Маршал Берия. Штрихи к биографии
Шрифт:
В «столыпинском вагоне»
В декабре 1939 года вышло Постановление СНК и Политбюро ВКП(б) № 2010-558 о выселении осадников. Сразу же Берия подписал секретную Инструкцию Наркомата внутренних дел о порядке переселения польских осадников из западных областей УССР и БССР. В ней предписывалось:
«1. Выселение осадников из западных областей УССР и БССР проводится одновременно по УССР и БССР в день, назначенный НКВД СССР.
2. При выселении осадников все недвижимое имущество, сельскохозяйственный инвентарь, домашний скот остаются на месте и принимаются по акту местными управлениями.
3. Осадникам разрешается брать с собой следующее имущество и мелкий хозяйственный инвентарь:
1) Одежда.
2) Белье.
3) Обувь.
4) Постельные принадлежности.
5) Посуда столовая (ложки, ножи, вилки), чайная и кухонная, ведра.
6) Продовольствие из расчета месячного запаса на семью.
7) Мелкий хозяйственный и бытовой инструмент (топор, пила, лопата, мотыга, коса, грабли, вилы, молоток, клещи, зубило и т. п.).
8) Деньги (сумма
9) Сундук или ящик для упаковки вещей.
4. Общий вес указанных вещей не должен превышать 500 кг на семью.
Примечание: Громоздкие вещи, в том числе хозяйственный инвентарь, перевозятся в специально выделенных вагонах.
5. Отправка осадников к месту поселения производится эшелонами в составе 55 вагонов, оборудованных по-зимнему для людских перевозок (в том числе один классный вагон для охраны и один оборудованный санизолятор).
В каждый вагон помещается 25 чел. взрослых и детей с их вещами.
Для громоздких вещей на каждый эшелон выделяется по 4 товарных вагона.
6. На каждый эшелон НКВД СССР назначает Начальника эшелона и соответствующую охрану.
Наркомздрав СССР обеспечивает эшелоны медицинским персоналом в составе одного медфельдшера и двух медсестер на каждый эшелон и соответствующими медикаментами.
За 10 дней до подачи вагонов НКВД СССР представляет НКПС заявку на эшелоны с точным указанием дня подачи эшелонов, станции погрузки и станции назначения. Подача эшелонов обеспечивается НКПС не позднее 3 дней с момента поступления заявки НКВД СССР.
7. В пути следования по железной дороге спецпереселенцы-осадники получают бесплатно один раз в сутки горячую пищу и 800 грамм хлеба на человека.
Изготовление и выдача пищи в пути следования производится по заявкам Начальников эшелонов НКВД трестами железнодорожных ресторанов и буфетов Наркомторга СССР.
Оплата расходов на питание спецпереселенцев-осадников в пути следования производится НКВД СССР.
8. Спецпереселенцы-осадники направляются на лесоразработки Наркомлеса в Кировскую, Пермскую, Вологодскую, Архангельскую, Ивановскую, Ярославскую, Новосибирскую, Свердловскую и Омскую области, Красноярский и Алтайский края и Коми АССР и размещаются на месте работ в отдельных поселках от 100 до 500 семей в каждом.
Подготовка к приему спецпереселенцев-осадников, предоставление им помещений и трудовое устройство их возлагается на Наркомлес СССР.
9. Перевозка спецпереселенцев-осадников от станции прибытия до места поселения организуется НКВД СССР. Наркомлес СССР выделяет в распоряжение НКВД СССР необходимый автогужтранспорт и продовольствие в количествах, обеспечивающих одновременно переброску прибывающих спецпереселенцев-осадников.
В случае необходимости краевые и областные комитеты обязаны представить в распоряжение НКВД СССР дополнительный автогужтранспорт путем привлечения местных организаций и колхозов.
Народный Комиссар Внутренних Дел СССР Л. Берия.
Верно:
Начальник отдела трудовых поселений ГУЛАГ НКВД – ст. лейтенант Госбезопасности (КОНДРАТОВ)».
(ДА РФ. Ф. 9479. Оп. 1. Спр. 52. Арк. 8–10.)
После переселения Берия попросил Сталина (письмо от 10 января 1940 г.) о передаче части спецпоселенцев-осадников Наркомцвету СССР на работы по добыче меди и золота. Расселили поляков в изолированный поселках НКВД в тринадцати областях СССР.
