Мародёр
Шрифт:
— А это точно она? — спросил брюнет и блондин с готовностью кивнул. — Ты уверен? — блондин закусил нижнюю губу и снова кивнул. — Ты можешь это доказать? — лицо блондина расцвело в широкой улыбке, но тонкие губы не разомкнулись.
Он запустил руку за пазуху, выудил там прозрачный шар размером с кулак и катнул его брюнету по крышке саркофага. Тот поймал, прокатил по ладони, поднял к глазам. Я не видел, что было в шаре, слишком далеко сидел, а подходить ближе желания не возникало.
— Я понимаю, — вновь заговорил блондин. — Понимаю твое недоверие, я бы и сам запросил у тебя доказательства и только бы этим не ограничился. Но ты не просишь, тогда я сам, — он выложил на саркофаг три предмета. Мне не было видно это, но потому как сглотнул брюнет это было что-то ценное.
—
Он замолчал. Я вцепился пальцами в край колоны и закусил губу, чтобы не закричать. Эти парни либо сумасшедшие, хотя и похоже не было, но я и сумасшедших не видел. Либо…, либо я даже думать не хочу кто они. Но они наверняка боги. А мне и одной богини с излишком хватает. И каким богам мне сейчас помолиться, что оказаться не правым и они не были богами?
— Сам поднимался? — брюнет успел прийти в себя.
— Брат! — блондин тяжело вздохнул. — Брат, ты меня недооцениваешь. Брат. Я бог обмана, а не сумасшествия. Конечно, я туда не ходил, вокруг нас слишком много смертных. Часть из них, достаточно безумна, чтобы туда отправиться по собственной воле. Часть, настолько глупа, что готова идти за первыми. Часть, слишком жадна, чтобы противиться звону монет. Часть, мгновенно превращается в глупцов, стоит лишь назвать нужное количество золота. А смесь жадности и глупости воистину творит чудеса. Тут ты был прав! Впрочем, я в твоих словах никогда не сомневался.
Они боги. Боги! Они все-таки боги. Я вжался в колонну, стараясь стать еще более незаметным. Конечно для божественной Сути все мои попытки полная ерунда, и при желании они нашли бы меня тут же. Но я молился той единственной богине, что знал лично, чтобы эти двое не заметили меня. Ярким огоньком в голове вспыхнула мысль о том, чтобы тихо отползти в коридор, потом так же тихо выбраться на улицу, плюнуть в лицо призраку и стремглав броситься в Дол. Но лишь взглянув на закрывшуюся дверь я отмел ее. До двери я может и доберусь, но незаметно открыть ее точно не смогу. Изнутри на ней нет ручки. Когда они уйдут, я что-нибудь придумаю. Если они не придумают ничего со мной раньше. Пока же мне остается только сидеть и ждать, когда они наговорятся. А они не торопятся. Разговор их мне был мало интересен, я понимал слова, но о чем именно они говорят — нет.
— Кто-нибудь вернулся?
— Нет. Да я и не особо надеялся. Это все-таки Утес Павших!
Блондин так произнес эти слова, что я задохнулся. Я не знал, что за утес такой и почему даже тот, кто назвал себя богом, говорит о нем со страхом и придыханием. И мне по сути было все равно. Я просто перекатывал на языке само название «Утес Павших» и чем больше я его повторял, тем больше оно мне нравилось.
— Так где нашел?
— А ты угадай? Нет, не будешь? Правильно, ты слишком хорошо меня знаешь. Но лучше бы ты попробовал угадать. Никогда бы не догадался. Это было бы интересно.
Он снова запустил руку за пазуху и вытащил такой же шар, как и раньше, и так же катнул его брюнету. Тот взял, посмотрел и вернул на крышку саркофага.
— Туманный край? — нахмурившись спросил он.
— Да! — блондин хлопнул себя по коленям. — Туманный край! Как там говорится, хочешь что-то спрятать, оставь на самом видном месте? Я по миру бегаю из конца его в конец, а она лежит себе под самым боком и молчит. Да мы с тобой, даже ночевали в этой избушке! И как только тогда не заметили ничего. Я бы тоже не заметил, случайно попалась. Но теперь я уверен, она там. Только знание это бесполезно. Понимаешь, брат, оно Бесполезно. Мы с торбой знаем где оно лежит, а взять его не сможем. А знаешь почему? Потому, что наш горячо любимый учитель запечатал ее и догадайся чем!
— Смертью!
— В точку! В Яблочко! В самое, мать его, темечко! Вот так он поступил. Его последняя шутка. А ведь шутником называют меня, но у меня хотя бы шутки смешные!
