Маршал Малиновский
Шрифт:
Из Испании Родион Яковлевич вынес большой практический опыт по организации и ведению боевых действии войск, особенно в обороне населенных пунктов, крупных водных рубежей и господствующих высот, а также приобрел навыки планирования наступательных операций, изучил возможности родов войск и военной техники наших вероятных противников.
Советское командование, учитывая боевой опыт и педагогические данные Р. Я. Малиновского, направило его па преподавательскую работу в Военную академию имепи
М. В. Фрунзе. В это тревожное время первое в мире государство рабочих и крестьян нуждалось в большом количестве подготовленных военных кадров. С этой целью в академиях перестраивался учебный процесс, увеличивалось число преподавателей, уточнялись профили и характеры подготовки, слушателей па базе организационного усовершенствования и технического оснащения родов войск, а также новых данных из опыта боевых действий.
Родион Яковлевич принес в академию большой запас практических знаний п быстро привлек к себе внимание слушателей и преподавателей живыми рассказами и убедительными примерами. Каждый раз появление Малиновского в аудиториях вызывало оживление слушателей. Он ставил перед ними задачи по овладению конкретными знаниями, приучал из суммы сведений об обстановке выбирать главные моменты, остальные подчинять им для достижения намеченной цели. Его лекции отличались содержательностью и доходчивостью. Командование охотно привлекало Родиона Яковлевича на учения и штабные игры в качестве посредника, где он так же умело передавал свои знания.
Несмотря на высокую военно-политическую подготовку, солидный опыт боевой, строевой и штабной работы, Р. Я. Малиновскому нелегко было привыкнуть к новым условиям академической деятельности. Лекции, семинары, консультации, общественные нагрузки заполняли все рабочее время, а но вечерам приходилось упорно работать над собой. Вскоре прибавилась забота по написанию диссертации на соискание ученой степени кандидата военных паук. Приобщился он и к военно-научным исследованиям, выступал с методическими разработками перед профессорско-преподавательским составом по организации учебного процесса.
Летом 1940 года Родиону Яковлевичу было присвоено звание генерал-майора, а за педагогическую работу он был удостоен звания «Отличник академии». Начальник кафедры службы штабов писал в аттестации в конце 1940 года: «В войсках может быть использован на должностях командира дивизии, начальника штаба корпуса или начальника оперативного отдела штаба армейской группы».
ГОДЫ СУРОВЫХ ИСПЫТАНИЙ
В один из мартовских дней 1941 года генерал-майора Р. Я. Малиновского вызвали в Генеральный штаб. По поручению начальника Генштаба генерала армии Г. К. Жукова его встретил корпусной комиссар С. К. Кожевников. Во время беседы, в которой участвовали заместители начальника Генштаба: по организационно-мобилизационным вопросам — генерал-лейтенант В. Д. Соколовский, по авиации — генерал-лейтенант авиации Я. В. Смушкевич, а также начальник Оперативного управления Генштаба генерал-лейтенант Г. К. Малан-дин, Родион Яковлевич был информирован о готовящейся агрессии со стороны фашистской Германии и формировании в связи с этим в СССР свыше десятка стрелковых корпусов.
— Руководство считает возможным назначить вас командиром корпуса,— сказал С. К. Кожевников,— который дислоцируется в Кировограде.
— Я солдат своей Родппы и готов служить там, где она прикажет,— ответил Малиновский.
Закрыв лпчпое дело и отодвинув его в. сторону, корпусной комиссар и все присутствующие пожелали Родиону Яковлевичу успехов на новом месте.
Обратно Малиновскому захотелось пройтись пешком. Солнце перевалило за полдень. Его лучи все еще рыхлили сугробы вдоль мостовых, плавили сосульки на водосточных трубах и крышах домов. В этих местах тротуары были обозначены как опасные участки. На обледенелой земле поблескивали лужицы. Родиону Яковлевичу подумалось, что если теплая погода постоит еще несколько дней, в городе совсем исчезнут приметы зимы. Он не спешил, иногда останавливался, всматриваясь в окружавший мир, и ловил себя на мысли, что такого богатства красок раньше ие замечал. Не было времени. «А теперь оно навсегда исчезло вместе с незаконченной диссертацией, с незавершенными делами в академии»,— подумал Малиновский.
