Марсианин
Шрифт:
Палыч кинул хитрый взгляд на Василия и продолжил.
— Там у них главное оказалось не скачок, а как раз второе — калибровка. Как и в нашей части Проекта.
— А куда, куда хоть?!! — в бешенном энтузиазме спросил Василий.
— Куда «стопы» того аппарата направят?
— Ну, да!
— Так, — Палыч ещё хитрее скорчил мину и в пол голоса продолжил, — я тебе «этого не говорил», да и ты помалкивай!
— Да ясно дело! Ведь в таком Проекте участвуем!
— Ну да… но… тут мне кажется, что амеров решили уже во второй раз «развести» по типу Лунной Гонки.
— То есть, сегодняшний пуск — для отвода глаз?!!
—
— Как понимать?
— Тот аппарат реально пройдёт сквозь весь диск «пояса Койпера» [35] . Насквозь. Так что именно для этого он больше всего и понадобится. Это насчёт его реального предназначения, хотя в начале проекта предполагалось, что будет то, что заявлялось — триангуляция и прочее, и прочее, и прочее. А сейчас получается, что от первоначального назначения остаётся только зондаж ближней окрестности Солнца и начало тех самых триангуляционных измерений, но для звёзд в пределах примерно трёх сотен световых лет.
35
«Пояс Койпера» или «Кометное облако Орта» — обширная область за орбитой Нептуна, состоящая из огромного количества кометоподобных тел, состоящих из замёрзших газов. Данный пояс является остатками от «сотворения» Солнечной системы. Как сейчас становится ясным, такие тела как Плутон и недавно открытые крупные тела за орбитой Нептуна являются представителями именно этого самого «Пояса Койпера-Оорта».
— Это примерно расстояние до Бетельгейзе.
— Так вот именно в её окрестности и будет первый скачок! Только тс-с!
Палыч лукаво посмотрел на Василия, и приложил палец к губам.
— Понял! А что с «разводкой»?
— Я думаю, что тут идёт «многоходовка». Запуском зонда с ионно-плазменным, а не скачковым двигателем, с одной стороны, отвлекается на первом этапе, внимание от эксперимента по части один, нашего Проекта — «Звёздные врата». Типа: «у нас пока что нет ни технологий, ни идей, и поэтому мы используем технологии тридцатилетней давности разработки». Тогда как раз такое и прорабатывалось: аппарат с ионно-плазменным двигателем, питаемый от мощного ядерного реактора, со скоростями истечения несколько тысяч километров в секунду. На следующем этапе — запуск «втихаря», аппарата со скачковой установкой. Когда же, и если же, скачок удастся, — аппарат вернётся удачно, — то второй этап, это надёжное сокрытие второй части нашего Проекта. Ведь в его основе лежит теория мягко говоря весьма нетривиальная. А то, что будет в намёках амерам, уведёт их очень далеко от «линий вероятности».
— А ну как они на том пути тоже добьются успеха?
— Там тоже мы их изрядно уже опережаем. Так что будь спокоен.
— Ловко! — сказал Василий, но тут же поморщился и его лицо приняло озабоченное выражение.
— Что-то беспокоит? — поднял бровь Палыч.
— Нда… Гиперактивность наших военных в Проекте. Мешает. И нервирует.
— И чем мешает и чем нервирует?! — удивился Палыч.
— Да… — Василий махнул рукой, — секретность слишком высокая. Даже обсудить важное с кем-то вне Полигона ну никак нельзя. Даже если это просто математическая проблема. Надо обязательно всё оформлять через секретный отдел, а это такая канитель и задержка.
— Ну это легко решаемо! Схожу к нашему новоиспеченному майору — он человек вменяемый, — быстро поправит если что надо.
— Та вот и этот же майор…
— А он-то чем тебя достал?!
— Да носится со своими дикими идеями…
— А! О «туристах», — Палыч сдержанно хохотнул, но по его виду было заметно, что данную идею майора он полностью одобряет.
— Вот-вот!
— А что: интересная идея! Я вот об этом даже и не подумал.
— Что, тоже думаете их начать ловить?
— Ну не я, а вообще поспособствовать «ловле» — почему бы и нет? Теми же датчиками, что надо для нашего дела… Или ты просто тотальный пацифист? — поддел его под конец Палыч.
— Не! Я не дурак, — хохотнул Василий.
— Тогда что тебя так раздражает?
— Меня изначально раздражала ситуация, когда наш Проект внезапно стал курироваться военными. И ведь до того, мы имели весьма скромное финансирование. А тут — на тебе! Я мечтал о звёздах. Об иных мирах. Причём тут мы, иные миры и военные?!!
— Ну, всегда сверхдорогие исследования в области физики, особенно ЕТП, курировались военным ведомством. Ведь никто не знает, что можно выжать из совершенно новых открытий в этих областях. Ведь и открытие делимости ядра атома, казалось поначалу, лишь игрой теоретиков и запредельно-аутистических физиков-экспериментаторов. Казалось никому и никогда не нужным, и никогда не найдущим себе применения. А кончилось атомной бомбой.
Чума миров
Вызов к непосредственному начальству для майора не был неожиданностью. Вполне нормальная и рутинная практика, если не считать того, что иногда случается нечто, за что и «попилить» могут. Когда он зашёл в кабинет, подполковник стоял к нему спиной у окна и казалось сама спина подполковника выражает сильное раздражение.
Когда он обернулся лицом и прошёл к столу это стало видно явно. Он махнул рукой майору приглашая сесть за стол при этом лицо его сохраняло несколько брезгливо озабоченное выражение.
— Есть разговор, и неприятный, — подполковник поморщился, — думаю нам надо всё это обсудить с глазу на глаз, а потом уже я доложу выше — наши соображения.
Майор молча уселся за стол напротив своего сослуживца и приготовился слушать.
— Итак… сначала мне «донесли» что вы тут превышаете свои полномочия и суётесь в дела учёных. Но так как докладывали стандартные сутяги, то я их «принял к сведению». После вмешались ещё и космики в эти дела, и всё стало сильно запутанным. Я тут неделю не был, и несколько не в курсе происходящего так что объясни что происходит, и какого хрена тут некоторые пыль поднимают. Суть возмущений этих горе-учёных — слишком высокий уровень секретности, который якобы мешает им работать.
— Это не группа ли теоретиков «пылит», что под руководством Дейкина работают?
— Они самые. Но тут подкатывались не только они, во главе с Дейкиным, но ещё и Шустер, и Егоров, Мелихова и… и ещё несколько.
— Им вдруг захотелось опубликовать «за бугром» свои работы…
— Суть — да. Так и есть. С самого начала работ им это запретили делать, так как разработки только-только начались и было всё неопределённо, а сейчас, когда есть результаты, они настаивают, говорят что «упустим приоритет».