Маршал Малиновский
Шрифт:
Русский Легион — под общим командованием полковника ГОТУА; помощник к-ра Легиона — Георгиевский кавалер кап. ЛУПАНОВ. Стрелковая рота — кап. МИЛЕАНТ, шт. — кап. ИОРДАН, шт. — кап. ФРИДМАН, поручики ПРАВОСУДОВИЧ и МИРИМАНОВ, пулеметная рота — кап. РАЗУМОВ и шт. — кап. ПРАЧЕК, доктора ЗИЛЬБЕРШТЕЙН и КЛЕЙМАН и 359 унт. — офицеров и легионеров, идет в первом эшелоне…
Потери Русского Легиона велики: ранены офицеры: шт. — кап. МИЛЕАНТ, шт. — кап. ФРИДМАН, пор. ПРАВОСУДОВИЧ, унт. — офицеров и легионеров убито 34, ранено 76 и пропало без вести 4.
Особо отличившийся
Большое количество Военных Крестов было роздано по заслугам унт. — офицерам и легионерам. (Награждение Почетным Легионом и Военной Медалью за боевые отличия сопровождается (в то время) и награждением Военным Крестом с пальмой. Военный Крест имеет 4 степени: приказом по Армии — с пальмой, приказом по Корпусу — с золотой звездочкой, приказом по Дивизии — с серебряной звездочкой и приказом по Бригаде — с бронзовой звездочкой.)
До 7 мая Марокканская Дивизия остается в линии, отбивая упорные атаки немцев. Потеряв 74 офицера и 4 000 солдат, она была сменена подоспевшими свежими частями и уведена на отдых.
Дорога на гор. Амьен была навсегда закрыта противнику…
Некоторые из штаб-офицеров, следуя примеру полк. ГОТУА, стали формировать свои отдельные добровольческие отряды.
Эти формирования оказались неудачными и лишь повредили русскому имени.
1-й Русский Легион Марокканской Дивизии, составленный из лучшего элемента, дух которого был исключительно высоким, уже зарекомендовавший себя в боях, нуждался в подкреплении, чтобы заполнить понесенные потери. Вновь же формирующиеся неполные батальоны, отнимая столь нужное пополнение, сами по себе плохо сплоченные из разношерстного элемента, подверженные усиленной антимилитаристской пропаганде, постепенно расшатывались и, в конце концов, после ряда неприятных инцидентов, были военным Министерством расформированы, не принеся никакой пользы…
Роль полковника ГОТУА была идейно- возглавляющей. Он, конечно, по чину своему не мог командовать такой маленькой частью, тем более, что командир 8-го Зуавского полка, к которому Русский Легион был придан как 4-й батальон, был в чине подполковника.
Полк. ГОТУА развил максимальную энергию и всей своей кавказской натурой отдался делу служения Русскому Легиону.
Он разъезжал по “рабочим ротам”, разъяснял солдатам цель создания Русского Легиона, набирал добровольцев, посещал госпиталя.
В строевом же отношении командование Русским Легионом перешло к его помощнику, кап. ЛУПАНОВУ.
К тому же, после первого боя, полковнику ГОТУА, уехавшему на несколько дней в отпуск, возвращение обратно в Русский Легион не было разрешено…»
Следующий бой легион принял в мае в районе Суассона.
Васильев вспоминал: «Из русской базы прибыла сформированная из вновь поступивших добровольцев маршевая рота в 108 унтер-офицеров и солдат, с тремя офицерами. По вечерам, в полевом собрании, в дружеской беседе, засиживались до полуночи…
27 мая противник бросает все свои лучшие силы и рвет фронт французской армии, одним прыжком перескакивает “Шэмэн дэ Дам”, переправляется через реку Эн и форсированными маршами идет на Шато Тьери.
Суассон пал. Дорога на Париж открыта.
Марокканская Дивизия высаживается из грузовиков, занимает позицию верхом по шоссе Суассон — Париж и растягивается на 10 километров.
Противник, опьяненный своим успехом, поддержанный колоссальной артиллерией, обеспеченный своим численным превосходством, легко развивает начальный успех.
Французские части в беспорядке отступают.
Марокканская Дивизия принимает на себя весь удар тяжелого немецкого сапога и, задыхаясь, с отчаянием и с последней энергией, с трудом сдерживает поток противника. Но всему бывает конец! Немцы вводят в бой свежие силы и теснят 8-й Зуавский полк.
В эту критическую минуту, когда казалось, что все уже потеряно, командир 8-го Зуавского полка бросает свой последний резерв — Русский Легион — в контратаку!
Под общим командованием кап. ЛУПАНОВА, при адъютанте гв. подпор. РУДНИКОВЕ, стрелковая рота под командой шт. — кап. ИОРДАНА, мл. офицеры пор. ОРНАТСКИЙ, пор. ВАСИЛЬЕВ, пор. МИРИМАНОВ, пулеметная рота — кап. РАЗУМОВ и шт. — кап. ПРАЧЕК, доктор ЗИЛЬБЕРШТЕЙН и доктор КЛЕЙМАН, — Русский Легион занимает исходное положение.
Стрелковая рота, под прикрытием леса, продвигается вперед. Внизу виден СУАССОН. Не успели сделать ста шагов, как по цепи передано: “Поручик ОРНАТСКИЙ убит!” Шальная пуля пробила ему голову.
Цепи выходят из леса и с криком “Ура!” стремительно бросаются на врага…
Но вырвавшись далеко вперед, стрелковая рота была в конечном результате окружена сильнейшим противником.
Нельзя обойти молчанием выдающийся подвиг героя подпрапорщика ДЬЯКОНОВА, спасшего остатки роты.
Тяжело раненый, он собрал вокруг себя таких же раненых как и он и, крикнув офицерам: “пробивайтесь — я задержу немца!”, открыл стрельбу, отвлек на себя все внимание противника и дал возможность оставшимся в живых нащупать слабое место кольца неприятеля, пробиться через окружение и соединиться с зуавами.
ДЬЯКОНОВ, вероятно, погиб. Слава этому герою!..
Тяжелая задача выпала на долю пулеметчиков капитана РАЗУМОВА.
Бросая с одного места на другое, в самое пекло боя, их придавали то к зуавам, то к марокканцам, туда, где уже невозможно было больше держаться. Их появление придавало новую энергию и укрепляло дух уставших, издерганных бойцов.
“Русские с нами” передавалось по цепи, и взоры с надеждой устремлялись на этих богатырей в защитных гимнастерках, одним рывком, как игрушку, бравших тяжелые пулеметы Гочкиса (они, кстати сказать, весили 23,6 кг) себе на плечо.