Марс пробуждается
Шрифт:
– Прошу, Мария Павловна, - сказал Виктор Петрович молодой женщине в очках, сидевшей на диване в ожидании его прихода.
Мария Павловна вошла следом и, как было заведено, не ожидая приглашения, уселась за маленьким столиком перед рабочим столом академика, положив перед собой толстый блокнот.
– Я слушаю, - мягко сказал Яхонтов.
– Пятая лунная экспедиция радировала: они находятся на южных склонах кратера Магинус. Установлено, что скалы покрыты лишайником светло-зеленого и голубого цвета, который развивается во
– Что у них дальше по программе?
– Изучение этого же вопроса в юго-западной части моря Ясности. Вероятно, окажется то же самое, но нужно проверить. Потом они перебазируются в кратер Аристарха.
– Как с обеспечением экспедиции?
– Кислорода и продовольствия достаточно. Через некоторое время надо будет послать горючее для возвращения на Землю.
– Проверить отправку с нашей базы на озере Балхаш. У вас все на сегодня?
– Да, Виктор Петрович.
– Превосходно, зовите Петра Сергеевича.
Место за столиком занял худощавый молодой человек в сером костюме.
– Какие вести с Венеры?
– осведомился Яхонтов.
– Группа геологов, которая находится в районе хребта имени Ленина, обнаружила огромные месторождения металлов. Найдены образцы неизвестного на Земле минерала с богатым содержанием плутония.
– Да? Мы были на Венере в этом же самом районе, но тогда у нас не было времени. Товарищи не жалуются на условия работы?
– Особых претензий пока нет.
– Чем занимаются другие группы?
– Океанографическая экспедиция обнаружила глубины более пяти тысяч метров.
– Где именно?
– В центральных областях моря Опарина. Нашли еще неизвестных науке глубоководных моллюсков. Больше никаких сообщений не поступало.
– Проверьте сегодня, что делается на базе Иссык-Куль. Надо ускорить подготовку автомата для полета вокруг Меркурия. Вчера, в конце дня, меня вызывали по этому вопросу.
– Хорошо.
Оставшись один. Яхонтов взглянул на листок календаря. В числе других записей там стояла небольшая, но весьма выразительная пометка:
"День рождения. Быть дома к 20 часам".
Виктор Петрович задумчиво поглядел на календарь, погладил бороду, что служило признаком озабоченности, потом его взгляд упал на папку с текущей почтой, и он снова погрузился в работу.
Толстый пакет, полученный из Китая, привлек его внимание. Более получаса ученый внимательно читал пояснительную записку, подчеркивая самые важные места, затем разложил перед собой фотографии и принялся тщательно рассматривать их через лупу. Часы мелодично пробили два. Яхонтов позвонил, вошла секретарша.
– Пожалуйста, Анна Степановна, пригласите Сергея Васильевича.
Ожидая его прихода, Виктор Петрович просмотрел еще несколько писем. В дверях появился профессор Паршин.
– Есть что-нибудь интересное?
– спросил Яхонтоа.
– Для вас, Виктор Петрович, ничего утешительного. Полет удачен. Ракета прошла строго по маршруту, облетела Марс на средней высоте тысяча шестьсот пятьдесят километров и доставила пробы марсианской атмосферы. Как мы и думали, она совершенно непригодна для дыхания и вообще для существования живого мира. Судите сами: кислорода менее одной сотой, против его содержания в атмосфере Земли, водяных паров не обнаружено.
– На таком расстоянии от поверхности и в нашей атмосфере крайне мало кислорода. А ведь масса Земли почти в десять раз больше, значит, плотность газообразной оболочки на равных высотах у нас много выше. Не так ли?
– Допустим! Но разреженная воздушная оболочка не способна поглотить мощное космическое излучение. Следовательно, все живое на поверхности планеты давным-давно должно погибнуть. Основная составляющая марсианской атмосферы - азот, у которого само название говорит об отсутствии жизни. Все это мы обсуждали уже десятки раз.
Яхонтов посмотрел на собеседника поверх очков и улыбнулся.
– Вы, Сергей Васильевич, подходите к вопросам естествознания с позиций, так оказать, филологических.
Оба ученых в личной жизни были друзьями, но нередко расходились во мнениях и беспощадно спорили, не жалея острых слов и язвительных намеков. В данном случае удар попал в цель. Профессор Паршин, будучи представителем самых точных физико-математических наук, в то же время очень интересовался филологией. Его маленькой слабостью был латинский язык. Ученый-физик очень любил ввернуть в разговорную речь звучную латинскую фразу. На этот раз он понял, что увлекся и стал на шаткий путь.
– Не придирайтесь к словам, Виктор Петрович, - поспешил он поправить положение.
– Мысль по существу правильная. А вообще нам рано вести полемику: когда закончим анализ полученных записей, вернемся к нашему разговору.
– Пусть будет так, а пока прочтите это письмо.
Сергей Васильевич поправил пенсне и принялся за чтение. Виктор Петрович спокойно наблюдал за ним, пряча лукавую улыбку в длинной бороде.
Дойдя до конца и проглядев снимки, Паршин нервным движением руки сбросил пенсне, снова надел, вынул из кармана платок и вытер лысину.
– Что вы на это скажете?
– бесстрастно спросил Яхонтов.
– Это шутка или галлюцинация. Бывает при длительных наблюдениях... Письмо составлено, как говорится, currente calamo - беглым пером...
– Снимки говорят сами за себя. Что касается глубины знаний у автора и качества наблюдений, то Ли Сяо-ши-весьма вдумчивый, требовательный к себе молодой ученый. И я прошу иметь в виду эти материалы, когда будете формулировать свои выводы.
– Вы передадите мне это письмо?
– Пока не могу: надо известить все наши обсерватории.