Марш Мендельсона
Шрифт:
И он ожидал откровений.
— А почему ты думаешь, что я буду?.. Ладно, — Джордан поднял руки, сдаваясь, когда Джаррет потянулся к телефонной трубке. Было ясно, что он собрался звонить Эбби. — Я нанял дизайнера по интерьерам, чтобы переделать свою квартиру, — неохотно признался он, зная, что Джаррет не успокоится, пока не вытрясет из него все подробности.
Брат посмотрел на него вопросительно. Джордан неопределенно пожал плечами.
— И все.
Джаррет покачал головой.
— Ты что, надеешься, что шум от строительных работ заставит Стейси
— Нет, если учесть, что дизайном займется сама Стейси, — пояснил Джордан. — А теперь, я с твоего позволения пойду позавтракаю. Возможно, ранний ланч поможет мне оклематься и к обеду я уже смогу думать.
Когда он выходил из кабинета, его сопровождало хихиканье Джаррета. Интересно, над чем он смеялся: над его шуткой или над ним самим?
Стейси побывала в его квартире, пока он был на работе. Он уловил едва заметный запах ее духов, как только вошел. Впрочем, это был даже не запах, а призрак запаха. Она была здесь и ушла. И след ее пребывания был так же легок и эфемерен, как и сама девушка. Неизвестно почему, но квартира вдруг ему показалась пустой…
Это смешно! Его квартира так же пуста, как и всегда, не больше и не меньше. Он ценил свое одиночество. Любил отгородиться от остального мира, от братьев, от работы. Да и вообще от всех.
Но все же почему с уходом Стейси стало как-то особенно пусто? Пустота потеряла для него былую привлекательность.
Без нее в его жизни чего-то не хватало. По дороге на кухню он почувствовал запах пищи. По-видимому, готовили что-то невероятно аппетитное. На дверь холодильника магнитом был прикреплен большой листок желтой бумаги. Магнит представлял собой оранжевое улыбающееся лицо, похожее на солнце. Его не было, когда он утром уходил на работу.
«Твой ужин стоит в духовке, все еще теплый, — прочитал он. — Прими его в качестве благодарности за вчерашний вечер. Вино открыто и готово к употреблению. Стейси».
Джордан никогда не готовил себе ужин. Покупал еду по дороге с работы. А Стейси приготовила для него все сама, своими руками.
Он был тронут ее вниманием. Однако им овладело легкая паника. Что бы это могло значить? Невинная добрососедская услуга или что-то еще? Не захочет ли она вскоре стирать его одежду? Обходить комнату с тряпочкой и сметать пыль? Несколько его друзей попались на такую вот домашнюю заботу, а потом не смогли без нее обходиться.
Нет, думать так — нечестно по отношению к Стейси. Зачем ей пытаться поймать его, когда с ней и так уже живут двое мужчин? Скорее всего, Стейси чувствовала себя в должниках и поспешила таким образом расплатиться.
Но от этого ему почему-то не стало легче.
Джаррет прав. Он был слеп последние три месяца. Стейси прекрасна, как цветок. А он вел себя как идиот. Даже хуже!
Опустошив один бокал вина и сменив деловой костюм на джинсы и синюю полосатую рубашку, Джордан отправился к Стейси.
Когда она открыла ему дверь, он увидел, что она выглядит еще моложе, чем обычно. Волосы были собраны на затылке и стянуты черной ленточкой. Веснушки, которые описал Джаррету Джордан еще месяц назад, казались заметнее. Рыжая веснушчатая девчонка. Неужели он действительно описал ее так? Она выглядела очень естественно в черной свободной рубашке навыпуск поверх черных леггинсов. На ногах ничего не было. Даже ее голые ступни казались ему совершенными.
— Привет, — сказала она. — Можешь не объяснять, ты не любишь чили! Надо же было так ошибиться! Я всегда заранее предполагаю, что все разделяют мою страсть к острым блюдам, — виновато произнесла она, отступая назад, чтобы он мог войти. — Я сама как раз собиралась ужинать.
Стейси жестом указала на обеденный стол, накрытый на одну персону. На нем стояла тарелка дымящегося риса с чили и такая же бутылка вина, что она оставила для него.
А где же те двое? — удивился Джордан. Но только мимолетно. Он и Стейси будут есть одно и то же блюдо, запивая одним и тем же вином, но не вместе, а через стену. Эта мысль ему почему-то не нравилась. Надо что-то изменить…
— Что ты делаешь? — Стейси нахмурилась, когда он взял ее тарелку и бутылку вина.
Он улыбнулся.
— Я люблю чили. — Джордан заговорил впервые с того момента, как вошел в квартиру. — Но я бы предпочел, чтобы шеф-повар присоединился ко мне за ужином. Пошли ко мне и поужинаем вместе, — пригласил он.
Стейси колебалась.
— Разве тебе не хочется побыть одному?
— Нет. Может быть, это тебе сейчас не нужна компания? — Он взглянул на нее вопросительно. Действительно, за последние три дня она могла устать от шумного общества. Возможно, как раз сейчас мечтает о тихом вечере в одиночестве?
— Да, я не могу дождаться, когда Зак и Рик уедут.
— Зак и Рик? — повторил он задумчиво.
Было ли это игрой его воображения, или она действительно отводила взгляд?
— Да, — легко отмахнулась Стейси. — Сейчас они уже переехали в отель.
Джордан почувствовал некоторое облегчение. Хотя их присутствие в ее квартире оставалось для него по-прежнему загадочным.
— Я нашла отличный материал для гостиной, — сменила тему Стейси. — После ужина, если хочешь, покажу образцы.
Оформление гостиной было совершенно безопасной темой для разговора. Но Джордана не обманул этот неожиданный поворот беседы. Стейси не хотелось больше затрагивать тему о Заке и Рике. Но даже сейчас смотреть, как она говорит, доставляло Джордану удовольствие. У Стейси было живое, выразительное лицо с богатой мимикой. Губы постоянно улыбались, широко раскрытые голубые глаза лучились. Было ясно, что она любит свою работу.
Как она будет смотреть на того, кого любит? — подумал Джордан. Как будет выглядеть в его объятьях? Господи, о чем он думает? Просто сошел с ума…