Марракеш. Множество историй в одной или необыкновенная история о приготовлении пастильи
Шрифт:
Но что же с моим сердцем, моей душой? В каких городах они живут? Или они, сердце и душа, живут в одном и том же городе? Или они вообще едины?
Этому особенному чувству – словно к моему сердцу прикоснулся Марракеш, таинственный город, – уже много лет. Оно появилось, когда я в первый раз очутился вечером на самой удивительной, должно быть, городской площади из всех, какие только есть в мире, на Джема эль-Фна в Марракеше. Нужно нырнуть в эту пучину, даже если поначалу не различаешь дна в волнах бурлящего людского водоворота. Джема эль-Фна это центр города, а может быть, и всего мира, как считают многие марокканцы и уж конечно все «марракши», то есть жители Марракеша. Некогда эта площадь была одним из самых страшных мест на свете – здесь совершались казни. Головы казненных натирали солью и выставляли на городских воротах на много месяцев,
В книге «Голоса Марракеша» писатель Элиас Канетти [2] очень точно передает свое впечатление от этой площади, оно такое же, как и мое, и становилось у меня раз от разу все более сильным и отчетливым: «Мне казалось, будто я действительно достиг другого места, цели моего путешествия. Я не хотел уходить отсюда, я уже был здесь сотни лет тому назад, только запамятовал, а теперь все вновь вернулось. Здесь были выставлены напоказ те плотность и тепло жизни, какие я ощущал в себе самом. Я был этой площадью, когда стоял на ней. Думаю, я остаюсь ею и поныне».
2
Болгарский, австрийский, британский писатель, культуролог, драматург (1905–1994), лауреат Нобелевской премии 1981 года.
В один из вечеров, слишком редких, когда я бывал на этой площади, я углядел, проходя мимо бесчисленных белых прилавков со всевозможной снедью, мергез – магрибские жареные колбаски, довольно острые. Настоящие мергез готовят из нежной ягнятины, щедро приправленной пряностями. Темный красноватый цвет и пряный, несколько острый вкус колбаскам придает харисса, острый соус с добавлением кориандра, кумина и чеснока. Вот уже двадцать лет как я не ем красного мяса, а по какой причине, понятия не имею. Я всегда заказываю рыбу или птицу. Похоже, я сам придумал себе какие-то правила и законы, чтобы жить по определенному порядку, иметь некие ориентиры; это потому, что мне кажется, я слишком часто забываю о мере и пределах.
А тут, увидев соблазнительные колбаски мергез, я вдруг подумал: наверное, пора отказаться от добровольно принятого обета. Я сказал себе: более подходящего места, чтобы покончить с моим стародавним правилом, ты не найдешь. И вот, Марракеш освободил меня от уз. Колбаски оказались изумительно вкусными, буквально таяли во рту. Город становится чудесным в тот момент, когда наводит человека на сомнение относительно смысла старых привычек, неуклонно соблюдавшихся в течение многих лет. Откуда взялась та или иная привычка? Стоит ли и дальше ей следовать? Что стрясется, если я от нее откажусь? Нечто подобное происходит и со многими другими вещами, а также и в отношениях с каким-либо человеком.
На многие вещи, которые случались и случаются в твоих отношениях с другим человеком, не обращаешь особого внимания, все это существует в нашей жизни, но не является ее существом. Только если встретится некое место, например город, или какой-то человек, который поможет тебе увидеть эти вещи, ты сумеешь их изменить.
В моей личной истории с колбасками мергез, съеденными в Марракеше, отказ от стародавней «клятвы» стал и впрямь освобождением, которое означало отнюдь не только прибавку новых мясных блюд к моему обычному столу. За это благодарю тебя, Марракеш.
И заходит солнце в Марракеше и повсюду, и снова восходит солнце в Марракеше и повсюду…
Я снова еду в Марракеш. Думается, я снова еду к самому себе, к моей душе, моему сердцу – оба путешествия еще далеки от завершения. И в дальнейшем, путешествуя, нужно будет разглядеть знаки и сложить их, как головоломку, чтобы составился цельный образ.
Знаки становятся все заметнее. Вот и несколько дней назад мне был знак.