Депортация
Но на этом работа Сталина и госбезопасности с поляками в СССР не закончилась. Уже в апреле 1940 года в Казахстан на поселение отправили 27 тысяч бывших польских граждан, большая часть которых относилась к семьям офицеров, интеллигенции и служащих, расстрелянных под Катынью. В июне НКВД вновь высылает еще почти 23 тысячи поляков. Наконец, в июле того же года специальные части НКВД отправили в Красноярский край и Казахстан более 22 тысяч польских граждан, многие из которых постоянно жили в западных районах Польской республики, но бежали от наступавших немецких войск и временно проживали на отошедших к СССР территориях.
Решение Политбюро о польских военнопленных
Большую операцию по выявлению «шпионов и контрреволюционеров» НКВД под руководством Берии провело буквально перед войной в 1941 году. В Прибалтике, в западных землях Белоруссии и Украины и Молдавии чекисты собрали порядка 19 тысяч человек для отправки в ГУЛАГ, а 87 тысяч – на спецпоселение. Тем, кого осудили Особым совещанием при НКВД СССР, давали по 5–8 лет лагерей с последующей ссылкой в отдаленные местности на 20 лет. Остальных отправляли на 20 лет в основном в Казахстан, Коми и Красноярский край. Всего в 1939–1941 годах в западных районах СССР репрессиям подверглось более 400 тысяч мирных граждан, что составляет около 3 % от общего числа местных жителей.
Тяжелым преступлением режима явился массовый расстрел пленных офицеров польской армии в Катынском лесу в Смоленской области, проведенный сотрудниками НКВД в апреле – мае 1940 года. Общее число расстрелянных здесь польских граждан – 4421 человек. Но нужно помнить, что в то же время расстрелы польских офицеров, представителей интеллигенции и государственных служащих происходили в разных тюрьмах СССР, и общее число убитых – 21 857 человек. Общее число пленных поляков составляло цифру 41 700.
Решение об уничтожении польских военнопленных Сталин принял зимой 1940 года, поручив провести это масштабное дело Л. П. Берии. Где-то в начале марта Берия составляет докладную секретную записку № 794/Б на имя Сталина:
«В лагерях для военнопленных НКВД СССР и в тюрьмах западных областей Украины и Белоруссии в настоящее время содержится большое количество бывших офицеров польской армии, бывших работников польской полиции и разведывательных органов, членов польских националистических к. р. (контрреволюционных. – А. Г.) партий, участников вскрытых к. р. повстанческих организаций, перебежчиков и др. Все они являются заклятыми врагами советской власти, преисполненными ненависти к советскому строю.
Военнопленные офицеры и полицейские, находясь в лагерях, пытаются продолжать к. р. работу, ведут антисоветскую агитацию. Каждый из них только и ждет освобождения, чтобы иметь
Органами НКВД в западных областях Украины и Белоруссии вскрыт ряд к. р. повстанческих организаций. Во всех этих к. р организациях активную руководящую роль играли бывшие офицеры бывшей польской армии, бывшие полицейские и жандармы.
Среди задержанных перебежчиков и нарушителей госграницы также выявлено значительное количество лиц, которые являются участниками к. р. шпионских и повстанческих организаций.
В лагерях для военнопленных содержится всего (не считая солдат и унтер-офицерского состава) 14 736 бывших офицеров, чиновников, помещиков, полицейских, жандармов, тюремщиков, осадников и разведчиков, по национальности свыше 97 % – поляки.
Из них:
Генералов, полковников и подполковников – 295.
Майоров и капитанов – 2080.
Поручиков, подпоручиков и хорунжих – 6049.
Офицеров и младших командиров полиции, пограничной охраны и жандармерии – 1030.
Рядовых полицейских, жандармов, тюремщиков и разведчиков – 5138.
Чиновников, помещиков, ксендзов и осадников – 144.
В тюрьмах западных областей Украины и Белоруссии всего содержится 18 632 арестованных (из них 10 685 – поляки), в том числе:
Бывших офицеров – 1207.
Бывших полицейских, разведчиков и жандармов – 5141.
Шпионов и диверсантов – 347.
Бывших помещиков, фабрикантов и чиновников – 465.
Членов различных к. р. и повстанческих организаций и разного к. р. элемента – 5345.
Перебежчиков – 6127.
Исходя из того, что все они являются закоренелыми, неисправимыми врагами советской власти, НКВД СССР считает необходимым:
I. Предложить НКВД СССР:
1) дела о находящихся в лагерях для военнопленных 14 700 человек бывших польских офицеров, чиновников, помещиков, полицейских, разведчиков, жандармов, осадников и тюремщиков;
2) а также дела об арестованных и находящихся в тюрьмах западных областей Украины и Белоруссии в количестве 11 000 человек членов различных к. р шпионских и диверсионных организаций, бывших помещиков, фабрикантов, бывших польских офицеров, чиновников и перебежчиков – рассмотреть в особом порядке, с применением к ним высшей меры наказания – расстрела.
