Марш обреченных
Шрифт:
Что ж, первый шаг к победе сделан, остались все остальные. Мелочь, а приятно. Поднимаясь вверх по лестнице, ловлю первую встречную девушку соблазнительных форм и сомнительного содержания.
– Звезда моя. Ты Нонну не видела?
Красотка смеривает меня оценивающим взглядом, и в её синих глазах явственно высверкивает вполне впечатляющая сумма оценки.
– Там, в буфете, – с легким сожалением в голосе воркует она, делая неопределенный жест рукой в сторону. – Может быть, я чем-нибудь смогу вам помочь?
– Непременно,
– Смотри, как знаешь, – девица удаляется, отвлекая внимание народных избранников легким покачиванием своих округлых ягодиц. Судя по выражению лиц присутствующих на лестнице парламентариев, все государственные проблемы в этот момент мягко уплыли на второй план. Ничего не попишешь! Обычное дело в любой стране и при любом режиме. Государственный муж, у которого крышу рвет от желания воткнуть свой «нефритовый жезл» во что-нибудь влажное и теплое, – хреновый работник. Жаль только, что и натыкавшись, он работает не лучше. Но Бог с ними, это все лирические отступления во время движения по коридору.
Нонку я замечаю сразу, переступив порог круглой, как стол древнего короля Артура, депутатской кормушки, по поводу которой так гневно возмущаются все те, кто воздвигает свою персону на пост думного дьяка. Мне, как думному подьячему, пусть и условно, это не с руки. Поэтому пальбы по бутылкам с воплем: «Зажрались, суки!», не ожидается. Я тихо обвожу глазами «столовку» и тут же упираюсь взглядом в её иссиня-черную шевелюру и иные вполне выдающиеся качества.
Увидев меня, очаровательница оставляет на память своему кавалеру, лысоватому мужику лет тридцати с изрядным золотым запасом на груди и толстых пальцах, обольстительную улыбку и, залпом допив стоящую перед ним рюмку коньяка, выпархивает мне навстречу.
– Привет, ковбой! Откуда ты здесь?
– Поверишь ли, к тебе в гости, – в тон моей дорожной знакомой мурлычу я.
– Обалдеть! Врешь, поди?
– Да ты что?! Недоедал, недосыпал…
– Ладно, а если серьезно?
– Пошли где-нибудь уединимся. Разговор есть.
Она смотрит на меня вмиг посерьезневшими глазами.
– Хорошо, пошли.
Ловя спиной возмущенный взгляд отвергнутого писца в законе, удаляемся в туманную даль. Ну, может быть не очень туманную и не очень даль, но удаляемся, это уж точно. Наш путь заканчивается у одной из многих стандартных дверей. Поворот ключа в замке. Добро пожаловать, господин майор. Я дотрагиваюсь указательным пальцем до уха и провожу взглядом по комнате.
– Ты микрофоны имеешь в виду? – догадывается Нонна. – С утра не было. Секъюрити проверяло.
Это, конечно, ещё ничего не доказывает, но все-таки обнадеживает. Я нашариваю взглядом стоящий возле парламентского дивана музыкальный центр и стойку компакт-дисков.
– Поставь что-нибудь русское, желательно металл.
Глаза моей шикарной мадмуазель удивленно распахиваются.
– Ты любишь хэви-металл?
– Терпеть не могу, – мученически кривляюсь я.
– Понятно, –
Грохот, рванувшийся из динамиков, давит на мозги и заставляет лишний раз пожалеть об отсутствии портативного шумогенератора, но теперь, если в комнате все же есть «жучки», то их эффективность стремительно приближается к нулю. Для того, чтобы вычленить из этой какофонии негромкую речь, слухачам придется изрядно попотеть. И результат при этом весьма гадателен.
– Послушай, Нонна, мне нужна твоя помощь.
– Неужели? А я-то подумала, может ты одумался, трахнуть меня решил, – ухмыляется она, но по глумливому выражению лица заметно, что подобная крамольная мысль её прелестную головку не посещала.
– Уже смешно, – я растягиваю губы в притворной улыбке. – Дальше можешь не продолжать.
– Уговорил. Ни в чем не могу отказать такому ковбою, как ты, – вздохнув, соглашается она. – Как кстати вас величать, милостивый государь?
– Олег Петрович, – чуть помедлив, отвечаю я.
– Олег Петрович, – нараспев повторяет Нонна. – Врешь, конечно, ну да ладно. Имя не хуже любого другого. Так что же вам нужно, дорогой Олег Петрович?
– К делу, или сначала объяснить политику партии?
– К делу, политики здесь и без тебя хватает, – отмахивается красавица.
– Хорошо. Сюда никто не войдет? – обводя помещение пытливым взглядом, спрашиваю я.
– Сегодня – нет.
– Великолепно. – Я подхожу к окну и смотрю вниз. Окна выходят в сторону центрального входа. То, что доктор прописал. – Мне нужно привести сюда человека с улицы и втихую его повязать.
– Без мокрухи? – озабоченно интересуется она.
– Ни в коем случае. Мертвым мне этот джентльмен нужен, как зайцу стоп-сигнал.
Нонна задумчиво смотрит на меня.
– Ты с ума сошел. Допустим, ты этого мэна здесь скрутишь. Что дальше? В комнате его оставлять опасно. А вывести отсюда кого-то в наручниках… Ты представляешь, какой шум будет?
– Предоставь это мне. Ты можешь провести человека через охрану?
– Обижаешь? Давай имя-фамилию, сейчас разовый пропуск сваяем.
– Ты клад, солнце мое!
– Ага, вот только зарывать меня по этому поводу в землю не надо.
– Договорились. Запоминай: Сухорук Георгий Олегович. Младший сержант внутренних войск.
– Вот даже как, – подымает брови она, – весело живете. Наша служба и опасна и трудна. Ладно. Минут десять у нас есть?
Я смотрю на часы. До условного времени ещё тридцать пять минут.
– Есть, но не задерживайся.
– Постараюсь, мой генерал.
– Вольно. Действуй. Жду тебя с победой.
Нонна удаляется, оставляя меня одного. Что ж, самое время связаться с Валерой. Я достаю из дипломата говорилку и даю сигнал вызова.
– Мангуст первый вызывает Мангуста второго. Проверка связи. Как меня слышишь, прием.