Маршалы Сталина
Шрифт:
17 июля 1920 г. правительство дало главкому Каменеву указание решительно и непрерывно развивать наступление войск Юго-Западного и Западного фронтов. 23 июля Каменев уточнил задачу: Западному фронту — энергично продвигаться в общем направлении на Варшаву, дабы нанести противнику окончательное поражение (Варшавская операция), Юго-Западному — к 4 августа овладеть районом Ковель, Владимир-Волынский, нанести решительное поражение 6-й польской армии и так называемой Украинской народной армии, оттеснив их к границам Румынии (Львовская операция).
Казалось: еще один нажим, еще один удар — и польская армия запросит пощады. Однако при подготовке и проведении Варшавской операции со стороны командования фронтом, в первую очередь Тухачевского, был допущен значительный
Сопротивление польской армии между тем резко возросло, и явственно обозначилась враждебность большинства населения к наступавшим красным частям. Польское командование сумело перегруппировать силы и осуществить успешное контрнаступление. В результате войска Западного фронта потерпели поражение и к исходу 25 августа отошли на восток, на рубеж восточнее Брест-Литовска.
Неудачный исход наступления на Варшаву во многом был предрешен и несвоевременной передачей Западному фронту 1-й Конной и 12-й армий из состава Юго-Западного фронта. Вначале противоречивые команды отдало Главное командование Красной Армии, затем передаче Конной армии Буденного воспротивился член РВС Сталин. Именно в этом Тухачевский видел одну из главных причин неудачи. Но и в действиях самого командующего Западным фронтом военные историки отмечают большую долю авантюризма. Он не мог не понимать, что оторвавшиеся от своих тылов наступающие части рано или поздно выдохнутся и обессилят, а подать им своевременную помощь будет невозможно.
С мая 1921 г. Тухачевский — командующий войсками Тамбовской губернии. Под его командованием осуществлялись жестокие карательные акции в отношении тамбовских крестьян — участников Антоновского мятежа летом 1921 г. 12 июня им лично был отдан секретный приказ о применении химического оружия для очистки тамбовских лесов от остатков повстанческих формирований. В практику борьбы с антоновщиной, поддерживаемой местным населением, было введено взятие заложников. Если в заранее объявленный срок крестьяне не выдавали повстанцев, заложников расстреливали. Если население оставляло деревню до прихода красноармейской части, Тухачевский приказывал жечь избы.
«Для внушения… уважения к силе Советской власти и Красной Армии, — указывал он в собственноручно составленной инструкции, — необходимо провести следующие меры: 1) никогда не делать невыполнимых угроз; 2) раз сделанные угрозы неуклонно до жестокости проводить в жизнь до конца; 3) переселять в отдаленные края РСФСР семьи несдающихся бандитов; 4) имущество этих семейств конфисковывать и распределять между советски настроенными крестьянами — это внесет расслоение в крестьянство, и на это может опереться Советская власть»{45}. То есть: разделяй и властвуй — старый, как мир, принцип, которым отнюдь не брезговала и советская власть.
«Только заросшие крапивой и полынью сельские кладбища с низкими косыми крестами знали, — страстно восклицает в книге «Красные маршалы» писатель-эмигрант Роман Гуль, — сколько русых, седых, черных, льняных мужицких голов порубил Михаил Тухачевский». А А.И. Солженицын в «Архипелаге ГУЛАГ» высшую справедливость увидел в том, что возмездие за войну с собственным народом пришло со стороны именно тех сил, которым Михаил Николаевич служил столь ревностно: «Если на молодого Тухачевского, когда он победно возвращался с подавления разоренных тамбовских крестьян, не нашлось на вокзале еще одной Маруси Спиридоновой, чтоб уложить его пулею в лоб, — это сделал недоучившийся грузинский семинарист через 16 лет».
В 1925 г. Михаил Николаевич стал одним из основных руководителей Красной Армии, заняв пост начальника Штаба РККА. Будучи глубоко убежденным в том, что в современной войне победа немыслима без высокой технической оснащенности войск, он методично внедрял эту мысль в сознание руководства страны. Делать это было весьма сложно, учитывая, что «повод» армии крепко взяли в свои руки бывшие первоконники во главе с Ворошиловым.
Из-за конфликта с наркомом Тухачевский вынужден был оставить пост начальника Штаба РККА и с мая 1928 г. стал командующим войсками Ленинградского военного округа. Но и там военачальник продолжал борьбу за всемерную моторизацию и механизацию вооруженных сил. Он, в частности, доказывал, что успешное осуществление первой пятилетки позволит перейти к формированию количественно и качественно новых вооруженных сил, в которых приоритет получат новые рода войск — авиация, механизированные и воздушно-десантные войска. Не получив поддержки наркома, Тухачевский сумел в личной беседе со Сталиным увлечь его своими планами ив 1931 г. получил назначение на пост заместителя наркома обороны и начальника вооружения РККА.
Пристальное внимание он уделял прогнозированию характера будущей войны, разработке военной доктрины государства. Вместе с другими учеными внес большой вклад в теорию глубокой операции и боя — одного из наибольших достижений советской военной мысли межвоенного периода. Его руке принадлежат более 120 работ по различным проблемам стратегии, оперативного искусства, тактики, обучения и воспитания войск, военной истории.
Уместно сослаться на впечатление, вынесенное Г.К. Жуковым в начале 30-х годов в его бытность помощником инспектора кавалерии РККА: «…На посту первого заместителя наркома обороны Михаил Николаевич Тухачевский вел большую организаторскую, творческую и научную работу, и все мы чувствовали, что главную руководящую роль в Наркомате обороны играет он. При встречах с ним меня пленяла его разносторонняя осведомленность в вопросах военной науки. Умный, широко образованный профессиональный военный, он великолепно разбирался как в области тактики, так и в стратегических вопросах. М.Н. Тухачевский хорошо понимал роль различных видов наших вооруженных сил в современных войнах и умел творчески подойти к любой проблеме». «В М.Н. Тухачевском, — добавлял Жуков, — чувствовался гигант военной мысли, звезда первой величины в плеяде выдающихся военачальников Красной Армии»{46}.
Характерно, что не менее высоко оценивали его и русские военные эмигранты. «Тухачевский бесспорно является самым крупным советским военным специалистом из числа лиц, занимающих высшие посты в Красной армии. Во всяком случае, своим служебным положением он обязан не своей коммунистической карьере (имелось в виду в отличие от Ворошилова. — Ю.Р.) а это последнее является следствием его военных заслуг», — в 1934 г. писал выходивший в Париже «Русский инвалид»{47}.
Тухачевский много занимался оснащением войск современным оружием. Еще и сегодня подчас звучат отголоски обвинений 30-х годов, будто он в этой роли только «вредил». Да, определенные просчеты в военно-технической области у него были. Но нельзя забывать, что именно в его бытность начальником вооружений РККА конструктором М.И. Кошкиным создана знаменитая «тридцатьчетверка» (Т-34) — лучший средний танк Второй мировой войны. Тухачевский поддержал инженера П.К. Ощепкова — изобретателя установки для радиообнаружения самолетов. При нем началась разработка системы дозаправки самолетов в воздухе, что было огромным «заглядом» в будущее. Научная общественность подобные усилия оценивала по достоинству: в ноябре 1936 г. в Военно-воздушной академии РККА им. Н.Е. Жуковского была учреждена премия имени Тухачевского «за выдающуюся научно-исследовательскую работу в любой области техники, дающую решение новых научно-технических проблем».