Подойдя к Кропоткинской площади, он вспомнил, что когда-то здесь стоял храм Христа Спасителя с мощными золотыми куполами. Во время учебы в академии Родион Яковлевич бывал в нем — памятнике русским воинам и пароду за избавлепие России от Наполеона в 1812 году — и видел на стенах изображения Бородино и других битв, читал имена навших в боях, тексты манифестов, выполненные по металлу и на мраморных досках известными художниками того времени — Неффь, Бруни, Васнецовым, Маковским, Верещагиным, Семирадским. Запомнился серый русский мрамор, да темно-красный финляндский гранит, которые искусно были вложены в грандиозное сооружение. А емкость храма! В нем вмещалось до десяти тысяч человек, высота стен была настолько значительна, что под куполом свободно поместилась бы колокольня Ивана Великого. Малиновский был любознательным человеком, с детства любил военную историю, потому с грустью оглядел опустевшее место и пошел дальше.
...Поздним вечером 13 марта поезд прибыл в Одессу. На железнодорожном вокзале Р. Я. Малиновского встретил начальник штаба корпуса генерал-майор М. В. Захаров.
Матвея Васильевича Родион Яковлевич знал еще по службе в Белорусском военном округе, где они вместе работали в 1-м отделе штаба. Потом Малиновского перевели в войска, а через год убыл и Захаров — командовать 22-м полком 8-й стрелковой дивизии. Когда Матвей Васильевич учился в Военной академии Генерального штаба, Родион Яковлевич с декабря 1936 года воевал в Испании. Захаров за это время прошел должности начальника штаба Ленинградского военного округа, помощника начальника Генерального штаба и прибыл в Одессу в июле 1940-го. Тогда же ему было присвоено звание генерал-майора. И вот они опять вместе.
...Машина остановилась перед зданием штаба округа. Генералы вошли в просторный уютный кабинет. Захаров подошел к Малиновскому, положил руки на его плечи и, глядя в глаза, сказал:
— Малость подобрел и возмужал. Виски тронула седина. Знать, досталось в Испапип.
— Было немного. Я вижу, ты тоже не молодеешь. Как-никак, мы одногодки.
— Да, брат, заботы да годы оставляют следы. Ордена оттуда?
— За Испанию.
На груди генерала Малиновского сияли ордена Ленина и Красного Знамени.
— II у тебя появились ордена,— сказал Малиновский.
— Орден Красного Знамени получил в тридцать восьмом, через год — Красной Звезды, еще за гражданскую войну.
— Как командующий? — поинтересовался Малиновский.
— Терпимый,— ответил Захаров.
— Так мало?
— Могу добавить: не хуже меня. Ты же помнишь мой характер и в свое время со мной мог работать, и, кажется, получалось. Вот и с ним сработаешься. Человек он положительный.
— Теперь о деле,— продолжил Захаров.— Округ наш молодой, образован в конце тридцать девятого. Занимает Днепропетровскую, Запорожскую, Кировоградскую, Одесскую области, Крым и Молдавию. Вот только войск мало, а обстановка па границе тревожная. Приступаем к формированию новых дивизий и корпусов. Ставим вопрос перед Жуковым, чтобы в случае военного вторжения в полосе Одесского округа можно было развернуть две армии, а управление округа преобразовать в фронтовое. Таково общее положение. Детали сообщу потом. А сейчас пойдем я тебя представлю командующему.
Они вошли в кабинет командующего генерал-полковника Я. Т. Черевичепко. Здесь находился член Военного совета корпусной комиссар А. Ф. Колобяков. Обращаясь к Малиновскому, командующий сказал:
— Наслышаны о вас от Матвея Васильевича. В какой мере осведомили генерала? — спросил он Захарова.
— В самом общем плане, товарищ командующий, то есть дана ориентация об обстановке.
— В округе имеются три стрелковых корпуса. Мы
обязаны сформировать к июню еще одип корпус в Кировограде в составе дивизий: доукомплектовывающейся