II. Рассмотрение дел провести без вызова арестованных и без предъявления обвинения, постановления об окончании следствия и обвинительного заключения в следующем порядке:
а) на лиц, находящихся в лагерях военнопленных, – по справкам, представляемым Управлением по делам военно пленных НКВД СССР,
б) на лиц, арестованных – по справкам из дел, представляемым НКВД УССР и НКВД БССР.
III. Рассмотрение дел и вынесение решения возложить на тройку, в составе т. т. Берия, Меркулова и Баштакова (начальник 1-го спецотдела НКВД СССР).
Народный комиссар внутренних дел Союза ССР
Л. БЕРИЯ».
Аппарат Берии под готовил эту секретную за писку, и документ лег на стол Сталину, а для его обсуждения вождь собрал ближайшее на тот момент окружение: Ворошилова, Микояна и Молотова. Воз можно, присутствовал и Берия. Обсуждать особо было нечего – решение вождь уже принял, но подпись поставить нужно. И ему, и его соратникам. Сталин взял синий карандаш, в левой части документа размашисто написал резолюцию «За» и расписался, подчеркнув свою подпись. Следом тем же карандашом расписался Ворошилов, за ним своим простым карандашом – Молотов, и последним, вновь синим, – Микоян. Немного подумав, Сталин вычеркнул фамилию Берии из пункта III и вписал туда Кобулова. Позднее секретарь Сталина на полях дописал: «Т. Калинин – за, Каганович – за». Этих двоих вождь даже не позвал.
В Москве
Кроме Катыни, расстрелы производились в Старобельском лагере в Луганской области (убито 3820 человек), в Осташковском лагере в Калининской (ныне – Тверской) области (убито 6311 человек) и в остальных тюрьмах и лагерях (убито 7305 человек).
Вскоре лояльные СССР поляки, особенно в начале Великой Отечественной войны, стали задавать вопросы о судьбе своих военных, на что, например, Л. П. Берия ответил: «Мы совершили огромную ошибку и передали большую их часть немцам». Иосиф Виссарионович оказался большим шутником и на вопрос польского посла «Где польские офицеры?» ответил: «Они скрылись в Маньчжурии». Как, оказывается, все просто – теперь ведь за судьбу поляков отвечает Китай.
В это время происходит ряд изменений в личной жизни Лаврентия Павловича. В конце марта 1939 года он становится кандидатом в члены Политбюро ЦК ВКП(б). Повысили его и в звании – это произошло 30 января 1941 года. Берия стал генеральным комиссаром государственной безопасности. Вождь оценил талантливого организатора, присвоив ему это высокое маршальское звание. Тут же, в феврале, Л. П. Берию назначили заместителем председателя Совета Народных Комиссаров СССР.
Не забыл Лаврентий Павлович родное село Мерхеули. Стараниями Берии здесь построили каменную школу, получившую, как водится, имя Лаврентия Павловича, и большой памятник поставили тут же – во дворе учебного заведения. Старый деревянный мост через речку разобрали и выстроили новый металлический, получивший в народе название бериевского. Это неофициальное название моста дожило до наших дней.
Режим работы нового наркома сформировался еще в Грузии. Просыпался Берия около шести часов утра, вставал, делал зарядку, завтракал и уезжал на работу. Вернувшись вечером домой, ужинал и уходил в кабинет, где еще два-три часа работал с документами. Довольно часто заседания в Кремле или Наркомате затягивались, и тогда Лаврентий Павлович приезжал домой поздно. Никаких бытовых неудобств ни сам Берия, ни его семья не испытывали. Система снабжения продуктами высших чиновников СССР, в том числе и семьи Л. П. Берии, существовала следующая. Комендант дома получал заказ на те или иные продукты и товары, брал деньги и покупал все в специальных закрытых для простых граждан магазинах. Конечно, ходить за покупками самим женам вождей не возбранялось, но делали они это в основном в выходные, не утруждая себя данной частью домашней работы.
Нино Гегечкори
Серго Берия вспоминает такой случай: «Когда мы переехали из Тбилиси в Москву, отец получил квартиру в правительственном доме, его называли Домом политкаторжан. Жили там наркомы, крупные военные, некоторые члены ЦК. Как-то в нашу квартиру заглянул Сталин: „Нечего в муравейнике жить, переезжайте в Кремль!“ Мама не захотела. „Ладно, – сказал Сталин, – как хотите. Тогда распоряжусь, пусть какой-то особняк подберут“».