— А, по-моему, это очень смешная шутка, — не согласился брюнет, неприятно при этом улыбаясь. — использовать для защиты то, с чем воевал
— Думаешь? Думаешь, это смешно? Мне не было. Думаешь, я не пытался снять защиту? Думаешь, не пробовал? Пробовал. Я снял первую печать, порадовался, думаю ну это легко не стоит переживать, а там еще три и они сильнее. И не в три раза каждая. Думаешь, я не пробовал сломать их. Я за седую бороду притащил первостольного жреца, из храма Жизни. Теперь у них новый жрец! Ты когда-нибудь видел, как умирает первостольный жрец? Тот самый, что может армию в бою лечить? Ты видел, как высасывает его Смерть, как ему не хватает сил, чтобы поддерживать жизнь в себе? Как он иссыхает. Нет? А я видел. И скажу тебе это зрелище стоит того, чтобы не видеть его никогда.
Они смотрели друг на друга. Брюнет приподнял бровь, блондин же пожимал плечами, словно отвечал на не заданный вопрос.
— Рано, — вдруг произнес блондин, похлопывая по каменной крышке. — Рано ты умер, старик. Я же говорил тебе, я же просил тебя подождать, но вы, людишки, вы такие торопливые. Я понимаю, ваши жизни до смешного коротки, но я же говорил тебе, что есть варианты ее растянуть.
— Ты думаешь, кто-то поверит богу обмана? — усмехнулся брюнет.
— Да, брат, — сжал кулаки блондин. — Ты прав! Кто мне поверит? Среди богов, таких дурней нет. А среди смертных, так с ними интересно, но они быстро попадают сюда, — он хлопнул ладонью по саркофагу. — Да и не интересно их дурачить. Остаешься только ты! — он улыбнулся и хитро посмотрел на брюнета. — Но тебя обманывать я не хочу и не буду. Я много думал, как сломать печати. Тех крох, что есть у тебя и меня не хватит даже на попробовать. Скажи, у тебя есть кто-то достаточно безумный, чтобы попытаться взять с него умения, — рука блондина вновь ударила по саркофагу.
— Нет, — покачал головой брюнет. — Но если ты уверен в целесообразности попытки, то я найду.
— В том то и дело, что не уверен. Да и если удастся здесь, я не уверен, что получится там. А если не получится здесь, мы можем запороть наш единственный шанс.
— То есть мы туда не попадем никогда? — спросил брюнет. Блондин скривился и покачал головой, но вслух не ответил. — Можно собрать по миру все что осталось. По крупицам, по частям. Мы будем вскрывать одну печать за другой. Никуда не торопясь и…
— Я думал об этом, — покачал головой блондин. — Но это, во-первых, слишком долго. Во-вторых, слишком мало ее осталось. В-третьих, искал ее не только я.
— Во-первых, у тебя полно времени. Все бессмертие в твоем распоряжении. Во-вторых, начни собрать, а я пока съезжу в Туманный край, посмотрю все на месте и скажу сколько понадобится. В-третьих, как это не один?
— Бессмертие, — грустно протянул блондин. — Бессмертие относительно. Все смертны. Даже боги. И кому как ни тебе знать, что все боги смертны, — он сплюнул, поморщился, резко выпрямился и повеселел, но сразу же погрустнел. — Дзеорул. Он шел по моим следам. И он найдет. Но дело даже не в этом, дело в том, что в мире происходят события, которые мне не нравятся. Я чувствую, что меняется что-то, но не могу понять, что. Мог ли ты представить еще поколение назад, что пепельники будут спокойно перемещаться по этой империи, брать в аренду лошадей, нанимать дилижанс? Теперь это возможно. Ты же слышал, что произошло в Стожке? Городок здесь недалеко, меньше дня на лошади шагом, — брюнет кивнул. — У меня есть свидетель, что утверждает, что человек похожий на пепельника приехал в город на карете. Представь себе пепельник разъезжает на карете. Но его убили и это хорошо. А знаешь кто его убил? Солдат, мальчишка. Не паладин, не маг, простой солдат. Простым ножом. Вот сюда. — он ткнул пальцем меж бровей. — Я говорил с ним, но он едва не истёк кровью и толком сказать ничего не мог. Да что за вонь! — он сморщился. — Кто-то швыряется демоническими заклятьями. И ладно, когда это случается здесь, на самом краю мира, но, когда это же происходит в самом его центре, в Сайяале, это уже слишком. Да, не смотри ты на меня так, я знаю что Сайяаль не более чем точка на карте и кроме штаба магистерии там ничего нет. Дело то не в нем, не в городе. Расстели кару империи и Сайяаль окажется ее центром. Но кто использует демонические заклинания?