Мартин-Плейс
Шрифт:
Он остановил машину неподалеку от «Маноа» и дальше потел пешком. В вестибюле он просмотрел список жильцов и, удовлетворенно хмыкнув, прошествовал к лифту. На восьмом этаже он вышел, направился к нужной двери и постучал. Перед тем как дверь отворилась, он успел еще подумать, что толку от этого не будет, но по крайней мере он узнает, какого рода человек мог понравиться Эдит.
На нем была домашняя куртка и ковровые туфли. Старик — морщинистое лицо, жидкие седые волосы.
— Э… э… — Морган притворился удивленным. — Я думал, это квартира мистера
— Нет, мистер Риверс живет этажом выше, в башенке.
— Значит, я ошибся. Извините, что побеспокоил вас.
— Ничего, пожалуйста.
Дверь закрылась. На обратном пути Морган думал: сдержанность, джентльменские манеры. Настороженное достоинство, как у посланника в отставке. Возможно, весьма культурен! На добрых десять лет старше Эдит. Хм! Да уж навряд ли она бурно увлеклась этим… этим старым грибом. Правда, надо отдать ему справедливость, на проходимца он не похож. То, чем он может поживиться у Эдит, не окупит расходов на такую квартиру. Морган злобно захлопнул дверцу машины. Не больше одного шанса на тысячу, что его догадка верна. Но раз уж он за это взялся, надо довести дело до конца. Убедиться раз и навсегда. Черт побери, ну что могла такая женщина, как Эдит, найти в таком человеке?
34
Утром в понедельник сыщик Морган занял свой пост в подъезде дома рядом с «Национальным страхованием».
Толпа прохожих становилась все гуще, и он с тревогой всматривался в лица, опасаясь, что издали лица кажутся другими, как на картине, когда отходишь от нее все дальше. А ближе подойти нельзя — его может заметить Арнольд. Но зато уж Арнольда он узнает за милю.
Морган посмотрел на свои часы — без пяти девять и раздраженно переступил с ноги на ногу. И вдруг, весь напрягшись, отодвинулся в глубь подъезда.
Неужели это тот же самый человек? Поношенный костюм никак не вязался с образом, который его память хранила с субботы, однако лицо он узнал. Можно и не биться об заклад, что Эдит ни разу не видела своего драгоценного Риджби в такой одежде! Простой клерк! Какие он ей рассказывал сказки? Морган даже затрясся от подавляемого возбуждения. Ну, это пособьет с нее форсу. А Арнольду придется изменить свое мнение об аферистах. Нет, надо будет прогуляться вокруг квартала, прежде чем идти к Арнольду.
Морган неторопливо шел и думал: следует ограничиться разоблачением двойной жизни этого Риджби и больше ни о чем не заговаривать. Арнольд в подобных вопросах донельзя обидчив. Оберегает свои дурацкие идеалы — ну, пресловутая преданность служащих и прочая чепуха.
Когда Морган вошел в кабинет, Рокуэлл был один. Перед ним на столе лежала стопка утренней почты.
— Доброе утро, Ральф, — сказал он, указывая на кресло. — Чем обязан?
— Прошу извинить, что вторгаюсь к вам без предупреждения, Арнольд. Я ни от чего важного вас не оторвал?
— Нет-нет, Ральф. И разумеется, в понедельник утром вас могло привести сюда только что-то очень серьезное.
Морган неторопливо опустился в кресло.
— Очень серьезное, Арнольд. Во всяком случае, для меня. Вам известно, что после смерти Бэзила Саймонсона я присматривал за делами Эдит. Так вот, недавно я узнал, что она собирается снова выйти замуж. Скрывая это от всех, что, разумеется, ее дело.
Рокуэлл кивнул. Он словно сказал: «Абсолютно с ней согласен». А думал он следующее: «Настолько невероятно, что трудно поверить».
— Ей, по-видимому, не хотелось рассказывать мне о своем женихе, — говорил Морган. — К тому же, насколько я понял, она сама знает о нем очень мало.
Тут Морган напомнил о том, что на встрече Нового года Берни Риверс упомянул про своего соседа — про человека по фамилии Риджби. Он напомнил об их споре относительно слова «аферист». Потом он про все это забыл, но в прошлую субботу решил все-таки посмотреть на молодца.
— И я отправился в «Маноа», Арнольд. А сегодня утром я пришел сюда и увидел среди ваших служащих того же самого человека. Интересное совпадение, вам не кажется?
— Поразительное, Арнольд. По-видимому, я ошибся, считая, что наш мистер Риджби слишком осмотрителен, чтобы думать о женитьбе. Однако частная жизнь служащего — пусть и старейшего — меня, право же, не касается.
— Не спорю! — Морган не мог не позлорадствовать. — Но если память меня не обманывает, вы сказали, что вашему мистеру Риджби квартира в подобном доме не по карману. Держу пари, он переехал в этом году и не поставил компанию в известность о перемене адреса.
Рокуэлл взял сигарету, чтобы замаскировать раздраженно, и толкнул папиросницу через стол к собеседнику. Ральф Морган ему никогда не нравился. Их знакомство опиралось на дружбу его жены с Моникой — довольно хрупкое звено, по современным стандартам, но упрочившееся благодаря бесцеремонной назойливости Ральфа.
Морган говорил:
— Он скрыл свой новый адрес. Так?
Рокуэлл кивнул.
— И могу поклясться, что он не говорил Эдит, где работает. Ему скоро на пенсию?
— В конце года.
— Превосходная для него лазейка. Удалившийся на покой предприниматель. Он соорудил себе неплохой фасад, проклятый самозванец! У Эдит есть доход, который может весьма пригодиться джентльмену такого возраста и положения, как мистер Риджбп. Впрочем, он, возможно, полагает, что она богаче, чем это есть на самом деле. Держу пари, что он и квартиру-то снял в расчете на это и что Эдит никогда не видела его не в парадном костюме.
Рокуэлл задумался. Это, пожалуй, могло объяснить настроение Риджби, но чтобы он зашел так далеко? Невозможно! Он сказал:
— Не вижу, зачем бы ему понадобилось пускаться в столь сложную авантюру. У него есть пенсия. И своего положения здесь ему тоже стыдиться совершенно незачем.
— Он, возможно, смотрит на это иначе. Вам никогда не приходило в голову, Арнольд, что ему может казаться, будто его обошли?
Рокуэлл пожал плечами — вспоминая, понимая…
— Это кажется очень многим людям, Ральф.