Мародеры
Шрифт:
– Не волнуйтесь, я его быстро сюда верну. Меня никто не остановит.
Вероятно, тетя подумала, что это будет непосильной ношей для парня, или ей просто вспомнился брат. Возможно, Саша так был похож на своего отца в молодости, что она заплакала. Сдерживая рыдания, тетя ухватила его за отвороты дубленки и несколько раз потянула на себя, как бы силясь что-то сказать или спрятать лицо у него на груди. Но вымолвить что-либо она не смогла. Все, что она позволила себе, это на мгновенье прижаться головой к груди племянника. Потом она разжала свои руки, молча встала перед ним.
– Пойдемте на улицу, подышим свежим
В отличие от всей родни только мама видела Сашу насквозь и знала, что, когда ему тяжело, он предпочитал быть в одиночестве. Так он зализывал свои раны и справлялся с болью. Асов отвергал сочувствие от любого и от себя тоже, поэтому только очень близким людям он мог открыть свою душу. Именно поэтому все это время мать лишь неотступной тенью ходила за ним, внимательно следя за тем, когда ему вдруг понадобится помощь. И Саша, чтобы не обидеть маму, регулярно показывал ей, что не забывает о ней. Он оборачивался, искал ее глазами, их взгляды встречались, и Асов вновь принимался за дело.
Когда они выходили на улицу, агент сказала Саше:
– Должна подъехать «Газель» с номером три тройки.
Асов в ответ кивнул ей. На улице мороз усиливался, и все вновь залезли в джип. Сидели молча. Спустя несколько минут к конторе подъехал грузовичок. Кузов его был обтянут синим тентом. На бортах красовались надписи «Военная похоронная компания» и номера телефонов.
– Гроб, наверное, привезли, – глухо сказал Саша и покинул автомобиль. Другие последовали за ним. Из прибывшей машины с места водителя вышел пожилой мужчина, с пассажирского – парень, оба одетые в спецовки. Они, торопясь, раскрыли тент у заднего борта грузовика и вытащили из кузова гроб, обитый красной материей и накрытый крышкой, отнесли его к дверям похоронной конторы и поставили на снег. Асов приблизился к гробу, чтобы рассмотреть его. Да, он был нестандартный: высокий, широкий и более утолщен в бортах. Пожилой работник скрылся в дверях похоронной конторы, а молодой остался на улице, закурил папиросу. Сзади к Саше подошли его попутчики. Они тоже смотрели на гроб.
Спустя непродолжительное время на пороге конторы появилась агент Галя. Она не надела пальто и теперь ежилась от холода, обхватив себя руками.
– Вот, смотрите, – произнесла она, а молодой работник добавил:
– За ручки лучше не нести, они декоративные.
Асов взглянул на массивные узорчатые металлические ручки. Две по каждому борту гроба, прибитые мощными гвоздями. Сашу покоробила сама мысль, что ручки могут не выдержать и гроб сорвется, когда его будут нести. Он даже не смог представить, что будет, если отец еще раз подвергнется ударам, пусть даже от падения. Поэтому Асов решил не пренебрегать этим советом.
– Подождите, –
Агент ничего не ответила.
– Посмотрите, – продолжила мама и, наклонившись над гробом, защипнула обивку, потерев ее между пальцами руки. – Мы заказывали бархат, а это неизвестно что. Неизвестно, что еще внутри.
Саша знал, что мама хорошо разбирается в тканях, как и любая женщина.
– Да все как на образце, – выдавила из себя Галина.
Асов сначала не обратил внимания на детали гроба, но теперь принялся более внимательно изучать его и заметил, что разница есть, хотя бы в цвете. Тем временем мама отодвинула крышку гроба и ощупывала ткань внутри.
– Так и есть, – произнесла она. – Должен быть шелк, а это не он. Постель-то должна быть из шелка. Тоня, посмотри, – окликнула мама родственницу.
– И как это называется? – обратилась тетя к агенту.
– Да все, как и заказывали. Все материалы такие же, – ответила та.
– Нет, – сказала мама. – Переделывайте. Пойдемте внутрь, и я вам покажу, что мы заказывали.
– Пойдемте, – согласилась Галина.
Они зашли в комнатушку, заставленную гробами. Агент стала щупать образец, говоря:
– Все точно такое же, как и заказывали. После этого Саша, мама и тетя по очереди ощупали образец.
– Ну что? – спросила мама сына.
– Да, другое, – ответил он. Тетя также подтвердила это. Однако Галину трудно было переубедить.
Быть может, мать хотела сорвать выезд. Она почти перешла на скандал с агентом. Асов ее успокаивал. Саша с тетей хорошо осознавали простую вещь: если сейчас они разорвут договор, то тело отца вообще будет невозможно привезти и захоронить в срок. Поэтому они не пытались уже что-либо изменить и вели себя очень сдержанно, видимо, и агент понимала это, исходя из своей практики. Асов знал, что именно этот гроб придется брать, и ему было все равно, какой он, лишь бы он был, раз так требуется. Поэтому, не проронив больше ни слова, Саша увел маму обратно в джип, тетя пошла за ними. В машине потянулись минуты ожидания. Все больше откладывалось время выезда, контора опять обманула его. Асов отмечал про себя, что Галя стала вести себя еще импульсивнее и как-то испуганно. И сейчас ни в коем случае нельзя было «передавить» на нее.
Гроб стоял пока на улице. Привезшие его грузчики о чем-то беседовали друг с другом, переговаривались с агентом, которая подходила к ним, и регулярно забегали в контору. Саша наблюдал за ними из окна автомобиля. Было не похоже, что Галина за что-то их отчитала. Ждали приезда катафалка. Наконец Асов обратил внимание на припаркованный с противоположной стороны джипа бежевый микроавтобус «Газель». «Может, он», – подумал Саша, но, разглядев в нем занавески в веселых тонах, отвергнул это предположение.
– Саша, – спросила его мама, – какой номер у машины?
– Три сотни тридцать третий, а что?
– Может, это она? – И мама указала на этот микроавтобус.
– Нет, – ответил Асов, потом решил: – Ладно, пойду посмотрю.
Саша вышел из автомобиля и направился к «Газели». На ее желтых номерах он с удивлением увидел три тройки. Желтые номера выдавали сертифицированным маршрутным такси. Асов вернулся к джипу, открыл заднюю дверь и, беря свою сумку, сказал:
– Да, это действительно он.