ЦК.
Вскоре после пленума, на котором Хрущева отправили на пенсию, в первых числах ноября лидеры Восточной Германии нагрянули в Москву — знакомиться с новым руководством.
«Вчера встречал делегацию ГДР, — отметил в дневнике Владимир Семенов. — Ульбрихт весь седой, но бодрый, в приподнятом настроении и настроен как-то зло. Тут, конечно, сказались хулиганские выходки против него Аджубея. Мы получили материалы об этом от Ульбрихта — подобных безобразий не приходилось еще читать».
Первый секретарь ЦК Социалистической единой партии Германии Вальтер Ульбрихт, бессердечный и холодный человек, уверенный в своем величии, много лет был хозяином ГДР. Он не доверял московским руководителям. Боялся, что те в любой момент могут бросить Восточную Германию на произвол судьбы, потому срывал любые контакты СССР с Западной Германией. Неосторожные слова Аджубея стали для Ульбрихта поводом лишний раз выдавить из Москвы уверения в готовности помогать ГДР. И разумеется, получить щедрую материальную помощь.
Тем более что отставка Хрущева в Восточной Германии имела нежелательный для престарелого Ульбрихта резонанс.
Посольство СССР в ГДР докладывало в ЦК КПСС: «В связи с отсутствием полной информации о мотивах замены тов. Хрущева, а также под влиянием западной пропаганды в ГДР развернулась широкая дискуссия, которая сопровождается распространением всевозможных слухов, спекуляций, распространением враждебных высказываний. Характерным является то, что большая часть населения регулярно стала слушать передачи западного радио и телевидения, черпая оттуда всю информацию и активно обсуждая ее на работе и дома.
Многие задают вопрос: „Почему мы должны всё время слушать западное радио, если хотим узнать что-либо соответствующее действительности? Всё равно между строчками уже можно было прочесть всё, и поэтому нелепо замалчивание действительных причин отставки Хрущева…“
Широкие дискуссии, связанные с событиями в Советском Союзе, во многих случаях увязывались с положением внутри ГДР. Большое распространение
Довольно широко обсуждается вопрос о возможном изменении германской политики Советского Союза. Со стороны друзей высказывается беспокойство относительно действенности основных принципов, вытекающих из Договора о дружбе, сотрудничестве и взаимопомощи от 12 июня 1964 года. Некоторые высказывают предположение, что этот договор не будет иметь прежней силы, а экономическая помощь ГДР со стороны Советского Союза будет сокращена. Одновременно делаются прогнозы относительно возможного ослабления режима на государственной границе или даже ее ликвидации. Выражается надежда на создание более благоприятных условий для объединения Германии.
Под влиянием враждебной пропаганды Запада нередко высказывается предположение, что в Советском Союзе продолжается борьба за власть, что верх берут вновь сторонники Сталина. Одновременно выражается недоумение, почему всё это происходит в стране, где строится коммунизм и где партия считается наиболее сильной и авторитетной».
В других социалистических странах вожди менялись хотя бы в силу естественных причин. Вальтер Ульбрихт и не думал покидать свое кресло. С годами догматизм хозяина Восточной Германии стал одиозным. Особенно на фоне попыток чехов и словаков под руководством первого секретаря ЦК КПЧ Александра Дубчека поменять свою жизнь. Ульбрихт одним из первых — когда Леонид Ильич Брежнев еще не знал, как ему реагировать на происходящие в Чехословакии перемены, — потребовал силой задавить еретиков.
Секретарю чехословацкого ЦК Зденеку Млынаржу Вальтер Ульбрихт показался просто злобным, тщеславным и выжившим из ума стариком. Руководитель ГДР до смерти боялся, что нечто подобное Пражской весне повторится в его стране, и требовал задавить смутьянов. 18 августа 1968 года в Москву съехались делегации социалистических стран. Все захотели участвовать в военной операции, особенно этого добивался Ульбрихт:
— Ведь мы тоже входим в Варшавский договор.
Пускать немецких солдат в Чехословакию с учетом трагического опыта Второй мировой войны не хотелось, но и отказать Ульбрихту было невозможно, поэтому в состав оккупационных войск включили небольшой контингент Национальной народной армии ГДР.
Разведкам соцстран велено было готовить ввод войск в Чехословакию в 1968 году, чтобы помешать чехам и словакам установить в своей стране политическую демократию.
Маркус Вольф был неплохо осведомлен о развитии событий в Чехословакии. Он ездил в Прагу. Заместитель министра внутренних дел Вилиам Шалгович, руководивший госбезопасностью и разведкой, был яростным противником Пражской весны. Вольфу Шалгович признался, что на ближайшем партийном съезде у сторонников его линии нет никаких шансов. В 1991 году, когда социалистический лагерь перестал существовать, Маркус Вольф прочитал в газете, что его бывший коллега Вилиам Шалгович покончил с собой в родной Словакии.