Марш Обреченных. Эстафета
Шрифт:
Немного стушевавшись, но переборов переживания, гвардеец, наконец, достал из планшетки рекомендательную и срочную депешу. Барон мельком глянул на печать, сорвал ее, распечатал листок и быстренько перечитал его содержание. Лицо исказила волна сосредоточенности. Активного напряжения работы мозга. Морщины избороздили половину физиономии. Барон Хорвут явно давно не получал таких серьезных писем и потому, сразу же, только спрятав листок, во внутренний карман плаща, отдал однозначные приказания:
— Конвар!! Конвар!! Труби общий сбор — немедленно возвращаемся в имение!
— Но барон,
— Вы ведь обещали… — начал граф Вирк.
— В следующий раз, а пока — дела! Хотя… — Хорвут внезапно обернулся. — Можете продолжить охоту без меня, но должен заметить, что скоро ночь и…
Он не стал договаривать, все и так было понятно.
Мейстер Конвар Гарст отдавал резкие команды, слуги торопились, грузили мясо и оружие, про гонца Кирчика все странным образом забыли. А кому дело до какого-то смертного вояки? Гонца?
— Господин барон!.. Госпо… — Кирчик подбежал к жеребцу вельможи. Собаки взвились разъяренным лаем. Егеря пинками пытались их успокоить.
Скорчив недовольную гримасу, барон обернулся в седле.
— Ну что еще?! Чего тебе?!
— А как же я? Ведь моя лошадь… — Гвардеец плачевно развел по сторонам руками.
Хорвут зло сплюнул. Сир Лаутский ехидно захихикал.
— Уважаемый, дважды спасать тебе жизнь не в моих обычаях, ты еще за первую услугу не рассчитался, когда сравняешь счет, тогда будешь просить милостыню, усек?
Бледный, изумленный и пристыженный Кирчик, слабо шевельнул головой.
— Будь здоров! Да, и еще! — как бы вспомнив, Хорвут соизволил себе следующее великодушие, — если вдруг доберешься до моей виллы, то так и быть, я оставлю конюху распоряжение, предоставить тебе лошадь, но только, конечно, если ты доберешься? А я как уже говорил ночью в Вельможном лесу, ой, как опасно! Эльфы еще не забыли обиды за Эльсдар, помни, человек, лес ночью абсолютно против тебя! Прощай!
Кирчик прирос к сугробам. Страх разливался в груди, спускался вниз живота, в пах…
Истеричный смех рыцарей и графов стоял в ушах, может кто-то, и был не доволен поведением барона, то открыто все равно боялся высказаться? Господина всегда слушаются и никогда не перечат!
Все на что смог понадеяться и рассчитывать от слуг Хорвута Кирчик — это охотничий нож и сумка с припасами. Зачем ему нож, он так и не понял, если у него есть меч?
Спасли его егеря, разрешив следовать в их группе, лесники направлялись к мелкой деревушке, где нормально можно было переждать ночь и не бояться всякой лесной твари.
Кирчик от всей души поблагодарил и пообещал расплатиться, на что мужики только дружески расхохотались, объяснив, что Вельможный лес является вражеской, до конца не освоенной и не закрепленной человеком, территорией. А на войне и в стане врага действуют отнюдь равноправные законы — все равны друг перед другом!..
— Старшина Вигор, заходите! — Дежурный гвардеец отступил от двери, пропуская патрульного в кабинет графа Земана. Вигор коротко отдал ему честь.
В кабинете было натоплено, разнесся приятный запах дорогого табака и дубовый аромат выстоянного коньяка. К удивлению, кроме господина графа в помещении никого из высшего состава гарнизона не было. Удивительно и интересно!
Граф отошел от окна, слегка поправил тяжелые бархатные узорчатые шторы, обошел край стола и присел в кресло, поближе к камину. Тепло приятно согревало, а коньяк расслаблял напряженные и скованные нервы.
— Хотите коньяку, старшина Вигор?
Скрывая потрясение патрульный мельком зыркнул на Земана. Простота и очарование — стоило призадуматься!
— Ну… я…
— Значит, будете! Вот и хорошо, — аристократ не колебался, долил себе в пухлую рюмку напитка и плеснул немного Вигору, отставил стеклянную, обтянутую пергаментом и расписанную древними письменами, бутылку в сторону, придвинул одну рюмку на край стола собеседнику, и только после этого, откинулся на спинку кресла, встретившись с взглядом патрульного.
— У нас с вами долгий разговор и знаете, не хотелось бы его вести в натянутой обстановке, а немного хорошего коньяка, нам совсем не помешает, тем более, — граф чуточку растянул губы в улыбке, — хмель пройдет за то время, пока вы и я, решим все наши неотложные дела. Вы со мной согласны?
Ох, не к добру все его хитрые улыбочки!
Старшина Вигор попробовал усмехнуться, вслед повадкам графа Земана.
Получилось кисло и неестественно.
Правда, вельможа игру принял, благосклонно протянул руку помощи Вигору, сперва не обратив на бледные и вялые хрипы патрульного, вместо четких слов, а затем — собственным примером, — вымахав залпом рюмку спиртного и не закусив ничем, дал время на подвиг простому вояке.
Вигор чуть не поперхнулся, коньяк оказался мягким, насыщенным и неожиданно очень крепким.
— Тема для беседы очень щекотливая и весьма важная…
Вигор оправившись и расправив плечи, немного откинулся назад.
— Я готов вас слушать, граф!
Земан не спешил, разлил еще по стопке, и они снова дружно выпили.
После второй, в голове чуть зашумело, Вигор после трех седьмиц покоя и лежания в кровати, порядком раскис, а ведь это была только вторая рюмка!
— Патруль и разведка гарнизона произвела наблюдения и вот что выяснила, — граф не спеша, встал, направился к барному столику, аккуратно порезал, кислую тайфу и принес ее к столу, под коньячок, затем снова покинул место беседы, открыл шкаф рабочего стола и извлек на свет лист исписанной бумаги.
— Вот! — продолжил Земан. — Отчет проведенных разведок, а также полный дословный вывод экспертов из разведроты, относительно гибели и нападения на отряд взводного Крота. Как сообщается в этом письме, по предварительным данным, на месте, то есть близ Дубравки, находилось подразделение барона Хорвута, возглавляемое одним из его выблюдков, Чельссером или Гарстом, в общем, разницы не имеет! Главное другое! А вот что — рецидивист Хорвут посягнул на земли и жизни граждан, находящихся под протекторатом герцога Альвинского! Напал на солдат из Королевской армии! Чинил и чинит мятежные планы против владыки Мейдрина и его последователей! В общем, так, старшина Вигор, здесь показания солдат и офицеров твоего подразделения разведчиков, хочешь, можешь перечитать? Но с тебя — подпись!