В приемные часы ко мне на консультацию пришла 63-летняя пациентка, страдающая тяжелым и очень редким онкологическим заболеванием. Ее сопровождал муж, по профессии он врач. Оба были в прекрасном настроении, пациентка с большой гордостью, которую разделял и ее муж, сообщила, что вполне хорошо себя чувствует и снова ведет активный образ жизни. А ведь последнюю химиотерапию она прошла ровно два месяца тому назад. К сожалению, я должен был сказать женщине, что опухоль дала рецидив и теперь уже нет сомнений: болезнь никуда не делась и не денется,
Обратившись к ее мужу, я сказал, что было бы очень хорошо, если бы он предоставил жене такую возможность. В глазах женщины блестели слезы, но при этих словах она облегченно вздохнула.
Недавно я снова с нею встретился и спросил, как ей понравился Марракеш. И был огорчен – оказалось, что она не поехала в Марракеш, испугавшись сорокаградусной летней жары. Они с мужем провели отпуск в Вене. Заметив мое разочарование, она сказала: «Обещаю вам поехать в Марракеш на Пасху».
Я возразил: обещание она должна дать не мне, а себе самой. Тогда она рассказала, что за минувшее время прочитала много книг о Марокко, еще больше о Марракеше и что желание увидеть этот город стало еще сильней. И я очень обрадовался: все-таки она совершила путешествие в Марракеш. Ведь путешествие начинается не в момент физического присутствия человека в каком-то месте или при встрече с каким-то другим человеком – оно начинается при первой мысли о некой цели, первом чувстве и первом связанном с ними действии. Моя пациентка читала книги о Марракеше, мечтала об этом городе, а значит, она уже сделала первые и, быть может, самые важные шаги к цели своего путешествия.
Махи Бинбин в повести «За стенами Марракеша» пишет: «Да, сердце мое, вот такой он, Марракеш. Это старый колдун, чья душа изменяется вместе с ходом времен. Он открыт всему миру и замкнут, чарует и наводит страх. Второго такого города нет на свете».
…и заходит солнце в Марракеше и повсюду, и снова восходит солнце в Марракеше и повсюду…
Спустя несколько дней мне вспомнилась история, случившаяся пятнадцать лет тому назад. У меня была пациентка, по специальности психолог, с диагнозом – рак на поздней стадии. Ее мучили частые приступы озноба и жара, заболевание прогрессировало, но, несмотря на все это, ее не оставляла мысль о поездке в Марракеш. Она сознавала, что скоро умрет. И все же решила исполнить свое желание, которое так долго лелеяла. По тогдашнему ее состоянию поездки были ей совсем не показаны, однако она так хотела побывать в Марракеше, что в конце концов я подумал: наверное, это правильное решение – все-таки совершить последнее в жизни путешествие. Я собрал ей в дорогу целый чемодан необходимых лекарств, и моя пациентка отправилась в путь, решившись на авантюру, исход которой ничуть ее не пугал. Я не знал, вернется ли она вообще. Недели через две она пришла и принесла мне большущий пакет с крупными, очень вкусными финиками, которые привезла из Марракеша.
В Марракеше можно купить финики 38 сортов – от очень темных аджва, красных ханизи, желтых рашудийя до классических коричневых вана вана. Моя пациентка выдержала поездку. Спустя несколько дней она скончалась в нашем стационаре. Кто знает, сколько времени пришлось бы ей мучиться, если бы она не совершила своего путешествия. Марракеш помог ей уйти. Марракеш помог ей проститься с земной жизнью. А ее так влекло в Марракеш, и, не совершив эту поездку, она не нашла бы покоя. Ей надо было сначала проститься с Марракешем – лишь после этого она могла проститься со своим собственным сердцем.
…и заходит солнце в Марракеше и повсюду, и снова восходит солнце в Марракеше и повсюду…
Встречу нового, 2009 года мы с друзьями и моей бывшей женой, с которой мы расстались незадолго до Нового года, задумали отпраздновать вместе. Однако случилось так, что двое друзей накануне сочельника поссорились из-за какой-то мелочи, и пришлось от нашего плана отказаться. Все же нашлась альтернатива – позвонил мой докторант Халид и пригласил меня с моей бывшей женой на марокканский новогодний ужин, который он решил устроить у себя дома.